Тайфун придет из России - Сергей Зверев

– Шкет не приходил? – спросила Любаша, пытаясь выдернуть ногу из-под Черкасова. – Мишка – мать твою! – не припомню, чтобы занималась с тобой сексом, но почему мы с тобой всегда так перепутаны, что Камасутра сохнет от зависти?

– Это судьба, – пробормотал Глеб, посмотрев на часы. Минутная стрелка угрожающе приближалась к «рабочему полдню». Отлично проводят время боевые пловцы. Взвалили на пацана свою непосильную ношу, а сами в «отпуск», да еще и жалуются! Вот только с пацаном, похоже, проблемы – то ли задачка оказалась не по плечу, то ли забыл уже, о чем зарекался…

– Достукались, товарищи, – подтвердил невеселые мысли Черкасов, – полагаемся на местного оболтуса, хотя особо явных причин это делать у нас нет. Эх, невезучие мы. – С этими словами он взъерошил скомканную шевелюру, высыпал на пол содержимое сумок Шейлы и принялся его ворошить. – Странно, – приподнял он двумя пальцами, осторожно, словно тот мог взорваться, упитанный, отливающий металликом серебристый 9-миллиметровый «зиг зауэр». Проверил обойму – была полная. – Странно, – повторил Мишка, – фонарь у этой грымзы мы нащупали, а такую интересную штуку почему-то нет… Ладно, будет из чего пустить пулю в голову. – Он продолжал ворошить багаж австралийцев, в котором, кроме пистолета, не было ничего интересного – какие-то тряпки, запасные трусы, носки, коробки со шпионскими приспособлениями, которые приспособить спецназовцам было просто некуда. Еда и питье в багаже отсутствовали. Мишка хихикнул, отыскав упаковку неиспользованных презервативов: – Ну, хоть что-то… – положил рядом с пистолетом, задумался: – Натюрморт. И то и другое – средство от людей.

– Бледно выглядим, друзья мои, – покачал головой Глеб. – Вы не похожи на военнослужащих Российской армии, каковыми они должны быть в идеале. А ну, подобраться, приободриться! Стыдно находиться в вашей компании.

– На себя бы посмотрел, – проворчала, отворачиваясь, Любаша и начала подтягивать сползающие джинсы. Потом отыскала в багаже у Шейлы зеркало и прослезилась при виде размазанной туши под глазами. Маша начала хихикать, но когда та сунула ей зеркало под нос, скукожилась.

– А еще не выспались для пущего устрашения, – заключил Мишка и широко зевнул. – Мы непобедимы, товарищи офице…

Вдруг он вздрогнул, выхватил пистолет и оттянул затвор.

– Вот же как… – икнула Любаша и испуганно зажала рот ладошкой.

И тут все услышали, как шоркают подошвы по лестнице, катятся камни, осыпается крошка. Спускался явно не один человек. Несколько вариантов: эти люди знали, что в подвале укрылись посторонние, и намеренно шумели, чтобы предупредить их о своем прибытии. Следующий вариант – эти люди не знали, что в подвале посторонние, и поэтому шумели, полагая, что ничего им не грозит. Глеб покрутил указательным пальцем – всем сгинуть с открытого места! Разбегались лучами. Любаша подобрала увесистый камень, прикинула вес, написала в уме формулу траектории, чтобы сразу между глаз…

Спустились три незнакомых паренька в штанах «переменной длины» и рваных рубашках. Не такое уж грозное воинство – самому старшему и самому длинному было не больше четырнадцати. Он выступал в авангарде, нахмурился, узрев направленный в голову пистолет. Но ничуть не расстроился, наоборот, изобразил презрительную усмешку, скрестил руки на груди. Отыскал глазами Глеба – видно, знал, какой он из себя, и сухо улыбнулся.

– Буэнос диас, сеньоры, – поздоровался долговязый. Остальные сдержанно кивнули.

– И вам, сеньоры, буэнос диас, – подумав, ответил Глеб и выбрался из-за простенка, сделав знак Черкасову, чтобы опустил оружие.

– Меня зовут Орландо, – представился старший и без промедления перешел к делу: – Умберто сказал, что здесь нам заплатят двести долларов.

– А где Умберто? – растерялся Глеб.

– Работает, – с важностью поведал паренек.

– А есть за что платить? – засомневался Глеб.

– Есть, – опять кивнул «посетитель». – Человек, которого вы ищете, находится на третьем причале, это напротив «дома с иллюминаторами». Посудина называется «Калабрия» – катер небольшого водоизмещения, способный поднимать парусное вооружение. Выше ватерлинии окрашен в белое и красное, задняя палуба крыта соломенной дорожкой. На борту тот, кого вы ищете, с ним еще один мужчина, лет… – парнишка смерил взглядом Глеба, – постарше вас лет на десять-пятнадцать. Выходить в море пока не думают, «горючки» полбака. Чего-то ждут. Умберто просит, чтобы вы не суетились. Это вам поесть, и вода, чтобы попить и умыться. – Он щелкнул пальцами, и один из сопровождающих поставил на пол увесистый бумажный пакет. – А это одежда, чтобы в глаза не бросались. – Он снова щелкнул, и третий сопровождающий пристроил на пол сверток в черном «мусорном» пакете. Орландо усмехнулся: – Стащили с бельевой веревки у отеля, разберитесь, может, что-то подойдет. Минут за пятнадцать вы должны поесть и привести себя в порядок. Мы будем ждать на улице. Умберто хочет, чтобы мы вывели вас к причалу и оставили в безопасном месте. Не волнуйтесь, люди Льюча уехали утром, они ничего не нашли. Сейчас катаются по городу, свирепые, как черти. Рассчитываться будем, сеньоры и сеньориты? Где наши двести долларов? – Орландо сдвинул в кучку густые брови и не без интереса покосился на оробевших женщин (что поделать, раннее созревание).

Суета, торопливые сборы, обливание водой из пластиковой бутылки открытых частей тела. «Снова инвестируем во что попало», – по инерции ворчал Мишка. Потом принялся жевать доставленные мясные изделия, удивительно похожие на российские сардельки, и несказанно обрадовался – надо же, и в Мексике сардельки делают из упаковочной бумаги! Очередная беготня по долинам и по взгорьям. «А ведь можно не таиться, – с удивлением думал Глеб, озирая себя и преобразившихся товарищей. Обычные приезжие из дешевых отелей. Мешковатые бриджи, мятые рубашки неброских расцветок; Мишка, наконец-то, выбросил свою шляпу. Шанс повстречаться с очевидцами вчерашнего погрома в ресторане минимальный, ночные разбойники их лиц не видели, а уж от Виктора Павловича Бутерса они как-нибудь прикроются…»

«Самое безопасное место» в этот час оказалось в гуще народа, на причале. Секрет успеха был очевиден – не валить толпой. Мишка видел Глеба, Люба видела Мишку, Маша – Любу… Голый по пояс индеец выбирал слабину троса, устанавливая парус. Крикливые местные затаскивали на яхту с гордым названием «Санта-Фе» коробки, в которых что-то позвякивало. С кормы судна за ними надзирала блондинка в экономном пляжном наряде, за блондинкой с капитанского мостика – обрюзгший тип с сигарой. Глеб притворился, что блондинки его не волнуют, и прошел мимо. От бухты отходили два катера с сильным дифферентом на корму – на каждом орали темпераментные латиносы. Знойная красотка костерила невзрачного муженька, что он забыл зонт от солнца, и теперь хоть возвращайся!

Встрепенулся телефон в кармане. «Давай же, родненький, давай, – молил Глеб. – Только не вздумай разрядиться!» Он лучезарно улыбнулся смуглой пампушке в огромной кричащей шляпе, протискивающейся к своему судну.

– Сеньор, это вы? – деловито осведомился Умберто.

– Докладывай, дружище.