Узники ненависти: когнитивная основа гнева, враждебности и насилия - Аарон Бек

и действия окружающих нам важны, но стоящие за ними мотивы и резоны – то есть причины, еще важнее. Неприятные реакции, такие как обида, грусть, тревога, фрустрации или «перехватывание дыхания» (на грани ощущения, что задыхаешься) требуют объяснений. Очевидна большая разница в том, носит конкретное действие намеренно вредоносный или случайный характер. Огорченный, расстроенный, обеспокоенный человек, скорее всего, будет искать причины наподобие: «Почему она не позвонила?» или: «Почему он так резко со мной разговаривал?» Любой акт, доставляющий нам дискомфорт со стороны другого человека, порождает вопрос «почему?».

Мы так зацикливаемся на причине неприятного происшествия, потому что ее разъяснение критично для предвидения того, что случится и в следующий момент, и в более долгосрочной перспективе. Однако наша оценка причины подвержена предвзятости. Мы можем отнести какой-то акт на счет недоброжелательных намерений или изъянов в характере другого человека, когда на самом деле разумнее было бы посчитать его результатом неизбежной ошибки, сделанной в результате определенного положения вещей или из-за простой случайности. Принесшая ущерб ошибка, допущенная по халатности, вызывает более строгое осуждение, чем нечто подобное, что – как оказалось – было неизбежно.

Если кто-то гримасничает и показывает на вас пальцем, важно понять, вас просто дразнят или серьезно угрожают. Когда «причина» – злость, направленная на вас, это может оказаться прелюдией перед прямой агрессией или предвестником какого-либо неприятного действия. Испытываемая вами по этому поводу тревога может быть адаптивной, если она помогает мобилизоваться для защиты, так как за угрожающими жестами и словами может последовать физическое нападение или другое враждебное действие. Вы сможете предвидеть вероятные последствия оскорбительного поведения, если расшифруете сигналы о душевном состоянии обидчика.

Значительное число исследований показывают, что при объяснении событий у людей наблюдаются определенные виды или стили умозаключений[85]. Так, некоторые считают, что все хорошее, что с ними происходит, является их собственной заслугой, а во всем плохом обвиняют исключительно других людей. Большинство нормальных индивидуумов демонстрируют склонность именно к таким оценкам. Другие – как правило, те, кто находится в депрессии или склонен к ней, – наоборот полагают достигнутые ими успехи делом случая, а свои провалы объясняют внутренними причинами, например своей предполагаемой неадекватностью.

Хотя на раздражающее поведение другого человека достаточно легко навесить ярлык (например, он слишком шумный, всегда опаздывающий или невнимательный), правильно понять его душевное состояние – причину такого его поведения – не просто. В самом деле, наши расчеты часто чреваты потенциальными ошибками. Если я скатился в эгоцентричное первобытное мышление из-за трудностей в понимании ментальных процессов, происходящих в головах других людей, или из-за собственных предубеждений, мне будет трудно прийти к разумному объяснению раздражающего поведения этого индивидуума. Из-за предвзятости в мышлении, характерной, когда происходят значимые события, которые затрагивают важные проблемы, люди склонны давать ошибочные объяснения.

Рассмотрим несколько типичных проблем и их предполагаемые причины.

Обратите внимание, что в каждом приведенном случае между фразами, описывающими события, и соответствующими им интерпретациями можно вставить слова потому что. Значение, которое приписывается беспокоящему поведению других людей, в общем случае совпадает с интерпретацией его причины. Объяснение, приходящее в голову автоматически, вытесняет из сознания возможные более «мягкие» альтернативы. Например: «Он завален работой в офисе», или: «Это справедливая оценка», или: «Мой отец забыл».

Опоздавший муж жалуется: «Почему у моей жены случается истерика из-за того, что я опаздываю на несколько минут?» Тут опять же чрезмерно острая реакция женщины проистекает из предполагаемой ею причины: «Его больше волнует работа, чем я». Конечно, интерпретация жены может быть правильной – а именно, муж действительно может быть в большей степени озабочен вопросами работы. Однако ощущение душевной боли проистекает из предполагаемого экстремального объяснения происходящего: «Он больше меня не любит» или «Он меня просто не уважает». В большинстве ситуаций повседневной жизни на проблему можно взглянуть с более объективных позиций и выдвинуть более точное ее объяснение. Кроме того, проблема может быть чем-то скомпенсирована или проигнорирована, как несущественная. Студент мог бы поговорить с профессором и обсудить полученную оценку; жена могла бы задаться вопросом и выяснить – может, ее мужу действительно пришлось работать допоздна; разочарованный в своем друге человек мог бы спросить, почему нарушено данное слово, и понять, правда ли друг на него дуется.

Хотя разочаровывающую ситуацию можно исправить или не обращать на нее внимания, предполагаемую причину часто невозможно принять. Таким образом, когда человек приходит в ярость, его желание причинить своему визави психологическую боль и искоренить «причину» сильнее его же желания исправить неприемлемую ситуацию или как-то компенсировать тревожащее событие. Причинение такой боли имеет целью изменить не только поведение, но и мотивации «обидчика».

Исключительные причины

Мы стремимся объяснить себе причину плохого поведения других, хотя его легко понять неправильно. Чрезвычайно важно знать, что другие люди думают о нас и чувствуют к нам. Состояние их сознания имеет первостепенное значение, если мы хотим предвидеть проблемы, которые могут перед нами встать, и то, как нам придется действовать, если они действительно возникнут. Мы автоматически берем на заметку возможные объяснения чьего-либо поведения и делаем выводы об этом человеке. В зависимости от выводов принимаем решение, отнестись к человеку дружелюбно или стараться избегать иметь с ним дела, о нем стои́т позаботиться или его нужно наказать. Решение данной проблемы осложняется тем фактом, что, хоть обычно есть несколько причин для определенного события, первобытное мышление побуждает нас сосредоточиться на одной-единственной причине, исключив другие возможности из рассмотрения.

В давние времена считалось, что существует единственная и персонифицированная причина некоторых природных явлений, таких как ураганы, ливни и грозы, засухи, а именно – переменчивое настроение и гнев богов. В настоящее время мы знаем, что у перемен погоды есть причины естественного характера, причем они настолько сложны, что нам трудно их установить с достаточной степенью надежности. Еще бо́льшую сложность представляют долгосрочные прогнозы погоды, несмотря на все наши познания в области многочисленных влияющих на нее факторов. Тем не менее, конкретной целью возмездия в межличностных взаимодействиях обычно является непосредственный очевидный фактор, ближайшая и лежащая на поверхности «причина». Однако даже если вывод о ней верен, могут существовать и другие многочисленные факторы, влияющие на происходящее; некоторые из них имеют утонченный характер и оказывают опосредованное влияние. Кроме того, эти факторы порой невозможно выстроить вдоль какой-либо линии, а их совокупность можно представить себе только в виде замысловатой паутины.

Рассмотрим такой случай. Женщина была взбешена и разъярена на мужа из-за того, что их сын разбил машину, столкнувшись с другим автомобилем на пути в школу вместе со своими друзьями. Сначала она во всем обвиняла мужа – потому что «он должен был более строго и тщательно учить сына водить машину». При дальнейшем исследовании