Удержать небо - Лю Цысинь

Его математическая модель очень сложна, да и вообще это, пожалуй, самая трудная для объяснения теория в физике и космологии. Я даже не буду пытаться объяснить ее вам. Однако первое откровение вы уже получили. Оно внятно предупреждает вас, что эффект от перехода Вселенной к сжатию будет куда сложнее, чем представляют себе люди. У вас есть еще вопросы? И кстати, вам нет необходимости так поспешно уходить. Ваши неотложные дела вовсе не настолько неотложны, как вам кажется.

– Согласен, на фоне всей Вселенной разлив реки Янцзы, по-видимому, недостоин даже упоминания. Но, профессор Дин, хотя загадочная Вселенная, по общему признанию, имеет свою привлекательность, проблемы реального мира по-прежнему стоят на первом месте. Мне и в самом деле нужно спешить. Благодарю вас, профессор Дин, за лекцию по физике. Надеюсь, все присутствующие сегодня увидят то, на что рассчитывали.

– Вы меня не поняли, – отвечает Дин. – Наверное, на борьбу с наводнением привлечено очень много рабочих.

– Но за ход и результат работы отвечаю я. Профессор Дин, я должен идти.

– Вы действительно ничего не поняли. Я имел в виду, что эти рабочие, должно быть, очень устали. Вы можете отпустить их.

Все замирают в растерянности.

– Что?.. Отпустить их? Зачем? Чтобы они могли посмотреть, как Вселенная начнет сжиматься?

– Те, кому это неинтересно, могут просто лечь спать.

– Профессор Дин, вы как-то несмешно шутите!

– Я нисколько не шучу. В том, что они делают, нет никакого смысла.

– Почему?

– Из-за предстоящего начала сжатия.

Губернатор долго не может найти ответ и в конце концов указывает на древнюю керамическую табличку с картой звездного неба, что выставлена в витрине.

– Профессор Дин, Вселенная расширяется уже страшно подумать сколько времени, но не так уж сильно меняется. То же и с расширением-сжатием. Место, которое человечество занимает в пространстве-времени, необычайно мало в масштабе Вселенной. Хоть я и преклоняюсь перед вашей теорией, но все же не верю, что начало сжатия хоть как-то скажется на человеческой жизни. Больше того, мы не увидим его воздействия и через сто миллионов лет, даже если человечество просуществует столько.

– Через полтора миллиарда лет, – поправил его Дин И. – Раньше мы не сможем заметить перемен даже с самыми сильными и точными инструментами для наблюдения, какими располагаем сегодня. К тому времени Солнце уже погаснет. Так что вряд ли мы доживем.

– А на полное сжатие потребуется около четырнадцати миллиардов лет. Человечество – всего лишь капля росы на могучем древе Вселенной. Его существование настолько эфемерно, что оно ни в коей мере не способно воспринять этапы роста этого великого древа. Вы ведь не верите смехотворной болтовне в интернете о том, что при сжатии Земля сплющится, верно?

В аудиторию входит бледная молодая женщина с печальными глазами. Именно она отвечает за работу проектора для большого экрана.

Директор кидается к ней с возмущенными криками:

– Инженер Чжан, это никуда не годится! Разве вы не знаете, какое событие свершится с минуты на минуту?!

– У меня только что умер отец в больнице.

Директор сразу стихает.

– Простите… я не знал… Не могли бы вы взглянуть?..

Инженер ничего не отвечает. Усевшись за компьютер, предназначенный для управления показом на большом экране, она принимается разбираться в возникшей проблеме. Дин И, держа в зубах трубку, неторопливо направляется к ней.

– Если бы вы понимали суть и природу сжатия Вселенной, то не убивались бы об отце так сильно.

Слова Дин И приводят в негодование всех присутствовавших. Инженер вдруг вскакивает с места. Ее лицо вспыхивает от гнева, а из глаз капают слезы.

– Вы вообще человек? Может быть, по сравнению с вашей Вселенной отцы ничего не значат, но мой отец мне очень дорог. Как и любому нормальному человеку из нашего мира! А ваше сжатие – это всего лишь крошечное изменение частоты волны видимого света, который вовсе не потускнеет в ночном небе. Без навороченных приборов, которые усилят этот сигнал в десять тысяч раз, никто и не заметит этой перемены. А что ваше сжатие? Любой простой человек скажет: ничего! Какая разница, расширяется Вселенная или сужается? А вот отцы нам необходимы. Вы в состоянии это понять?

Тут до девушки доходит, на кого она кричит, она резко поворачивается и возвращается к своей работе.

Дин И вздыхает, качает головой и обращается к губернаторам:

– Да, как вы и сказали, два мира. Наш мир, – он рисует рукой в воздухе круг, охватывающий физиков и космологов, собравшихся в зале, и тычет пальцем в физиков, – минимальная размерность – десять квадриллионных миллиметра. – Палец перемещается на космологов. – Максимальная размерность – десять миллиардов световых лет. Это мир, который можно охватить лишь воображением. В вашем мире существуют разливы Янцзы, трудности с финансированием, живые и мертвые отцы… одним словом, практический мир. Но прискорбно то, что люди всегда стремятся разделить эти два мира.

– Но вы же сами видите, что они существуют раздельно, – отвечает губернатор.

– Нет! Элементарные частицы невообразимо малы, но мы состоим из них. Вселенная невообразимо велика, но мы находимся в ней. Любая перемена что в микроскопическом, что в макроскопическом мире затрагивает все и вся.

– Но как именно проявит себя сжатие, когда начнется?

Дин И внезапно закатывается хохотом. Это не просто нервный смех. В нем угадывается что-то мистическое. И всем почему-то делается очень страшно.

– Ладно, выпускник физического факультета. Расскажите, пожалуйста, что вы помните о взаимоотношении пространства-времени и материи.

И губернатор, как старательный студент, послушно говорит:

– Как следует из теории относительности и квантовой теории, на которых основана современная физика, пространство и время неотделимы от материи. Они не способны существовать обособленно. Абсолютного пространства-времени не существует. Время, пространство и материальный мир неразрывно связаны вместе.

– Отлично. Но кто действительно понимает смысл этого постулата? Вы? – Дин И задает этот вопрос сначала губернатору, потом оборачивается к директору обсерватории. – Вы? – Потом к женщине-инженеру, занятой своей работой. – Вы? – Он указывает на сгрудившихся в стороне лаборантов. – Вы? – И, наконец, широким жестом обводит группу знаменитых ученых: – Может быть, хотя бы вы? Нет, никто из вас этого не понимает. Вы воспринимаете Вселенную в понятиях абсолютного пространства-времени так же естественно, как ступаете ногами по земле. Абсолютное пространство-время и есть ваша земля. Вы не в состоянии оторваться от нее. Говоря о расширении и сжатии вы уверены, что это просто-напросто звезды разбегаются и собираются в кучку в абсолютном пространстве-времени.

Произнося эту тираду, он подходит к стеклянной витрине, открывает дверцу и вынимает бесценный рельеф, изображающий звездное небо. Легонько гладит пальцами поверхность таблички, любуясь ею. Директор обсерватории испуганно подставляет руки, чтобы подхватить сокровище. Старинный рельеф хранится