Я, Яромир Гулливер - Михаил Семенов

в прошлое, так и в будущее. При этом его взлетания, движение мысли не отклонялись от тропы Трояна. Этот неявный персонаж являлся символом триединства мира в практике древней солнечно-календарной магии. Века «Трояне язычества» в те времена уже затухали вместе с выбывающими Посвященными, певцами и хранителями. Память о них — это единственное что оставалось о том прекрасном справедливом мироустройстве. Имя Бояна от «буй», буянить отражает неслучайность состояний этого певца его психический настрой, характерный именно для волхва-шамана. Умению приподниматься над землей, взлетать и, глядя сверху, вещать, предвидеть, пророчествовать.

Исчезли века духовной власти волхвов забывался опыт птицегадания, толкования снов, землеслушания, ворожбы и имя Троян — это еще и ностальгический вздох, восхищенный плач по теряемому невозвратному, но с надеждой, что оно не может не воскреснуть, пусть в новом виде. Великое язычество дотлевало в домашних закутах, в банях, овинах, на лесных полянках, в орнаменте немудреной одежды, символика которого становилась все непонятней, и лишь в самом языке, в песнях и былинах, сказках и поговорках оно было еще достаточно полнокровно и ощутимо. Забывалось и то, что в древности было очевидным. Развитие новой традиции уже в камерном письменном виде шло очень медленно. Статус волхва никак не подменялся статусом летописца или переводчика, толкователя, а сами волхвы, просуществовавшие в крестьянской среде вплоть до 17 века, уже никогда не выходили из «подполья». Яромир догадывался, что творцы и герои отличаются от прочих — это люди прошедшие в неких обстоятельствах внутреннюю перековку, трансформацию души. Курдаков назвал это пересотворением. Как это присходит в реалиях? Пушкин поэтическими средствами провидчески выразил развернутую картину пересотворения плоти для паресотворения духа:

«Перстами легкими как сон

моих зениц коснулся он.

Отверзлись вещие зеницы,

как у испуганной орлицы,

моих ушей коснулся он

и их наполнил шум и звон…

И внял я неба содроганье

и горний ангелов полет,

и гад морских подземный ход,

и дальней розы прозябанье…

И он мне грудь рассек мечом

и сердце трепетное вынул,

и угль пылающий огнем

во грудь отверстную подвинул,

как труп в пустыне я лежал…»

Тут пересотворение завершено по всем шаманским канонам, Призванный готов к действию, к бестрепетному, целенаправленному служению Истине Правде Добру:

«Восстань пророк и виждь и внемли,

исполнись волею моей

и, обходя моря и земли,

глаголом жги сердца людей.»

Момент сложнейшей психофизиологической инициации, этот порог души низвергнутой и восставшей преступили в свое время Будда, Диоген, Христос, тот же автор Слова, Ньютон, Державин, Хлебников, Павел Филонов… Яромир вспомнил тех «инициированных», «пересотворённых» по судьбе и «восставших», — тех кого знал, с кем дружил, чей образ был достоин влиться в мысленно творимый им Холм славы.

Этот свой Холм, прежде всего, он наполнил памятными образами своих друзей. Так случилось, что это выдающееся созвездие, словно специально, сошлось тут в одно время, оказалось в одном провинциальном городе. Художники: Владимир Гребенников, Семён Пустовойтов, Николай Дунин и Георгий Горевой. Писатель Дмитрий Балашов и поэт, исследователь праязыка Евгений Курдаков. Музыкант, создатель нескольких оркестров народных инструментов, переложивший для них всю музыкальную классику, Виктор Бабанов. Архитектор-реставратор Леонид Красноречьев.

Из предтеч новгородской археологии — художник, философ Николай Рерих, знаток древностей, собиратель коллекций и создатель бесплатного частного музея реликвий на первом этаже своего дома — Василий Передольский.

Он родился в 1833 году в Передольском погосте Лужского уезда Петербургской губернии. Сын дъячка. Учась в гимназии, увлекся новгородской историей, затем поступил на юридический факультет Петербургского университета. Большая часть его жизни связана с Новгородом, где он служил присяжным поверенным. Но не избранная им профессия определила его будущую известность. Смыслом его жизни стало собирание и изучение древних памятников Новгорода. Одной из главных заслуг Передольского явилось открытие неолитической стоянки в урочище Коломцы вблизи озера Ильмень при впадении реки Малой Глинки (рукав Мсты) в Волхов.

Известный краевед, собрал огромную коллекцию предметов старины.

В.С. Передольский был одним из создателей и первым председателем основанного в 1894 году Новгородского общества любителей древности. Именно он, проведя самостоятельные раскопки, выяснил, что в Новгороде есть прекрасно сохранившийся культурный слой.

Археология ХХ века привела к открытию уникального исторического источника — берестяных грамот.

Первую коллекцию берестяных грамот он собрал еще в конце XIX века как коллекционер. Найденные или выкупленные у крестьян берестяные грамоты Передольский выставил в первом в городе частном музее, построенном на собственные деньги. Новгородские берестяные грамоты, по его словам, были «письменами предков наших». Однако разобрать что-либо на старых обрывках бересты тогда никто не смог, поэтому историки говорили о мистификации или считали «письмена предков» каракулями безграмотных крестьян. А разыскания Передольского — «русского Шлимана» относили к разряду чудачеств. В советское время эта первая уникальная коллекция берестяных грамот была безвозвратно утеряна, вероятно, намеренно уничтожена. Пришлось начинать всё сначала и «первая» находка-сенсация археологов пришла с полувековым опозданием. Руководил первыми, уже советскими археологическими исследованиями член-корр. АН СССР Артемий Арциховский. Его Полистьев тоже предназначил в свой Холм.

Не забыл Яромир ещё одного светоча Новгорода, тоже из краеугольных «камней» своего Холма. Его, общественного деятеля, историка, краеведа, генеалога, археографа, председателя Новгородского общества любителей древности, первого директора Новгородского губернского архива Михаила Валерьяновича Муравьева, он чтил и помнил всегда. Тот жил ранее рядом с Дворищем, ныне на доме мемориальная доска. Туда несколько раз в день Яромир, проживая в башне, наведывался с двумя вёдрами за водой.

Предки М. В. Муравьёва уже в конце XVI века являлись новгородскими городовыми дворянами из рода декабристов Муравьевых и Муравьевых-Апостолов. В наследном имении Малые Теребони (Новгородский уезд, на р. Луге) он активно способствовал развитию сельскохозяйственного общества, вольно-пожарной дружины, обществу Пособия бедным.

7 апреля 1908 года по инициативе М.В. Муравьёва и его сподвижников было возрождено Новгородское общество любителей древности (НОЛД), в котором он дважды занимал должность председателя. В годы революции М.В. Муравьёв на короткое время остаётся не у дел, но уже в феврале 1919 года его принимают на работу в губернский отдел народного образования, а 24 июня того же года его назначают заведующим Новгородским губернским архивом. В должности директора архива Михаил Валерианович состоял до сентября 1921 года, после чего начался период конфликтов с болшевистской властью, принципиально стремившейся выселить Муравьёвых из одной комнатки в доме с протекающей крышей их родового имения. Они держались за это жильё, чтобы сохранить там остатки уникальной библиотеки. В 1926 году он с женой были окончательно выселены из разорённых Теребонь и отправлены в полугодичную ссылку в Нарым. Библиотека утеряна, скорее разграблена. Последние годы жизни М.В. Муравьёв провёл в Ленинграде. В 1927