Код 612. Кто убил Маленького принца? - Мишель Бюсси

здесь нечего, – поддакнул Мойзес, – ничего нет, кроме фильтрованной морской воды.

– Я бы предложил вам мою яхту, – насмешливо произнес Око, – но она лежит на дне Средиземного моря рядом с обломками «Р-38» и авторучкой «паркер 51».

XLII

– Идите сюда, – позвал Стело. И полез наверх по камням.

Анди пропустила его вперед – для того, чтобы вдоволь налюбоваться трапецией его спины акробата, подумал я.

– Так что же, – решившись, спросила она, – Сент-Экс, получается, не погиб в Средиземном море? Он, значит, приехал сюда? В это довольно трудно поверить…

Спасибо, Анди! Я тоже так считал. Гранитная стела с надписью – еще не доказательство.

Стело сел на камень и улыбнулся, показав ровные белые зубы.

– Трудно поверить? А ведь Антуан постоянно твердил о своем желании удалиться от мира. Он не говорил, что хочет умереть, он говорил, что хочет уехать… Исчезнуть… Это настолько очевидно, когда его читаешь.

– Да, я тоже так всегда думала, – отозвалась Анди. – Как все. Тысячи читателей годами этим грезили. Сент-Экс не умер! Он где-то прячется. Но…

– Но, – подхватил Стело, глядя Анди прямо в глаза, – его так никогда и не нашли. Мечта с годами растаяла. Антуан родился 29 июня 1900 года… Даже самые стойкие его поклонники, даже члены «Клуба 612» к концу века перестали верить в его возвращение. А потом, в 1998 году, чудесным образом нашлась эта браслетка, и всякую надежду на то, что он еще жив, похоронили окончательно.

Анди, похоже, засомневалась. А я – нет!

Тоже устроившись на мокром камне, я объявил:

– И все равно нам требуются доказательства, помимо гранитного надгробия!

Анди кивнула, но не так убежденно, как мне хотелось бы.

– Хотите вступить в «Клуб 612»? – внезапно предложил Стело.

Он обращался только к Анди, не ко мне. Вот чего не ждал.

– Почему бы и нет, – ответила лисичка, сияя улыбкой, – его не помешает немного омолодить.

Стело расхохотался.

– Я, по-вашему, старик?

– Вы в самом деле географ?

– Вроде бы да… Вы готовы сдавать вступительный экзамен?

Анди тоже села, привалилась спиной к камню.

– Готова! О чем будем говорить?

– Надо убедить неверующего, а вместе с ним всех неверующих на земле, что Сент-Экзюпери не умер 31 июля 1944 года.

Это кто здесь неверующий – я?

– Ваш ход, молодой человек, – объявила Анди.

Стело не заставил себя упрашивать.

– Странная планета, пишет Антуан своей любовнице Наталье Палей, может быть, существует звезда, где жизнь проста. Он в конце концов нашел эту звезду, здесь, на атолле…

Анди на это ответила:

– Русская красавица всего лишь промелькнула в жизни Сент-Экзюпери. Мне куда больше нравится письмо, которое он написал Нелли де Вогюэ в сорок четвертом. Бежать – вот что важно. Мне так хочется удрать от них от всех, от этих дураков. Что мне делать на этой планете? Они меня знать не хотят? Вот и хорошо, я тоже их знать не хотел! И с радостью уволюсь с должности их современника. Я не прочь отдохнуть. Ну что? Антуан не пишет, что хочет умереть, он всего лишь хочет уволиться с должности современника. Он не хочет расставаться с жизнью, он хочет расстаться с людьми.

Стело беззвучно изобразил аплодисменты.

– Отличный ход, мадемуазель, и все же у меня есть козырь еще лучше! Письмо к мадам де Роз, написанное в июле сорок четвертого, меньше чем за месяц до исчезновения Антуана, и, каким бы странным это ни показалось, его подругу действительно так звали. Великолепное письмо, в котором Антуан пишет, что мечтает только о тишине вдали от телефонной цивилизации, он терпеть не мог эту пародию на присутствие, заменяющую истинное присутствие. Бедный Сент-Экс, знал бы он, во что превратится мир!

Стело немного помолчал, глядя на каменную скамью у воды, потом продолжил:

– Я больше видеть не могу километровые столбы. Они никуда не ведут. Самое время бы родиться. Вы внимательно меня слушали, мадемуазель? Сент-Экс хочет покинуть свой самолет не для того, чтобы умереть, а для того, чтобы родиться! И, наконец, он открывает мадам де Роз все: в ожидании, пока меня призовет Солемское аббатство или тибетский монастырь, я снова берусь за рычаги управления двигателем и выжимаю скорость 600 километров в час. Он в конце концов нашел свой монастырь. Свое письмо-завещание он заканчивает так: Я просто сел посидеть на пять минут вечности, по-дружески. Здесь, на этой скамейке… Все сказано!

Оба одновременно посмотрели на каменную скамью у Атлантического океана, к которой уже подступала вода.

Меня словно бы и не существовало.

Я попытался поймать взгляд Анди, но она не сводила глаз с этого Аполлона-Робинзона.

– Не спорю, – согласилась она, – Сент-Экс искал скамью у края вечности. И вы нашли эту скамью… Но у меня есть в запасе кое-что гораздо интереснее!

– В самом деле?

– В июле сорок четвертого Сент-Экс написал матери, и, как ни странно, письмо дошло до нее только через год. Письмо, в котором он говорит…

– Антуан написал его здесь!

Анди замерла. Стело уверенно повторил:

– Антуан написал его здесь. Сидя на скамье у хижины. В тот день он сильно рисковал. Хотя он и пометил письмо задним числом, будто оно было написано за несколько дней до его исчезновения, но в этом посмертном письме он признавался, что жив. У Сент-Экса не оставалось выбора, мать была в отчаянии, он должен был подать ей весточку. Это означало, что его обман мог раскрыться. Впрочем, мать неизменно твердила, что она уверена: ее сын жив, он где-то скрывается. И тем не менее все поверили в историю с письмом, которое шло целый год!

Я наблюдал за Анди, стиснувшей кулачки так, что казалось, она вот-вот раздробит камень. Сыщица не желала сдаваться, она не могла завалить вступительный экзамен.

– Я так и думала! Когда знаешь, то все совершенно очевидно. Это не предсмертное письмо, это письмо человека, которого считают умершим и который хочет успокоить близких. Он начинает письмо так: Мамочка, я так хотел бы вас успокоить насчет меня, и чтобы вы получили мое письмо. У меня все хорошо. Очень хорошо. Поцелуйте меня, как я вас целую, от всей души. В этом коротеньком письме Сент-Экс ничего не рассказывает о себе – это он-то, который обычно сочинял матери бесконечные послания, а тут только и говорит, что у него все хорошо! Это не письмо, а открытка, почтовая открытка издалека от отсутствующего, но живого!

Анди остановилась, будто выдохлась, потом посмотрела на Стело, ожидая одобрения. Меня для нее больше не существовало.

– Ну что, я принята в «Клуб 612»?

Стело на мгновение прикрыл глаза.

– Как вы нетерпеливы, мадемуазель… Вы блестяще отвечали,