Любовь.ru. Любовь и смерть всегда вдвоем - Наталья Андреева

— А зачем тебе диктофон?

— Хочу еще раз прослушать беседу с женой Осокина. И с Гулей.

— С кем?

— С бывшей женой Сергея Иванова.

— Ах, она уже просто Гуля?

— Да, мы нашли общий язык. Хочешь послушать нашу беседу?

— Стас, а это законно? — усомнилась Люба.

— Но тебе же интересно послушать? Тем более, ты имеешь к этому прямое отношение. Речь идет об убийстве твоего мужа.

— Гульнара знает, кто убил Олега?! — подпрыгнула Люба.

— Нет, но… Если ты меня покормишь, то узнаешь много интересного.

— Еды в доме нет, — предупредила она. -Я не ходила в магазин.

— Почему меня это не удивляет? Ладно, звони, заказывай пиццу. Я угощаю.

— Нет уж, плачу я. За развлечения надо платить.

— Это я, что ли развлечение? — моментально надулся Самохвалов. — Тоже мне! Мальчик по вызову!

— Если и так, то ты дешево обходишься.

Она набрала номер, сделала заказ. Стас в это время возился с диктофоном, перематывал пленку.

— Пойдем в комнату, — предложила Люба. -Душно. Откроем балкон…

— Разденемся…

В подтверждение своих слов, оказавшись в комнате, он стянул влажную футболку и развалился на диване. На улице и в самом деле заметно потеплело.

— Ты уверен, что мы будем слушать запись? -улыбнулась Люба.

— Разумеется! Нам же надо пиццу дождаться!

— Понятно. Есть ты хочешь больше, чем…

— Милая, не надо все усложнять. Присаживайся. Будь, как дома.

Люба прилегла на диван, сунув под локоть подушку. Самохвалов положил между ней и собой диктофон и деловито сказал:

— Сначала я посетил гражданку Осокину. Предисловие. Не думай, что это домашняя курица, занятая лишь хозяйством и детьми. Конечно, Осокина не юная газель, как Гульнара, но… Марианне Руслановне под сорок, она носит одежду сорок шестого размера, в меру пользуется косметикой и красится в блондинку. Кстати, ей идет. Об интерьере: четырехкомнатная квартира, которая сияет чистотой, мебель стильная, в холодильнике полно продуктов. Я даже получил тарелку борща. А теперь к делу. — И Стас нажал на кнопку.

Люба сразу же отметила, что голос у Осокиной приятный, низкого тембра и что она не глупа. Достойная женщина.

— Я сама виновата в том, что Элик ушел. Но ведь я жила в постоянном страхе! Боялась, что Линева поманит Элика, и он меня бросит. Меня, детей. Ему достаточно было одного ее слова.

— Что вы так разволновались, Марианна Руслановна?

Люба удивилась, как искажается голос Стаса в записи. Словно и не он. Спокойный, рассудительный. Она покосилась на мальчишеский вихор и хмыкнула.

— Что такое? — вскинулся он. И тут же: — Ты слушай, слушай.

— … Я же не прошу вас рассказывать о том, почему Эльдар Эдуардович ушел к другой женщине…

— Я просто пытаюсь вам объяснить, почему не верю в историю про грабителей! Ведь, если я сейчас начну ругать Гульнару, вы подумаете то же, что и остальные. Мне положено ругать женщину, к которой ушел мой муж. Но ведь он не к Гульнаре ушел. К Линевой.

— То есть, как?

— Не в прямом смысле, конечно. Просто мое терпение закончилось. Ведь эта женщина, вы уж меня извините, легкого поведения. Мужчин меняет как перчатки и не стесняется этого. Напротив, афиширует. Я читала ее откровенные интервью. Мол, я никого не держу. И ведь всегда находился желающий на вакантное место!

— Ну, ведь она такая… — Стас, видимо, засмущался и фразу так и не закончил.

— Красивая, да? Бог ты мой, сколько красавиц жалуется на одиночество! Думаете, все они востребованы? Но Линева же просто хищница! Делает вид, что ей никто не нужен, сама же вцепляется мертвой хваткой! Как бульдог! И при этом прикидывается ребенком! Слышали бы вы, как она тянет сладким голоском: «Мии-илый… Ты не мог бы-ы-ы…» И далее следует просьба, в которой ни один мужчина не может ей отказать! Потому что пальчиком она в это время нежно водит по его руке. Рисует то ли чертиков, то ли вопросительные знаки. Я видела! — Осокина вдруг сорвалась на крик. — Все это ложь! Притворство!

— А почему вы не верите Гульнаре? — спросил Стас. — Она такая же, как Алина?

— Совсем не такая. Гульнара — девушка недалекого ума. В противоположность Линевой, которая всегда знает, чего хочет и хитростью добивается своего. Плетет интриги. Гульнара просто жадная. Она прямо говорит: дай! Линева же все обставляет так, будто принимает деньги и подарки от мужчин из милости. Будто бы все они ее слуги.

— И много у нее мужчин?

— О! В этом-то и дело! Я не понимала Элика! Неужели он не видел, что это за женщина? Она ведь никем не дорожит! Она его выгнала! И он ее ругал! Я думала: прозрел наконец! Но, несмотря на это, когда Линеву ограбили и она позвонила Элику, тот среди ночи кинулся к ней на дачу. Не понимаю, зачем? Ведь у нее уже начинался роман с молодым Стрельцовым. У нас есть общие знакомые. Я немного в курсе, — пояснила Марианна Руслановна.

— Почему же она позвонила именно Эльдару Эдуардовичу?

— Не знаю. Накануне мы с Эликом поссорились. Я поставила вопрос «или — или». Подумать только! Его выгнали, а он потащился на очередную премьеру! Должна же быть у мужчины гордость! Элик согласился прекратить отношения с Линевой. Тем более, что она завела себе юного любовника. Кажется, с Михаилом Стрельцовым у нее было серьезно. И тут это ограбление, и ночной звонок…

Осокина сделала длинную паузу.

— И?… — не выдержал Стас.

— И на следующий день Элик собрал свои вещи и съехал от меня… От нас… с детьми…

— Но почему?

— Я не знаю.

— Она что-то недоговаривает, — сказала в этом месте Люба, и Стас согласно кивнул.

— Вы что-то недоговариваете, Марианна Руслановна, — была его следующая реплика, адресованная Осокиной.

— Ну, хорошо. Я скажу. Речь шла о каком-то ключе. Якобы я решила насолить Линевой. Ведь мне Элик не дарил таких дорогих подарков. Ее бриллианты… Ах, что теперь об этом говорить! Я не завистлива, но… После каждой премьеры он клал в корзину с цветами ювелирное изделие немалой стоимости. А ведь она даже не задумывалась над тем, что эти деньги… Что у него дети… Да, ладно. Что теперь об этом? Я говорила об ограблении ее дачи. Линева вызвала Элика, чтобы высказать свои претензии. Мне, мол, не камушки жалко. Или ты жадина, каких свет не видывал, или твоя жена — ревнивая дура.

Тут Марианна Руслановна вздохнула. Люба пожала плечами: ничего не понимаю! И Стас тоже спросил Осокину:

— Но почему Линева высказала претензии именно Осокину? Выходит, что он навел грабителей? Захотел вернуть подаренные драгоценности? Или… вы?

— Я здесь ни при чем! — отрезала Осокина. -Давайте сменим тему. Повторяю: я не знаю, почему муж отсюда съехал. Линева запудрила ему мозги. Она — лгунья. Интриганка. — и Марианна Руслановна замолчала.