Год хорошего ребенка - Элес де Грун

— Никого другого, кроме этого мальчика, не было?

— Нет.

Розалинда заметила портрет госпожи Карабас с теплой улыбкой и дарственной надписью: «Моим дорогим русским друзьям». В комнате голландской делегации такого портрета не было. Это было несправедливо. Раз дарят портрет одной делегации, надо дарить всем. Зачем демонстрировать расположение к одним странам, игнорируя другие. В каждой голландской школе висит портрет королевы. И в школе Розалинды тоже, правда, без всякой надписи. Никто за эти портреты особенно не держится. Но если повесили в одной, надо вешать и в других. А если уберут портрет в одной школе, уберут и в других. Потому что тогда будет справедливо.

Игорь Иванович заметил взгляд и недоумение девочки.

— А у нас такого нет, — сказала Розалинда.

Игорь Иванович почувствовал, что ключ к разгадке очень близко. Он вспомнил, откуда этот портрет, как Кирпичиано внес его в номер, вспомнил и «радиопередачу» в комнате начальника УС-ов. Он на цыпочках подошел к портрету, снял его со стены и повернул госпожу Карабас к себе спиной. На обратной стороне портрета был вделан микрофон.

Игорь Иванович повесил «Карабас» на место.

— А у нас такого нет, — повторила Розалинда.

— Вам повезло, — сказал на это Игорь Иванович. А про себя подумал: «Портреты на стенах — это типично русский обычай. Но ничего, скоро мы его поломаем».

— Но сейчас меня беспокоит другое, — сказал он Розалинде. — Леша исчез.

— Этот рыжий мальчик?

— Да. Мальчишка — дрянь. У нас уже были из-за него неприятности. Но это уже слишком… Оказывается, знаешь что… Оказывается, он еще и воришка. Наша чековая книжка пропала, на очень большую сумму. Там тысячи и тысячи долларов. Сто тысяч…

Розалинда задумалась. Она хорошо запомнила Лешу. Но от хвастовства до воровства очень далекий путь.

— Вы уверены, что это он?

Игорь Иванович подошел вплотную к портрету Карабас и произнес так, будто он положил руку на библию:

— Я уверен, что Леша украл книжку из комнаты.

— Тогда нужно срочно рассказать об этом всем и сообщить в полицию.

— Тогда нужно срочно никому об этом не рассказывать и ни в коем случае не сообщать в полицию. Подымется такой скандал. А вдруг мальчик исправится. Может быть, он вернется с книжкой. Я должен дать ему такую возможность. Так что я буду молчать. И ты тоже помалкивай.

— Да-да, конечно, — сказала Розалинда, запинаясь.

Игорь Иванович улыбнулся. У него было открытое лицо с добрыми серыми глазами.

— Я пойду посижу в вестибюле, почитаю. Спасибо тебе. Я знаю, ты не подведешь.

Они вместе вышли из комнаты. В руках Розалинда все еще держала письмо для Ромы.

— Передайте, пожалуйста, это Роме Рогову, — попросила она уже в лифте. — Через два дня фестиваль закончится. Вы приедете быстрее почты. Он будет рад.

Игорь Иванович положил письмо во внутренний карман пиджака:

— Значит, ты и есть та самая голландская девочка, с которой он переписывается?

— Да. А вы его знаете?

— Не очень хорошо. Но мне кажется, он хороший мальчик и рисовать хорошо умеет.

— А вы его перед отъездом видели?

— Конечно, видел, — сказал русский руководитель рассеянно. — Я всех видел.

Лифт с легким шумом остановился на первом этаже.

Мысли Игоря Ивановича полностью были заняты пожилым человеком из диспетчерской комнаты. Не попрощавшись с Розалиндой, он направился к дивану в вестибюле, перед которым на столике лежали свежие газеты. Игорь Иванович взял одну и стал читать.

Розалинда шла за ним в растерянности. Она не знала, что делать. То ли ей возвращаться сейчас же в гостиницу, пока ее не начали разыскивать Эмма и Аренд, то ли остаться здесь и как можно больше узнать о Роме. Розалинда решила остаться здесь и застенчиво села на диван рядом с Игорем Ивановичем.

— Вы давно знакомы с Ромой? — спросила она.

— Не очень…

— А почему он не приехал?

— Чего?.. Ах, да, не знаю… Дай мне почитать.

Но он не читал. Глаза его были направлены в одну точку в газете. И когда Розалинда рассмотрела газету, она увидела в ней дырку. Но дырка была не только в газете, По мнению Розалинды, дырка была и у Игоря Ивановича в голове. Какой-то он был сдвинутый.

А Игорь Иванович находил, что сдвинутой была девочка. Она просто прилипла к нему в тот самый момент, когда он занимался очень рискованным делом.

Сквозь отверстие он увидел, как Кирпичиано — главный «учебный сотрудник» — перекладывал пачки бумаг на столе и каждую секунду смотрел на часы. Он был похож на человека, которого что-то беспокоило. Неожиданно он встал и быстро пошел к выходу. Игорь Иванович отложил газету и приподнялся с дивана.

— Скажите, а как вы думаете, почему Рома не приехал в Жевену?

— Извини, меня ждут! — кивнул на ходу Игорь Иванович, но Розалинда продолжала за ним следовать, даже когда он выбежал на улицу.

Игорь Иванович бросился к одному из такси. Шофер любезно приоткрыл ему дверцу.

— Можно я с вами поеду? — спросила Розалинда. Она примирилась уже с тем, что у этих дырчатых русских ничего не узнаешь. И больше всего на свете она хотела теперь вернуться в гостиницу, чтобы было как можно меньше скандала.

— Куда?

— Отель «Вильгельм Тель». Шесть кварталов отсюда. А то я опаздываю, и меня будут искать.

— Садись быстрее.

Игорь Иванович взял ее с собой, чтобы показать, что он не был таким плохим человеком. Несмотря на свою раздражительность, он поставил себя на место девочки и понял, что в ее глазах его поведение было грубым.

— Отель «Вильгельм Тель»? — спросил таксист.

— Нет! — закричал Игорь Иванович. — Видите эту красную «Сузуки» впереди? Мы должны ехать за ней.

Розалинда посмотрела на красную «Сузуки». Там пожилой человек из отеля тяжело усаживался за рулем.

— Но… — начала Розалинда, — но…

— Тс-с, мы тебя высадим по дороге.

Жевена — город, переполненный людьми и машинами, где в транспортной суете маленькие машины одерживают победу над большими, прорываясь вперед.

«Мерседес дизель» таксиста, который подхватил Игоря Ивановича, тоже стремился прорваться вперед. Но там, где маленькая «Сузуки» могла проскользнуть между двумя автобусами, «Мерседес дизелю» приходилось со скрипом тормозить.