Шоковая терапия - Ирина Градова

– Вы, случайно, не знаете названия клиники, где Смолкина так быстро привели в порядок?

– Нет, к сожалению. Понимаете, он старался это дело не афишировать, но мы-то все равно знали – шила в мешке не утаишь!

– Где его можно найти сейчас, не подскажете?

– Даже не знаю… Новую его квартиру Олеся уже оккупировала, поэтому туда Женя не сунется. Правда, есть у него домик в Репино – может, там он и прячется? Журналисты нас совсем одолели – не только за ним самим, но и за всеми артистами труппы охотились. Некоторым это только на руку, ведь Женя стал «звездой», а кое-кому тоже хочется свой статус повысить, вот они и раздают интервью направо и налево! Странно, что вы ничего не слышали… Хотя, с другой стороны, когда вращаешься в этом мире, невольно думаешь, что он интересен всем, а на самом-то деле люди живут и дышат чем-то совсем другим… Забавно, да?

* * *

Леонид лежал на кушетке, а Лариса со знанием дела разминала ему спину. У этой женщины в руках столько силы – а с виду и не скажешь, если увидишь ее полностью одетой: в джинсах и мешковатых свитерах, которые предпочитала носить тренерша, она ничем не отличалась от большинства представительниц женской части персонала «Соснового рая».

– Как там твой тест? – поинтересовалась Лариса, сильно нажимая на болевую точку под ключицей. Леонид шумно выдохнул и ответил:

– В крови и моче Артура Степанова обнаружены следы кокаина.

– Да ты что! Значит, все-таки наркотики?!

– Ты не в курсе, он «торчок»?

– Да не похоже, вроде… Он же спортом серьезно занимается!

– Ну, тяжелый график, напряг на съемках, перелеты…

– Черт, вот не подумала бы! И что ты теперь собираешься делать?

– У меня создалось также впечатление, что Анфиса в курсе этой «маленькой слабости» Артура.

– Почему ты так решил?

– Она запретила мне вмешиваться в это дело.

– Знаешь, Анфиса печется только о репутации «Рая» – не думаю, что она в чем-то замешана.

– Может, ты и права.

Два дня назад Леониду удалось-таки проникнуть в кабинет заместительницы главврача. В компьютере Анфисы обнаружился длинный список клиентов «Соснового рая», где среди прочих имен значились и те шесть, что предложил ему проверить неизвестный доброжелатель. Леонид скопировал данные на флешку и уже переслал их Лицкявичусу. Да, ничего не скажешь, клиентура у клиники богатая – и в прямом, и в переносном смысле: от известных имен прямо-таки захватывало дух! Интересно, кто же здесь пытается ему помочь? Лариса? Не похоже, что она что-то знает: случай с Артуром и результаты его анализов явились для нее полной неожиданностью.

– Слушай, Ларис, а как насчет Розбаша?

– Ты сейчас о чем?

– Ему ведь нужны деньги…

– Брось, думаешь, он может иметь отношение к наркоте?

– Чем черт не шутит? Согласись, он – странный тип!

Сказав это, Леонид подумал, что в его устах эти слова звучат как-то неуместно. Он объективно оценивал собственную личность и вполне сознавал, что большинство окружающих описали бы его тем же самым словом – «странный». Только Лариса, кажется, этого не замечает!

Некоторое время она молча продолжала массаж, потом вдруг сказала:

– Что ты хочешь, чтобы я сделала?

– У Дениса ведь есть своя комната здесь?

– Как и у всех.

– Можешь помочь мне пошарить там?

* * *

– Он позвонил, – сказала я, едва лишь Карпухин приблизился к столику. Зная, что майор весь день бегает как заведенный, не имея возможности как следует перекусить, я назначила встречу в кафе, неподалеку от его работы.

– Кто?

– Ваш приятель, Яблочкин. Кажется, они нашли Ольгу!

– Да ну! Она жива?

– Вроде бы. Он ничего толком не объяснил, кроме того, что медсестра находится в больнице с черепно-мозговой травмой.

– Значит, все-таки вы были правы и она вляпалась в квартирную аферу?

– Судя по всему, да. Яблочкин взял это дело себе – не зря же, говорит, так долго он разыскивал Малинину, чтобы потом все лавры «дяде» отдать!

– Ну да, это правильно – в любом случае, он знает об этом деле гораздо больше, чем кто-либо другой. Она заговорила?

– С этим – проблемы.

– Как так?

– Ольга, оказывается, долгое время находилась в искусственной коме во избежание дальнейших повреждений мозга. Очнулась она всего сутки назад, и врачи пока не подпускают к ней вашего друга для разговора. Тем не менее он рассчитывает побеседовать с девушкой в ближайшее время. Разумеется, в первую очередь капитана интересуют обстоятельства, в результате которых медсестра оказалась в столь плачевном положении. Как только он допросит Ольгу, с ней можно будет поговорить и о нашем деле.

– Может, Никита или Паша сумеют вырваться? – пробормотал Карпухин, но я возразила:

– Не думаю, что это правильно! Я лично знакома с Яблочкиным, мы уже обсуждали это дело, так давайте я туда съезжу?

Майор внимательно посмотрел на меня, и я не могла отделаться от ощущения, что он словно бы изучает мое лицо.

– Агния, давайте-ка начистоту, – сказал он через несколько секунд, показавшихся мне вечностью. – Мне ваша поездка в Москву не кажется разумной. Шилов может подумать невесть что, понимаете?

Первым моим побуждением было выпалить что-то вроде: «Не ваше дело!», но я сдержалась, понимая, что Карпухин этого не заслуживает.

– Все в порядке, – ответила я, собравшись. – Он поймет.

– Что поймет, Агния? ОМР на ладан дышит, у вас есть две работы, в больнице и в меде, а вы занимаетесь неизвестно чем! То есть нам это, конечно же, известно, но…

– Вы думаете, Отдел расформируют? – спросила я, сразу погрустнев.

– Дело даже не в этом, а в вашей семье. В последнее время вы слишком много внимания уделяете всем этим расследованиям. Никто другой, кроме меня и Андрея, не посвящает этому столько сил. Но не забывайте, что для меня это – основная работа, а Андрей одинок и полностью располагает своим временем. У вас же совершенно другая ситуация, и вы должны это понимать.

– Я понимаю, Артем Иванович! – воскликнула я. – Я поговорю с Олегом…

Я говорила, как провинившаяся школьница, которую учитель физкультуры застукал в раздевалке курящей. Это все мой дурной характер: когда у меня есть все, чего только может пожелать человек в здравом уме, я обязательно все порчу!

И все же я добавила:

– Тем не менее в Москву следует ехать именно мне, и я назвала вам причины. А как именно я улажу вопрос с мужем – согласитесь, это мое личное дело.

– Ну, как хотите, – вздохнул майор. – Вы уже поговорили с Данько?