Леди и Некромант - Екатерина Воронцова

Как теория.

Кости те не хранили в себе ни капли магии.

Кладбище спало. Опоясанное стеной из белого заговоренного кирпича — Старая Империя знала толк в защите, — оно дышало обманчивым покоем. Но стоило отворить крохотную калитку — Милия была столь любезна, что предоставила оригинальный ключ, — и все изменилось.

Смолкли сверчки.

Соловей остался где-то вовне. Ударила по ушам гулкая настороженная тишина.

И Ричард остановился.

В шаге от калитки.

Прислушался.

Он всегда умел слышать больше, чем другие. И тишина, неестественная, тяжелая, не была тому помехой.

Вдох.

К запаху полыни добавляется влажный, тяжелый — старого камня. И желтого лишайника, круги которого расползаются на надгробиях… гниющего дерева. Костей.

Кости?

Разрытые могилы… и значит, затаился где-то гуль-мертвоед, который и живым-то не побрезгует. Если один, то выбраться не рискнет. Со стаей… со стаей в одиночку лучше не встречаться. Но запах не сильный, а значит, могил разрыто не так и много. Стая давно бы перекопала кладбище.

Гуля Ричард вычистит.

Несложно.

Что еще?

Силовые потоки… темные пятна провалов. Личинки упырей? Или уже почти взрослые особи, только ослабевшие в запертом этом контуре? Ричард сделал отметки про себя. Упыри или нет, но поработать придется… темно-лиловое пятно.

Гуль?

Похоже на то. Здоровый или… самка? Тогда тем более убрать надо, пока не разродилась. Гули растут быстро, а взрослые способны изгородь подкопать. Для них заговоренный кирпич не преграда. Что еще? Потоки, расползаясь по кладбищу, доходили до ограды, свивались, что ручьи в реку, а река, сделав почетный круг — у калитки она образовывала небольшое завихрение, — устремлялась к центру.

К храму?

Ричард открыл глаза и поморщился. Солнечный свет показался неожиданно резким. Да и к обыкновенному зрению следовало привыкнуть.

В нем, в обыкновенном, и кладбище было… обыкновенным.

Полынь и крапива. Травы. Звездчатка-могильница на старых камнях. Иные вовсе лишайником заросли, не различить ни имен, ни эпитафий. Другие поднимаются из пышных моховых шуб. Третьи просели, утонули в жирной земле, что в болоте…

Могилы…

Разные.

Простые, с темными кругляшами надгробных камней. Под такими в Старой Империи хоронили обыкновенных горожан, если хватало у них денег на приличный погост. А нет, то и… да, гуля, пожалуй, стоит поискать в дальней канаве, которая по сути своей одна сплошная могила для городской бедноты.

Вот камни высокие.

И не простой гранит, а темный, абисский… такой стоит дороже. А вот и мрамор, за столетия не утративший благородной своей красоты. Зачарован, а потому не тронут ни мхами, ни лишайниками. Земля чуть просела под тяжестью памятника, но и только.

Дева коленопреклонная роняет слезы в чашу.

В руке ее лилия… и значит, похороненная здесь лайра умерла девицей. Что ж, случается, хоть и не часто… напротив нее застыл воин. Меч обнажен, следовательно, скончался от ран. Второй — с воздетым над головой — убит на поле боя.

Этот язык камней завораживал Ричарда. Удивительно было читать о людях, которые умерли давным-давно, задолго до его, Ричарда, рождения, вот так, по позам и символам.

По лепесткам опавшим — четверо детей остались… ягненок на руках — после долгой болезни… ворон и ветвь омелы — знание и способность к чародейству…

Он остановился перед храмом.

Перед остатками храма.

Старый?

О да. Верно, он был возведен на вершине холма во имя Богов, чье время отошло, как и отошло время самой Империи.

Не храм — крепость.

Стены, сложенные из огромных валунов. Такие ударом катапульты не разрушить, да и огненный вал они выдержать способны. Или водяную стену. Или еще что… кроме серого строительного раствора камни крепились магией, и, судя по тому, что заклятья ни на толику не ослабели, магию эту сдабривала изрядная доза крови.

Узкие бойницы окон.

Запылившиеся, затянутые паутиной. Света они почти не пропускают. На воротах из каменного дуба — проржавевший засов. Он поддался далеко не сразу, будто сам храм не желал впускать чужака. А для Старой Империи он, простолюдин, владеющий запретным даром, был и будет чужд.

Что его ждало бы там?

Ничего хорошего. В лучшем случае — цепь и ошейник, ограничивающий свободу воли. В худшем — алтарь в таком вот тихом храме.

Почему его не снесли?

И не только его… в столице — ладно, там на старых фундаментах возвели новые строения, светлые и легкие, этакое каменное кружево. Да и в прочих более или менее крупных городах от храмов Старой Империи остались лишь груды камней. Но вот Ормс… и не только он.

Сколько раз попадались Ричарду такие вот древности?

Камень.

Раствор.

Заклятья крови. Сила дремлющая. Запертая не столько магией, сколько обыкновенным засовом, зачастую изъеденным ржавчиной. И никому не приходило в голову по воле доброй засов сдвинуть.

Могилы разоряли.

Что купцов, что лойров и лайр, пытаясь в древних гробницах отыскать золото… находили, и порой не только золото. Да что там лойры, лет пять тому особо ушлое ворье добралось до императорских склепов, правда, Новой династии, а все непорядок… а вот храмы, если уж получилось у них уцелеть, стояли нетронутыми.

А ведь золота здесь побольше, чем в какой-нибудь могиле.

Ричард поежился.

Не в уважении к Богам дело, а в чем?

Пахло… полынью и пахло. Камнем. Сырым гранитом и благородным мрамором, который посерел, потемнел, а может, казалось лишь? Сквозь затянутые пыльной пеленой окна свет почти не поступал. Но и малости хватало, чтобы разглядеть роскошное убранство.

Ряды лавок из каменного бука.

Передние украшены резьбой и инкрустацией. Черен длинный алтарный камень. И заросли липкой грязью высокие чаши, в которых некогда горело синее пламя. В чашах по сей день остались темные горки горючего камня. Ричард тронул один.

Понюхал.

Древесные смолы… и не только они. Тонкие ароматы тлена и трав.

Массивные трубы органа.

Бархатные полотнища, расшитые золотом, укрывали холодные стены… еще немного, лет сто, а может, и двести, они окончательно превратятся в грязные тряпки, обвиснут, сползут, накрывая статуи Великой Девятки. И Боги, зная о том, хмурились.

Ричард поклонился им всем.

— Я верю в иных Богов, — в гулком пространстве храма голос его прозвучал громко. И шелохнулась пыль на полу… сквозняк, но и только. — Однако я пришел в ваш дом не затем, чтобы разорять…