Поручик Державин - Людмила Дмитриевна Бирюк

отвечу добром за добро. А вашим угнетателям обещаю смерть лютую!

Он еще некоторое время говорил что-то в том же духе; видно, не раз приходилось ему произносить перед народом подобные речи. Но вдруг к нему подъехал щеголеватый всадник в красном доломане и шапке, отороченной серебристой лисой. Это был не кто иной, как Вацлав Новак.

Пугачев поднял лохматые брови, но, разглядев всадника, милостиво спросил, что ему нужно.

— Великий государь! — приложив руку к сердцу, произнес Вацлав. — Боюсь, что не все ваши подданные чистосердечно рады прибытию вашего величества.

— Ты почто клевещешь на мой народ?! — вспыхнул Пугачев. — Кто мне не рад?

Поляк указал перстом на Державина, сидящего на коне в нескольких шагах от самозванца, и воскликнул звонко, отчетливо, чтобы все услышали:

— Вот он! Извольте взглянуть, государь! Сей офицер — вражеский лазутчик Гавриил Державин, подосланный в Малыковку генералом Бибиковым, чтобы захватить ваше величество в плен!

— Иуда! — презрительно бросил Державин. — Клялся в верности, а сам привел супостата!

— Пся крев! — Голос Вацлава дрожал от ненависти. — Клятву верности я давал моей несчастной Польше, которую вы, русские, унизили и подчинили себе. Ты — мой враг во веки веков! Твое место — на виселице!

Звенящая тишина на площади сменилась воинственными возгласами малыковских мужиков:

— Смерть его благородию!

— В петлю его!

Но случилось то, чего никто не ждал. Державин вдруг вонзил шпоры в бока своего коня и, пустив его вскачь, ринулся в распахнутые крепостные ворота.

— Догнать! — рявкнул Пугачев. — Схватить! Живым или мертвым!

Выхватив пику у одного из казаков, "царь" в порыве азарта первым пустился в погоню за дерзким всадником. За ним поскакала его свита. В лунном свете они мчались, как демоны, оглашая волжскую степь диким гиканьем и свистом.

Державин отлично ездил верхом. Хотя он не служил в кавалерии, но с детства привык всему упорно учиться и все делать на совесть. Поэтому и уроки верховой езды в манеже Преображенского полка были усвоены им на высший балл. Улучив момент, он выхватил пистолет и оглянулся. Его глаза встретились со свирепыми глазами Пугачева, который, опередив казаков, мчался за ним, потрясая пикой. Еще мгновение — и пика, посланная его могучей рукой, словно черная молния, промелькнула в воздухе!

Но Бог уберег, смертельное оружие лишь чиркнуло по плечу. Державин сумел удержался в седле, а его конь несся, как ветер, не сбавляя хода. Сгоряча не почувствовав боли, дерзкий поручик снова оглянулся на самозванца и на полном скаку выстрелил.

Конь Пугачева, заржав, кувыркнулся и грянул оземь, подмяв под себя всадника. Прискакавшие казаки спешились, кинулись к своему атаману и принялись вытаскивать его из-под сраженного животного, толкаясь, сквернословя и мешая друг другу. Перекрывая общий гвалт, раздавался визгливый голос Вацлава:

— Гей, гей! Он уходит! В погоню!

Но никто не стал догонять Державина. Пустив коня в галоп, он уходил от своих преследователей все дальше и дальше, пока не скрылся за холмом…

***

Была глубокая ночь, когда Державин и его измученный, покрытый хлопьями пены конь из последних сил брели по безлюдной дороге. Оставаться на ночлег под открытым небом было рискованно: по степи в поисках добычи рыскали не только волки, но и ватаги башкир, калмыков и киргиз-кайсаков. Не менее опасно было попроситься на ночлег в одну из деревенских изб, огни которых мелькали неподалеку: вместо помощи, его запросто могли убить или выдать бунтовщикам.

Но, слава Богу, вскоре горизонт окрасился розово-золотыми лучами восходящего солнца. Ведя коня под уздцы, Державин вдруг услышал бодрый топот копыт. Из-за холма вынесся кавалерийский отряд, возглавляемый худеньким генералом в треуголке с буклями. Сердце Державина дрогнуло и затрепетало от радости. У него уже не было сил что-либо крик-путь, он просто стоял и ждал посреди дороги, рискуя быть сбитым с ног.

Командир остановил отряд и жестом приказал Державину приблизиться:

— Кто таков?

Тот шагнул ему навстречу и покачнулся, едва удержавшись на ногах. Хотел сказать: "Гвардии поручик Державин", но от слабости ненароком пробормотал:

— Гвардии Державин…

— Хорошее звание! — усмехнулся генерал. — Вы ранены?

— Никак нет…

— У вас плечо в крови!

— Ваше превосходительство… Умоляю, выслушайте меня… — Он снова пошатнулся, ухватившись за стремя генеральского коня.

— Вам плохо? Сержант, помогите ему!

— Господин генерал… Пугачев с отрядом яицких казаков взял Малыковку. Он гнался за мной, потом отстал. Мне удалось подстрелить его лошадь и уйти…

Больше ему ничего не удалось сказать. Небо вдруг померкло, земля стала дыбом, и он полетел во тьму. Последнее, что он слышал, падая: "Эй, братцы! Отнесите его в санитарную кибитку!"

***

Державин очнулся в светлой комнате на походной койке. Солдат, дежуривший возле него, вскочил и воскликнул радостно:

— Слава Богу, ваше благородие! Шутка ли? Спали двое суток!

— Где я?

— В саратовском лазарете. Как самочувствие, господин поручик?

— Рука болит…

— Благодарите Бога, что живы! Дозвольте, я за доктором сбегаю: велел тотчас позвать, как откроете глаза!

К удивлению Державина, лекарем оказался старый знакомый Вильгельм Франке, который когда-то пичкал его порошками и микстурами.

Теперь Державин догадался, что нападение на него охранников и спасение его Вацлавом Новаком — всего лишь спектакль, разыгранный коварным поляком, чтобы войти в доверие к офицеру следственной комиссии.

— Я всегда считал Вацлава проходимцем, — ворчал герр Франке, меняя повязку на плече Державина, — и удивлялся, зачем вы приблизили его к себе? Тоже мне, спаситель! Даже не дал мне возможности закончить лечение. Сорвал вас, еще слабого, прямо с больничной койки… Надеюсь, Гавриил Романович, теперь ничего подобного не случится!

— А как я попал к вам?

— Вас доставили санитары из полка генерал-поручика Александра Васильевича Суворова.

При этом имени Державин, который до сих пор стойко переносил болезненную перевязку, невольно охнул.

— Больно? — забеспокоился лекарь. — Рана глубокая, но, надеюсь, скоро заживет.

— При чем тут рана! Доктор, я не ослышался? Значит, это был Суворов?! Почему мне раньше об этом не сказали?

— Mein Gott! Да потому, что вы спали, как убитый!

— Суворов… — повторил Державин и вдруг стал подниматься. — Доктор, где мой мундир? Я должен немедленно явиться к генералу и лично поблагодарить за спасение!

Герр Франке досадливо хлопнул себя по коленке.

— Haltstill![9] Куда вы собрались? Суворов уже далеко, он бросился на поиски Пугачева!

Державин без сил откинул голову на подушку.

— Надеюсь, злодей от него не уйдет! А что слышно о генерал-аншефе Бибикове?

Доктор не ответил, нахмурился и стал озабоченно поправлять только что законченную перевязку. Почуяв неладное, поручик нетерпеливо повторил свой вопрос. Герр Франке тяжело вздохнул и долго тянул паузу.

— Вынужден сообщить вам скорбную весть… Александр Ильич неделю назад скончался.

Державин вздрогнул и застыл, глядя