Шестая Эра. Поверхность - Андрей Арсланович Мансуров
Шрифт:
Интервал:
Идеальная боевая подруга.
Даже слишком идеальная.
С этой мыслью он и заснул.
Про то, что наступило утро, ему опять сказал запах.
Потому что шкворчания масла на сковородке он как всегда не услышал за жужжанием на повышенных оборотах вентилятора климатизатора: тот вовсю старался, бедолага, отсосать дым и чад. Пахли жаренные крысы, по мнению Роджера, вполне ничего себе! Так что он поторопился встать, и приветствовать жену нежным поцелуем в шейку. Та дёрнула плечиком:
– Хватит! Не пристраивайся! И не нужно этих нежных поглаживаний моей истерзанной груди – вчера, небось, тискал совсем по-другому, сексуальный террорист! Кобель бессовестный! Использовал меня, как хотел… Ну хватит, говорю – а то я ведь могу и пойти на поводу своей похоти. А мясо сгорит. Иди уже мойся – через пять минут как раз хотела тебя будить.
На то, чтоб умыться и почистить зубы Роджер старался теперь расходовать не больше стакана воды: они оба отлично понимали, что экономить надо. Спасательный бот пока служил им отличной базой, и его ресурсы нужно было растянуть на как можно больший срок. А уж потом…
Вот об этом «потом» им и нужно сейчас, после завтрака, побеспокоиться.
После еды, ковыряя в зубах кончиком тонкого крысиного рёбрышка, Роджер решил спросить:
– Ты идти-то… сможешь? Поскольку я прекрасно понимаю, что вёл себя вчера как последняя свинья. Ты должна себя чувствовать так, словно по тебе танк проехал.
– Я знаю, что такое танк. Видела, правда, только на картинках. Но сравнение подходящее. Да и то, что ты – похотливая и азартная скотина, я подтверждаю. Но я – в порядке. Ну, относительном.
Так что если будем идти не слишком быстро, я не против. Прогулки. Только, если можно, без таких эксцессов, как вчера. Я не в настроении изображать валькирию. Или землекопа.
– Договорились. Стрельбу и сложности переговоров с местной биотой я беру на себя. А ты просто идёшь сзади, посвистываешь, поплёвываешь, любуешься видами девственной природы, и даешь подышать свежим воздухом нашему будущему сыну.
– Что такое биота?
– Ну, как бы это попроще… Словом, это одно из старых названий для всего того, что здесь обитает. Флоры-фауны, другими словами.
– Умный, да? Я тоже училась. Уж как-нибудь соображу, что «биота» и «сообщество проживающих в одном месте видов» – синонимы.
– Вот и отлично. Я так рад, что у моего будущего сына – пардон, сыновей и дочерей! – будет строгая и сообразительная мать!
На это Пенелопа как обычно только фыркнула, и одарила его традиционно обозначаемым как «рублём подарить», взглядом.
Роджер уже к такому привык. Даже и ухом не повёл.
Сегодня они вышли пораньше, в десять по бортовому, и солнце ещё не успело показаться над кромкой стены их ямы. Поэтому стоял неприятный холодок. На почве и стволах снова лежал тонкий слой инея.
– Ничего, пока будем идти – согреемся.
– Тебе легко говорить, – Пенелопа поправляла снова пристроенные на груди и спине прокладки для тепла, – А у меня масса тела куда меньше. И слой жира под кожей гораздо тоньше. Мне ещё холодно! И бегать, или ломиться сквозь эти дебри, словно спятивший носорог, чтоб «согреться движением» и вспотеть, мне вовсе не улыбается!
– Договорились. Я буду идти помедленней. Посматривай. За тобой – как всегда.
– Помню я. Тыл и правый фланг.
– Ну, двинули.
– Ха! А раньше ты пижонил, и говорил как в армии: «выдвигаемся»! – иронии в тоне не заметил бы только мамонт. Которого они ещё не встретили.
– Это я не пижонил. Потому что работал я и на армию. Строил им стационарные бараки. В пустыне, на полигоне.
– Да зна… – она вдруг оборвала сама себя, и закончила совсем не теми словами, которые явно собиралась произнести, – Знаю я, что термин «выдвигаемся» применяют не только в армии. Наши дуры, которые числятся в подразделении Службы Внутренней Безопасности, тоже так говорят. Когда собираются сделать какую-нибудь гадость.
– Да? Интересно. Кстати: ты мне никогда не рассказывала про ваш, так сказать, общестанционный, быт. Просветишь?
– Обязательно. Но давай как-нибудь потом – оно же не горит? Да и сейчас имеет для нас чисто академический интерес… А то сейчас мы с нашим трёпом – во-первых шумим, а во-вторых – отвлекаемся. От насущной задачи.
– Справедливо. – он кивнул, хотя ему-то их общение внимательно смотреть под ноги и вокруг вовсе не мешало. Отметил он и то, как ловко она опять ушла от разговора, – Ну, выдвигаемся.
Она снова фыркнула.
Начать решили снова с того края, где находилась «крысиная» пещера.
По проторенной тропке дошли быстро – буквально за несколько минут. Дыры и норы в стене уже не выглядели угрожающими. Пугает ведь только неизвестность. А они уже почти знали, чего, кого, и откуда тут можно ожидать.
– Ладно, вот она стена. – Роджер похлопал рукой по шершавой и покрытой чем-то вроде лишайника поверхности, махнул рукой, – Нам, стало быть, туда. Двигаемся медленно, смотрим под ноги, и по сторонам. Молчим. Если чего заметишь – похлопай меня по спине.
– Хорошо. – она даже не выступала, как наверняка сделала бы вчера, и Роджер подумал, что что-то не так. За один день – вернее, за одну ночь! – «необъяснимое раздражение» не проходит. Так что вариантов всего два. Или его девушка что-то задумала, или…
Вот именно: или – её кто-то…
Отчитал. И проинструктировал.
Ничего. Придёт время – и он всё узнает. А пока – за дело. Ему так и так нужно выяснить, что здесь и как.
И действительно ли его будущие дети смогут здесь жить.
Возле самой стены оказалось не так много торчащих стволов, как в глубине ямы, да и почва здесь оказалась как бы слегка повыше, чем в остальном пространстве ямы. Роджер объяснил это себе как результат действия водных потоков, стекавших по стенам, и отсутствию смываемого ими в центр ямы плодородного слоя: они с Пенелопой шли сейчас почти по голым камням, иногда даже приходилось придерживаться рукой за саму стену, чтоб не грохнуться на осклизлых серо-белых обломках, не то вывалившихся из стены, не то – появившихся во время процессов, благодаря которым этот изолят и возник.
Роджер действительно старался идти помедленней, чтоб его напарница успевала за ним. Она успевала. Но – снова удивительно! – ничего не говорила и не комментировала.
«Бдил» вперёд Роджер очень внимательно, не забывал глядеть и под ноги, но хотя бы здесь всё было однозначно: в известняке яму-ловушку не больно-то спрячешь! Так что он полностью переключился на осмотр по фронту. И вскоре и правда кое-что обнаружил.
Он поднял
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!