Моя новая маска - Полина Ром

Из минусов района, в который мы переехали, было то, что парк находился слишком далеко от нас. Хотя и здесь, между домами, были небольшие островки зелени.

У Линка появились приятели — Гайт и Саймон — забавный толстячок в круглых очках, и дорогом костюме. У его родителей здесь был свой двухэтажный дом, отец работал в газовой фирме, а мама, несколько высокомерная кёрста, занималась хозяйством и детьми.

Семья Гайта была попроще. Дом они арендовали, отец работал в какой-то непонятной конторе и, как я поняла, в скором времени они ожидали большое наследство, потому и не хотели обустраиваться в городе капитально.

Тем не менее оба приятеля учились в одной школе «Учебный корпус кёрста Эм. Джайдинга для юношей». Здание школы находилось на соседней улице, и я уже пару раз видела его — солидный трехэтажный особнячок, где обучались все окрестные мальчики.

Заведение было платным и весьма недешевым, но сейчас все школяры были распущены на каникулы, так что разговор об устройстве туда Линка и об оплате пройдет ближе к осени. А пока юные кёрсты от души пользовались летними каникулами, построили шалаш на небольшом пустующем участке, частенько забегали к нам на задний двор — покачаться на качелях и враждовали с компанией с соседней улицы. Но пока все было в меру и обходилось без драк.

Наш социальный статус для окружающих был не очевиден. С одной стороны мы, безусловно, дети кёрстов, с другой стороны — мы живем в достаточно стесненных условиях и даже не имеем горничной, потому отношение соседей к нам было настороженным — бедность и нищету здесь не уважали, даже побаивались их.

Соседи не могли не видеть, что я сама хожу по лавочкам и магазинам, занимаюсь покупкой продуктов для дома. Скорее всего они догадывались, что и готовлю я сама. А для кёрсты труд, как мы помним, находится под негласным запретом. Да и детей в магазин, за какой-либо мелочью, посылать было не принято — для этого существует прислуга.

Пожалуй, на нашей улице я была единственной, кто закупался продуктами сам. Немного спасало положение то, что дом принадлежал нам целиком, так что в глазах местного общества совсем уж нищими мы не были. Да и наличие гувернантки шло нам в плюс. Нравилось мне это или нет, но с такими глупыми предрассудками приходилось мириться — весь мир не переделаешь…

Однако, хоть и не часто, но Линку приходилось бегать в магазин. Сам он не видел в этом ничего плохого и никогда не отказывал мне в помощи. Но, например, мать Саймона запретила своему сыну сопровождать в этот момент Линка. Узнала я об этом не сразу, из случайно услышанного разговора мальчиков и несколько расстроилась.

Нет, конечно, со мной здоровались на улице, но никто не пытался подружиться, или пригласить на чашку чая. Нельзя сказать, что это мешало мне жить, но и не слишком радовало — дети не должны чувствовать себя изгоями с самого детства. А рано или поздно, если я не начну прилично зарабатывать, они почувствуют эту отчужденность на себе.

Грея притащил с улицы Линк.

Кёрста Тиан ушла гулять с Эжен, я занималась приготовлением обеда и поняла, что хлеба осталось маловато. Наказав Линку купить плетеную булку с маком к чаю и каравай черного, отправила его в магазин. Он вернулся очень скоро, грязный, без денег, которые ему были даны на покупку хлеба и с разбитой губой. К животу летнего полотняного костюма он прижимал пищащий комок грязи, и от этого комка по светлой ткани расползалось омерзительное пятно.

— Линк!

— Они его топили, Элен… Прямо в бочке топили! Ты же не выгонишь…

И он разрыдался. Кухонным полотенцем я протерла ему лицо и выслушала сбивчивый рассказ, о том, что он дошел до лавки, купил хлеб, а на обратном пути увидел, как мальчишки топят щенка в бочке с дождевой водой.

— Понимаешь?! Они его туда бросали, а когда он захлебывался вытаскивали! Ну и вот…

Это «вот» я прекрасно себе представляла и осуждать Линка не могла. Действовала я быстро. Прямо на пол высыпала остатки картофеля из корзины. Забрала у Линка из рук грязного пищащего щена и сунула его туда — на время. Может, не слишком милосердно, но раз выжил — потерпит еще чуть-чуть.

— Иди мыться Линк.

— Элен, а он…

— Его тоже нужно мыть, поэтому поторопись.

На самом деле я просто не хотела, чтобы кёрста Тиан узнала в каком виде вернулся Линк — она бы не одобрила это. Я отключила газ под кастрюлей, где тушились ребрышки с картошкой и побежала наверх за чистой одеждой.

Кёрста Тиан с Эжен вернулись через час и застали вполне умилительную картину. Линк баюкал на руках завернутого в полотенце маленького щенка. Эжен радостно пискнула и потянула ручонки, но Линк ревниво отвернулся, не давая малышке дотронуться.

Когда мы отмывали его, я определила возраст — полтора-два месяца. Глазки уже открыты, но зубы еще молочные, острые, как иголочки. Его скверно кормили и, похоже, рано оторвали от матери. Он не был ранен, только наглотался воды.

Пока я бегала за одеждой для брата, малыша пару раз стошнило, и он начал сильно дрожать, хотя на кухне было очень тепло, даже жарко. Однако полтазика теплой воды убрали дрожь и я, аккуратно, медленно, стараясь не напугать еще больше, промыла ему шерстку.

Кормить сразу не рискнула, а после мытья он, угревшись, уснул на руках у Линка. Я успела вымыть таз после купания и протереть на кухне пол, дверь на улицу распахнула — быстрее высохнет.

К возвращению гувернантки и Эжен с прогулки все следы «преступления» были заметены. Строго посмотрев на сверток со щенком, кёрста Тиан спросила:

— Это что?!

— Это — Грей! — твердо ответила я.

Нельзя сказать, что он действительно был очень уж похож на Грея. Щен явно был полукровкой, но сама ситуация настолько болезненно отозвалась во мне, что другого имени я не желала.

Этот тощий малыш стал той самой точкой невозврата, моментом полного слияния с этим миром и с этой семьей. Я вдруг поняла, что мне больше никогда не пригодится моя «маска силы». Только не здесь, не в моей новой семье! Они — мои родные и я больше никогда не буду отгораживаться от них, думая о том, что дети вырастут, станут самостоятельными и тогда я буду свободна. Мне больше не нужна была эта свобода, сильно похожая на одиночество.

Этот вечер я запомню на всю жизнь. Накормленный щенок, развеселившись, прыгал по гостиной, а Эжен, смешно изображая испуг, со смехом убегала от него, приговаривая:

— Баусь! Баусь!

Расхрабрившись, он даже пробовал лаять, тонюсеньким писклявым голосом, чем очень смешил Линка. Похоже, оттаяла даже кёрста Тиан, с улыбкой взирая на эту суматоху и не делая замечаний.

С обидчиками Линка я разобралась просто — в течении недели подкараулила каждого из них на улице и пообещала оторвать голову и руки если еще хоть раз кто-то из них обидит моего брата.

— Понимаешь меня?! Я не побегу жаловаться твоим родителям, я сама лично это сделаю. А теперь — пошел вон!