От Эдо до Токио и обратно. Культура, быт и нравы Японии эпохи Токугава - Александр Прасол

Принято считать, что в правление Токугава киотоские аристократы жили скромно, и в целом это верно. Но их выручала родовитость и титулы. Многие удельные князья мечтали породниться со знатными, но небогатыми фамилиями. Например, князья Симадзу, хозяева богатейшей провинции Сацума, через браки своих детей породнились с древним аристократическим родом Коноэ. По этому случаю княжество отстроило и подарило новым родственникам роскошную резиденцию, на которую приезжали посмотреть даже издалека.

В дальнейшем правящее воинское сословие регулировало течение общественной жизни с помощью указов и постановлений: “Вся жизнь горожан, не только их права и обязанности в отношении к власти, но и их хозяйственные отношения, были раз и навсегда заключены в определённые рамки и закреплены законом. Это стремление создать твердые, незыблемые устои для жизни всего народа пронизало собой всю деятельность первых сёгунов Токугава” [Богданович, 1905]. “Японские законы подобны железной пирамиде, которой ни климат, ни бури, ни время сокрушить не могут. Правительство видит многие недостатки в своем законодательстве… но страшится переменить оное вдруг, а делает это постепенно и весьма медленно”, — отмечал Василий Головнин.

Посев риса. Источник: RE

Правительственные указы вывешивали на высоких щитах косацу, неграмотным их зачитывали вслух. За доведение содержания указов до подданных отвечали старшие пятидворок и десятидворок, на которые было поделено все население страны. С 1615 по 1854 год сёгунат издал около 15 тысяч указов. Тексты распоряжений четырежды собирали, систематизировали и издавали отдельными книгами. Указами регламентировалось все. Или почти все.

В 1649 году было составлено уложение для крестьянского сословия (Кэйан фурэгаки). Названное по девизу правления третьего сёгуна Иэмицу уложение состояло из 32 статей. Оно регламентировало все аспекты крестьянской жизни: работу сельских старост и поддержание общественного порядка, единообразие жизни, распорядок дня, поставки риса и отхожий промысел, моральные ценности и смысл жизни всего сословия. Крестьяне не должны были стремиться к роскоши и богатству, а отдавать все силы полевым работам и заботе о домашнем хозяйстве. Вводная и заключительная часть уложения напоминали о безграничном усердии, мире в общине и семье, взаимопомощи.

Оригинальный текст уложения не сохранился, но его дух пронизывает все последующие редакции. Поражает удивительная обстоятельность предписаний: утром лучше косить траву, днем — работать в поле, вечером время попусту не тратить — всей семьей чинить сельскохозяйственный инвентарь, инструменты и домашнюю утварь, а женщинам — заниматься тканями. Правительство и его наместников, сельского старосту и других представителей власти следовало почитать как собственных родителей. Ну и, конечно, подчеркивалась роль пятидворок с их групповой ответственностью, обязанностью всех следить за всеми и докладывать по инстанциям. За недонесение наказывали.

Запретов было много. Крестьянин не имел права бросить или продать свой надел (указ 1643 года), не мог разделить его между наследниками по своему усмотрению (указ 1673 года). Крепостного права, как в России, в Японии не было, но элементы привязки земледельца к земле присутствовали. Относительно того, на каком поле что лучше сеять, также было свое предписание. Регламентировали и быт: чай и сакэ считались напитками аристократическими, поэтому ни употреблять их, ни покупать крестьяне не имели права. То же и с табаком. Курили в то время японцы очень много, но крестьян и здесь ограничили, объяснив, что пользы от табака никакой, а вреда целых три: ущерб здоровью, пустая трата денег и опасность пожара. Поэтому табакокурение также попало под запрет, хотя его не очень-то соблюдали: “Для японца чай и табак после пищи дороже всего на свете; он вечно сидит с трубкою и запивает чаем. Японцы даже ночью часто встают на несколько минут, чтобы покурить табаку и выпить чашку чаю” [Головнин, 1816].

Японец с трубкой. Гравюра XVIII в.

Крестьянин

Среди многих запретов бакуфу, адресованных крестьянам, выделялся запрет на употребление риса. Крестьяне составляли абсолютное большинство населения страны, поэтому вопрос был важный. Рисом оплачивалась государственная и воинская служба, и объем его потребления имел первостепенное значение для общественной стабильности. Спустя 72 года после принятия крестьянского устава чиновник бакуфу по имени Танака Кюгу (1662–1729) составил подробнейший 15-томный доклад о положении крестьянства (“Народная экономия”, Минкан сэйё). Он констатировал, что устав действует и соблюдается. Рис крестьяне практически не едят, питаются овощами-травами, бобовыми и злаками, менее калорийными, чем рис. Первые излишки риса после обязательных поставок появились у крестьян лишь в конце XVII века, и именно тогда селяне стали понемногу им питаться. В чистом виде деликатес, конечно, не ели: перемешивали с бататом, редькой, чумизой.