Эдик. Путешествие в мир детского писателя Эдуарда Успенского - Ханну Мякеля

Новые книги у Эдуарда выходили не сразу, просто не могли выходить. В очереди на публикацию перед ним стояли другие. В конце концов в 1971 году, пять лет спустя после «Гены», через сито прошла и увидела свет книга «Вниз по волшебной реке», черпающая темы в русском фольклоре и сказках. Вероятно, в этом случае помогла тематика. Опять же: только преданные партии авторы могли рассчитывать на постоянные публикации и мягкий хлеб.

Но Успенского это не останавливало и не могло остановить. Помимо книг имелись многие другие жанры, основанные на слове, нуждавшиеся в слове как опоре и источнике действия. Так, его начали интересовать детские театры, а особенно театры кукол. За первым спектаклем последовал второй, за ним третий. В театры детей привлекали ставшие благодаря мультипликации знакомыми персонажи — крокодил Гена и особенно маленький Чебурашка.

Цена входных билетов и вся детская культура широко дотировались государством, но из скудных копеек вырастал тем не менее тот поток рублей, который поддерживал жизнь семьи. Эти доходы даже позволили Успенскому вступить в писательский жилищно-строительный кооператив — проект, с помощью которого артисты и писатели получали как квартиры, так и мастерские для работы: однако это было невозможно для совсем безденежного автора. Когда я познакомился с Успенским, он жил по советским меркам очень хорошо, в кооперативном доме на улице Усиевича. Дом там по-прежнему стоит, и населяют его отчасти и писатели, такие как Эдвард Радзинский, Виктор Мережко и Георгий Вайнер. Первая жена Успенского Римма, однако, уже давно переехала, квартиры продавались, как и везде. Каждому пришлось после наступления нового времени обходиться своими силами. И с исчезновением поддержки со стороны государства судьбы писателей складывались очень по-разному.

Даже та мастерская, в которой я впервые встретил Эдуарда, по-прежнему существует; только теперь ею владеет Толя. Он не знал, что значит бояться балконных перил и падения. Когда строился БАМ, Байкало-Амурская магистраль, и в этом участвовала вся страна, Толя тоже внес в общее дело свой вклад. В течение месяца он красил железнодорожный мост через сибирскую реку и качался на высоте в многие десятки метров, сидя на маленькой дощечке. Так что перила балкона на головокружительной высоте для такого, как он, — детская забава.

О Советском Союзе можно говорить плохое сколько угодно, но в этом государстве было и кое-что хорошее. Если хотели построить что-нибудь гигантское, этого добивались с помощью рук народа, за счет использования масс. Одной из традиций были субботники; другой — командировки на месяцы. Так, правда, создавалось и все ужасное: в частности, приведшие к экологическим катастрофам грандиозные проекты типа изменений течения рек для создания дополнительных хлопковых полей… Обдумывался и поворот сибирских рек на юг. К счастью, эта идея все-таки осталась мечтой; причиненная ею катастрофа значительно превзошла бы все остальные. Но железная дорога (БАМ, или Байкало-Амурская магистраль) остается, поезда ходят. Хорошим было также еще и то, что культура предлагалась народу практически в любом объеме, бесплатно или по дешевым ценам, и уровень этой культуры старались поддерживать в принципе высоким. Поэтому даже симфонические оркестры бесплатно играли классическую музыку в парках и поддерживали этим давнюю традицию. И простой народ слушал, а однажды в Иркутске слушал и я. Это было чудесно, небесное парение Моцарта, «Пражская симфония». А на небе облака пронзал самолет, правда, не паря, а грохоча, в лучшем случае в такт с литаврами.

Культуру стремились держать в почете — по крайней мере, в принципе. Это же касалось детской литературы. Ее защищал даже Ленин. Этот основатель концентрационных лагерей, насколько мне помнится, произнес подобные слова: «Детям нужно предлагать только лучшее». Правда, когда я пытался выяснить происхождение фразы, это удалось не сразу. Даже Успенский не помнил источника, хотя фраза казалась ему знакомой.

Где установить происхождение этого выражения? Я обратился к Пулму Маннинен и по ее совету написал в музей Ленина. И в самом деле получил ответ от директора музея Аймо Минккинена:

«Я задал твой вопрос в том числе и персоналу музея, чтобы они поразмышляли, и это принесло результат. Заведующая нашей библиотекой магистр философии Эмилия Марттунен в самом деле нашла это ленинское высказывание. В русской книге Константина Душенко «Русские политические цитаты от Ленина до Ельцина» («Юрист», Москва, 1996). На странице 59 приводится следующая цитата: «Все лучшее детям». Ленин произнес эту фразу в беседе с руководительницей дошкольного отдела Наркомпроса Д. А. Лазуркиной (в ноябре 1917 г.). В воспоминаниях Лазуркиной фраза приводится в следующей форме: «Помните, все лучшее, что у нас есть — детям!» (Опубликовано в книге «Подписано Лениным», 1968)».

Значит, мне не приснилось; и этими словами защищались дети и детская литература, правда, зачастую лишь в угоду собственным целям. Речь шла о создании нового человека, и дети были подопытными кроликами. Дети воспитывались отдельно от родителей. Именно это обеспечивало, с точки зрения государства, наилучший конечный результат.

Это мы наконец увидели: государства и самого уже нет.

В идеологии коммунизма содержалось много искренней веры и усилий. Даже Маяковский написал для детей поучительные стихи с меткими рифмами: «Что такое хорошо и что такое плохо?» И в стихотворении, и в вопросе Маяковского нет ничего предосудительного — напротив. И этот же самый вопрос можно по-прежнему задать так же громогласно, как в России, так и в Финляндии.

От этой веры и общего стремления к культуре (хотя и принуждающей к схеме) до досадного мало осталось в том вульгарном капитализме, под ярмом которого в России теперь, словно для разнообразия, приходится жить. Хотя у людей есть духовная свобода, которая дороже золота (если понимать необходимость не выступать против путинского режима), добывание денег, то есть средств к повседневному существованию, привязывает их к системе по-другому. Выпадение из нее может привести к гибели или изолировать по модели бывшего Советского Союза. Хотя пенсии и зарплаты опять выплачиваются, социальная политика в России, насколько я слышал, по-прежнему в немалой степени опирается на добрую волю, чувство долга и человеколюбие благотворительных некоммерческих организаций, а также родственников, друзей и знакомых.

2

Гена пришел в 1966 году к русским детям таким, какой он есть: самоуверенным и симпатичным крокодилом, который знает, что делает. Гена жил, таким образом, своей жизнью. И привнес в мир детей, помимо самого себя, целый новый спектр жизни. В самом начале книги Успенский представляет будущих героев своей истории и, как это положено в биографиях, рассказывает об их корнях. Речь идет, по словам писателя, о его старых игрушках. Точнее говоря, об игрушках не гражданина Успенского — таких игрушек у него не было, — а рассказчика, того «я», от лица которого ведется повествование.

Речь шла не о каких попало игрушках, а о тех, которые были самыми приятными.

Успенский определяет их так: «…громадный резиновый крокодил по имени Гена, маленькая пластмассовая кукла Галя и неуклюжий плюшевый зверек со странным названием Чебурашка».