Блюз для винчестера - Евгений Костюченко

Степан легонько пнул Трапса:

— Хватит отдыхать, Сэм. Пора тебе и поработать немного.

Он уже различал бледное лицо девочки, идущей впереди всех. Профессор возвышался за ней. Проводники шагали позади Фарбера, прикрывая его, и высокий Дуглас все оглядывался. Он, похоже, ожидал выстрела в спину.

— Ты что же думаешь, Питерс? — сказал Трапс, наматывая веревку на запястье. — Думаешь, вы все останетесь в живых после такого? Эти люди знают, где наша берлога. Они натравят на нас кавалерию. Ты думаешь, нам жить неохота?

— Если ты хочешь жить, то шагай осторожнее, не споткнись, — сказал ему Гончар. — Э, нет, постой. Мои еще не дошли. А вот теперь двигай!

Как только Трапс тронулся, волоча за собой меха, Степан живо отбежал в сторону и спрятался за борт парохода.

— Сюда! — крикнул он, размахивая рукой.

Четверка пленников, спотыкаясь, перебежала к нему. Гончар раскрыл нож и принялся резать просмоленный шнур, которым были связаны их руки.

— Нам не уйти, — сказал Гарри. — Странно, что они не стреляли нам в спину. Мы даже не добежим до лошадей.

— Добрый день, мистер Питерс, — невозмутимо проговорил доктор Фарбер. — Рад видеть вас.

— Профессор, сидите здесь, не высовывайтесь, — попросил Степан. — Кто хочет пострелять, прошу за мной.

— Я хочу! — первой вскочила Милли.

— Док, придержите вашу разбойницу.

Он забрался на палубу и, пригибаясь, перебежал на левый, задранный кверху борт. Следя за тем, как Трапс приближается к берегу, нащупал щель между досками. Его пальцы наткнулись на холодную сталь. Все в порядке.

Ночью Эрни пришлось еще раз наведаться к пароходу, чтобы припрятать в условленном месте оружие. И сейчас Степан вытянул из-под досок три винчестера, мешок с патронами и два кольта.

Гарри лег на палубу рядом с ним, а Дуглас, схватив винчестер и наполнив патронами карманы, отполз на корму.

Тем временем Трапс уже добрался до берега. Было хорошо видно, как отпрянули от него бандиты, когда он снял с себя тяжелую сумку. Остин Юдл наклонился над связкой мехов и, порывшись в ней, вытащил динамитные патроны. Он передал их Трапсу, тот схватил и юркнул за фургон. И словно по команде, все бандиты шагнули на лед, держа винчестеры наперевес, и побежали к пароходу.

— Это они нас догоняют, — сказал Гарри. — Но зачем же так торопиться?

Степан поймал на мушку Юдла и выстрелил. Рядом ударил винчестер Гарри, и белый едкий дым повис в морозном воздухе.

— Разбегаемся, — сказал Степан и пополз к носовой части.

Бандиты отступили и залегли на берегу за камнями. Они отвечали частыми выстрелами, и пули барабанили по днищу и борту. Степан увидел, что один из них лежит на льду. Но Юдл был невредим. Он перебежал вдоль кромки льда к валуну и присел за ним. Вот он привстал, целясь, и из ствола винтовки вырвалась струя дыма.

Неожиданно бандиты прекратили огонь, развернулись и побежали обратно к своим лошадям. Степан стрелял им вдогонку, но не попал ни разу. Еще три фигуры остались лежать на снегу, но Гончар следил только за Остином Юдлом. Тот добежал до белой лошади и одним махом взлетел на нее.

Над степью все яснее и громче разносился дробный рокот копыт. Поднимая за собой облако снежной пыли, две дюжины всадников неслись к реке со стороны далеких синих холмов.

— Это шериф, не стрелять! — крикнул Степан, увидев, что Дуглас целится в сторону всадников.

— Вот так дела! — закричал Гарри восторженно. — Они с неба свалились?

— Подобрались по оврагам! Черт, неужели не догонят?

Белая лошадь Юдла уже мелькала далеко за рыжими кустами, и три всадника сопровождали ее. Они не отстреливались в ответ на пальбу преследователей, но было видно, что их не догнать.

Проводник Харви Дрейк знал свое дело. Он смог незаметно подвести команду шерифа к разливу, как и было условленно. Но бандиты слишком рано заметили новых участников мероприятия и сорвались, бросив раненых и всю свою добычу.

Шериф Коннели и не думал скрывать, что был разочарован результатами операции. Шайка Юдла снова, в который раз, улизнула от него, а трое раненых оказались обычными бродягами. Их, конечно, будут судить и обязательно засадят в тюрьму, но сначала с ними придется повозиться — лечить, кормить, стеречь. Значит, не одну неделю все трое будут сидеть на шее шерифа. Нет, Коннели предпочел бы не брать пленных.

— Это ты, Питерс, во всем виноват, — говорил шериф. — Слишком рано открыл огонь. Надо было подпустить их поближе да прижать ко льду. Тогда бы они не успели смыться.

— Учту на будущее, — Степан не стал спорить, тем более что и сам чувствовал за собой вину. — Ты уже допросил раненых?

— Успеем.

— Память — ненадежная вещь. Сегодня они все помнят, а завтра могут и подзабыть.

Коннели свирепо глянул на Степана, но ничего не ответил и остановил коня, поджидая дилижанс, в котором везли пленных.

А Степан поравнялся с доктором Фарбером и его дочкой. Мелисса ехала на серой кобыле и все понукала ее, но мудрая лошадь вовсе не собиралась переходить на рысь, когда все вокруг двигались шагом.

— Я вам безмерно признателен, мистер Питерс, — сказал профессор. — Когда бандиты потребовали, чтобы я написал записку именно для вас, мне сразу стало легче на душе. Я был уверен, что наше освобождение в ваших руках.

— Почему они так долго тянули? — спросил Степан. — Почему сразу не пришли?

— Они боялись. Вы убили их главаря, и они боялись к вам подступиться. Так и держали нас в своей землянке, пока не появился этот Остин. Он решил, что бесполезно штурмовать ваш дом. Там сейчас много людей, много оружия. К тому же их удерживала от штурма ваша репутация. И Остин Юдл решил устроить обмен.

— Не обмен, а ловушку с обменом, — вставила Милли. — Они хотели убить вас, мистер Стивен. Когда вы пришли бы на берег, они бы вас убили. Я все слышала. Но я знала, что все будет наоборот. Что это вы их убьете.

Слышать такое было приятно, даже из уст ребенка. Но и стыдно, потому что на этот раз знаменитый Питерс промазал с пятидесяти шагов.

— Мне непонятно одно, — сказал Степан Гончар. — Что представляют собой ваши бобры, если из-за них начинается настоящая война?

— Если можно, я расскажу об этом позже, — пообещал доктор Фарбер. — Это долгая история. Я слишком устал. И думаю только о горячей ванне.

В честь триумфального возвращения победителей Эрни устроил праздничный обед. Пиршество затянулось до вечера. Степан улучил момент, когда у пианино оказался Мартин Китс, и подсел к Фарберу.

— Пока все слушают музыку, мне бы хотелось послушать вашу долгую историю, — сказал он.

Доктор Фарбер, наверно, еще никогда не сталкивался с таким настойчивым гостеприимством. Когда ирландец и русский начинают угощать, то они угощают наповал. Профессор геологии был пьян не меньше, чем плотники, лесорубы и охотники, сидевшие вокруг него. Разглядев Степана, он протянул руку в его сторону, хоть и не совсем точно, и сказал: