Искусство возможности. Как сыграть свою лучшую партию в карьере и жизни - Бенджамин Зандер

– Ради бога, одолжите мне две монеты по 25 центов, и я верну их вам, возвращаясь из музея, – сказала бы я им, после чего продолжила бы свой унылый путь. Но все это вряд ли озарило бы светом чье-нибудь утро. В том числе и мое.

Убеждение применяется обычно в случаях, когда человек пытается заполучить необходимое – за свой ли счет, за счет ли других людей. Тактика убеждения отлично срабатывает тогда, когда планы другого человека согласуются с вашими собственными или когда сделка выгодна для него в той же мере, что и для вас. Мы называем это «равными интересами». По крайней мере в Мире измерений моя ситуация не сулила никакой выгоды двум работникам сервисной службы. Они всего лишь увидели бы, что я могу продолжить свой путь.

В отличие от изложенного выше подхода, практика привлечения заключается в том, чтобы создавать возможность и зажигать искру этой возможности в других людях. И дело вовсе не в 25-центовых монетах. Внезапное осознание того, что отсутствие мелких денег загнало нас в тупик и что мы утратили способность к эффективным действиям из-за дела, стоящего не больше 50 центов, и что все это удерживает нас от шага во Вселенную возможности – единственное место, где можно прийти к соглашению с другими людьми. На первый взгляд сделать этот шаг не составляет труда. Но как часто мы сигналим и негодуем в ситуации, когда нас тормозит едущий впереди водитель, очутившийся по ошибке на той полосе дороги, где проезд оплачивается мелочью без сдачи? Почему бы нам не выскочить из машины и не бросить две 25-центовые монеты вместо него?

Простая просьба: «Вы дадите мне две 25-центовые монеты?» – позволила нам ощутить реальность совершенно другого мира, в котором просить, давать и получать суть действия, в одинаковой степени благородные. У возможности своя собственная музыка, свои жесты, свое сияние и свой способ зажигать искры света. Как нам поучаствовать в этом, кроме как радуясь скрытой в нас силе, благодаря которой мы можем все на свете?

Бен. Я помогал Лондонскому филармоническому оркестру найти корпоративного спонсора для одного из наших концертов и вышел на компанию Arthur Andersen. Они отказали нам, ссылаясь на то, что заняты в других проектах и что у них недостает средств для поддержки нашего мероприятия. Я попытался прочесть между строк это заявление и пришел к выводу, что они не разглядели убедительной возможности, скрытой в столь рискованном предприятии. Они не заинтересовались.

Поэтому, когда в следующий приезд в Лондон я получил приглашение на официальный обед от человека из компании Arthur Andersen, который принимал решения о предоставлении или отклонении спонсорской помощи, я увидел в предстоящем событии новую возможность. Но мой деловой костюм остался в Голландии, и, поскольку на мне были джинсы и кроссовки, я тут же направился в магазин одежды, чтобы обзавестись пристойным гардеробом.

Беседа за обеденным столом неожиданно изменила свое русло, и мы перешли к обсуждению темы, связанной с участием компании в государственной программе по развитию и улучшению ряда школ, классифицированных министерством образования как «отстающие». Будучи представителем системы образования, я твердо уверен в том, что недостаток внимания, пренебрежение и отказ со стороны учителей, семьи и администрации оказывают разрушительное воздействие на развитие детей. Запуск проекта Newham Project, фигурирующего и под другим названием – Education Action Zone («Сфера образовательной деятельности»), планировался на сентябрь текущего года, и в нем лично собирался участвовать сам премьер-министр. Изначально я шел на эту деловую встречу, чтобы выяснить свои шансы на получение спонсорской поддержки для собственного проекта. Но к концу обеда оказалось, что меня привлекли их задачи, и я всецело погрузился в этот проект.

Предполагалось, что я схожу в одну из «отстающих» школ и познакомлю учащихся с некоторыми классическими произведениями. Мне казалось, что и дети, и учителя придут на мое выступление, чтобы благодаря музыке поверить в собственный творческий потенциал. К тому же представители Arthur Andersen любезно согласились оплатить все расходы, связанные с приездом в школу нашего филармонического оркестра, запланированным на следующий семестр. Кроме того, они изъявили желание стать спонсорами 200 учащихся, которые захотят послушать наш концерт в Лондонском королевском фестиваль-холле. И конечно же, в ответ на мое участие в их инициативе по развитию образования менеджеры Arthur Andersen предложили свое спонсорство и взяли на себя оплату выступления нашего филармонического оркестра.

Школа Истли находится на окраине Лондона, в самом преступном и самом мрачном районе Доклендс, и дети составляют там незначительную часть населения. В свой самый первый визит в школу я собирался встретиться с администрацией. Я был немало удивлен, обнаружив, что возраст учащихся не превышает 16 лет. Когда я поинтересовался, с чем это связано, мне объяснили, что 16 лет – это возраст, когда школьники на законных основаниях могут прекращать свое обучение. Тридцать детей с врожденными и приобретенными заболеваниями сидели в инвалидных креслах. Школой руководила неугомонная и неутомимая Мэгги Монтгомери, директриса особого рода, которая с энтузиазмом отнеслась к перспективе посещения ее школы известным музыкальным коллективом международного уровня.

За неимением более подходящего места для первой встречи был выбран спортивный зал. Мэгги призналась, что никогда прежде не решалась собрать в одном месте всех до одного учащихся школы, поскольку необходимо около часа, чтобы рассадить 1100 человек, и к тому же их хулиганское поведение, вполне вероятно, может выйти из-под контроля. К моему сообщению о том, что концерт будет длиться около двух часов, она отнеслась без особого восторга, поскольку, по мнению учителей школы, 15 минут классической музыки представляют для их воспитанников верхний допустимый предел. Но Мэгги предоставила мне карт-бланш, т. е. полную свободу действий, сказав напоследок: «Делайте все, что посчитаете необходимым».

Когда наступил день моего выступления, помимо школьников и учителей, на концерт приехало еще около сотни сотрудников и клиентов Arthur Andersen. Таким образом, наша аудитория увеличилась до 1200 человек. К тому же в школу Истли прибыли телевизионщики ВВС, чтобы сделать предстоящее событие достоянием широкой общественности. Мое выступление совпадало с началом действия национальной программы Education Action Zone.

Местная газета Guardian утром того же дня опубликовала статью с громким названием «Education Action Zone – под угрозой срыва». И пара моментов в двухчасовом концерте вполне могла оправдать прогнозы автора этой публикации. Учителя делали все возможное для поддержания порядка. Когда я вышел на сцену, мне показалось, что усилия педагогов утихомирить своих воспитанников приводили лишь к тому, что напряжение и шум в зале только возрастали. К концу выступления я был совершенно истощен и подумывал о том, что наш рискованный замысел, говоря по правде, находится на грани срыва. «Я не могу привести сюда оркестр», – сказал я самому себе. Заметив, что я упал духом, продюсер ВВС бодро крикнул мне:

– Бен, вы только что дирижировали одиннадцатью сотнями школьников, исполнявшими на немецком языке «Оду к радости» Бетховена! Это ycпex!