(Не) избранная для султана - Лина Калина

из пультов, и он загорелся. — Ой, — отдёрнула руку испуганно. — Включился. Это я сделала?

Но мужчина лишь пожал плечами, подходя ближе. Переноску поставил около кресла, рассматривая вместе с Мехтаб экран.

Кот отчего-то нагрелся, словно температура тела повысилась, но, казалось, Мехтаб этого не замечает, поглощённая пультом. Кот переместился ей на шею, обвиваясь воротником, и замер.

— А что такое люки-провалы? — спросила Мехтаб, смотря на буквы.

— Это такая конструкция, которая помогает актёрам внезапно появляться и исчезать под сцену.

— А фермы для софитов?

— Это наверху, вот смотри. — Он указал на сцену, намереваясь показать софиты. — Эй, — внезапно до него дошло, что Мехтаб спрашивает о таких вещах, — откуда ты вообще знаешь названия? Аня? — сдвинул брови, заглядывая в лицо. — Боже, мой, Аня, — схватил он её за плечи, — ты вернулась?

— Это всё ещё я, — грустно отвела глаза Мехтаб, и мужчина отстранился.

— Но откуда ты знаешь, как что называется?

— Прочитала, — указала на экран.

— Но ты же не умеешь читать!

Мехтаб удивлённо округлила глаза, смотря на буквы, и понимая, что здесь написано. Шее, на которой разместился кот, было жарко.

— Наверное, это он, — указала пальцем на животное Мехтаб.

— Ты показываешь заднюю часть кота, если что, — уточнил Стас.

— Он, — поменяла руку девушка.

— Хоть что-то полезное от твоего земноводного, а не просто устраивать погром в квартире и перемещаться.

— Дружочек, помоги разобраться со всем, — попросила она хамелеона, будто он мог понимать хоть что-то. Но попробовать стоило.

— Слушай, — Стас достал вибрирующий телефон. — Бежать надо, я просил набрать, если начальник искать станет. Рад, что ты нашла кнопку включения своего волшебного помощника. Позвонишь, как закончишь, я тебя заберу.

— Спасибо, Стас, — она улыбнулась мужчине.

— Пусть Аня вернётся, — шепнул тот коту на ухо, и вышел за дверь.

Глава 25

Чувство тревоги, смутное и необъяснимое, преследовало Майсура несколько дней. Казалось, что в этом мире, появилось что-то новое: неуловимая чужеземная энергия, которую колдун иногда ощущал.

Майсур многократно обращался к ритуальному танцу аркан, вызывая своих слуг-ифритов, чтобы обратиться к их мудрости. Но даже огненный ифрит — Салият, самый могущественный из всех, не мог дать ответа. Он лишь вздыхал, а его пламя трепетало, как отражение беспокойства Майсура.

— Что же происходит? — спрашивал колдун у звёзд, но они молчаливо сверкали в ответ.

Всё стало ясно, когда наутро Майсуру прислали мягкую полумаску, отмеченную серебряными колдовскими символами. Она была сделана из тонкого шёлка. Чёрная, как ночь, а её поверхность отражала блики, создавая игру света и тени. Это был знак — призыв от его настоящего господина, не Саттара, а другой могущественной фигуры, держащей нити судьбы империи в своих руках.

— Я так и знал, — шептал Майсур. — Что-то случилось… Неужели появилась чужеродная энергия? И господин призывает, чтобы я её нашёл?

— Ну, появилась и появилась, — вздыхал ифрит. — Снова начнётся: пойди на север иль восток и поищи…

— Прекрати, Салият. — Взяв маску, Майсур почувствовал холод на своих руках. Магия господина обжигала, и колдун не смел пренебрегать зовом. С одной стороны, эта ситуация вызвала возбуждение, но с другой стороны, чувство беспокойства стало ещё сильнее. — Разве тебе не нравится осматривать иные миры, мой друг? — Он повязал маску, скрывая лицо.

— Да-да. Нравится. — Облетев вокруг колдуна, ифрит растворился, оставляя кровавую пыль, которая поспешила осыпаться на мраморный пол.

Теперь его путь ясен. Он должен был явиться в дом Луны. Окутанный мерцающими потоками магии Салията, колдун летел через пустыню, направляясь в самый её центр, туда, где скрывался таинственный дворец.

Пески простирались до горизонта. Ветра не было, лишь палящее солнце и магические всполохи магии в небе. Когда Майсур приземлился, вокруг вспыхнуло кровавое пламя Салията. Колдун вскинул руки, и ладони окутали потоки света, которые, переплетаясь с чарами ифрита, устремились в песок.

Земля дрожала. Крупинки подпрыгивали, а из барханов вдруг вырвались острые шпили башен и устремились вверх. Песок осыпался, а свет отражался от полированных каменных поверхностей. С каждым мгновением поднимались новые стены, башни и парапеты.

Ифриты, заключённые в грозовых вихрях, вглядываясь в дальние песчаные просторы, несли службу на башнях. Огненный ифрит стоял на страже у врат: его могучая фигура и пылающие глаза были готовы отразить любую угрозу.

Перед колдуном возвышался дворец Луны.

— Чему ты радуешься, о мой повелитель? — нашёптывал ему Салият, обнаружив на лице Майсура улыбку. — Снова нам идти неизвестно куда.

— Ах, мой друг, — усмехнулся колдун. — Сердце жаждет приключений, каждый раз, когда я возвращаюсь домой.

— Пароль! — рявкнул ифрит охраняющий врата.

Майсур усмехнулся и поднял руку.

— Серебряное сияние луны в сердце песчаной бури, — ответил уверенно. — Да пусть будут благословлены Луноликим годы правления нашего властелина!

— Всё верно. — Слова эхом отразились от стен крепости. — Пусть Луноликий хранит тебя. — Ифрит уступил колдуну путь, и земля под ногами Майсура задрожала. Лунные врата медленно распахнулись.

— Когда шайтаны заберут Бекбулата? — шептал ифрит, раздосадованный появлением стража врат. — Терпеть не могу этого шайтана! Я хотел охранять врата, но вместо этого он становится сильнее день ото дня! Это раздражает, о мой повелитель!

Майсур прошёл внутрь и остановился перед открытой аркой дворца, украшенной восточными символами.

— Прекрати, Салият. Он слуга нашего господина. — Майсур на мгновение закрыл глаза, вдыхая сухой воздух пустыни, смешивающийся с хладной магией, исходящей изнутри таинственного дворца. — Скажи мне лучше кто скрывается в тени? Кто глава дома Луны?

— Мне это неведомо, о мой повелитель! — отозвался ифрит, кружащий вокруг колдуна.

Ноги понесли Майсура к лунной зале, где уже ждал властелин братства. Шаги отзывались гулким эхом, нарушая тишину дворца: он следовал по безмолвным коридорам, в которых едва проступали чаровские символы на стенах, спускался по бесконечным каменным ступеням, стремившимся во мрак владений господина. Майсур сходил по изогнутым лестницам, пока не достиг своей цели.

Лунная зала предстала перед ним во всём величии. Колдун уже и забыл, какое великолепное зрелище она в себе несла. Сколько его здесь не было? Пять лет или семь?

Майсур не помнил.

Он остановился в середине, под эфемерным куполом, где свет луны и звёзд сливались в единое сияние, освещающее его фигуру. Колдун поднял глаза, уставившись туда, где блёклые изображения звёзд создавали иллюзию бесконечного ночного неба.

— Салият. Звёзды. — Оба знали, что это было неким паролем. Призывом к действию. Колдун просил ифрита стать незримым наблюдателем. О, как Майсур желал знать, кто же тот таинственный незнакомец, сидящий на троне! Господин беспокоился за империю. Холил, лелеял и охранял её… но никто из его стражей-безликих, не знал его имени, не видел лица. Только внимал голос. Властный. Глубокий. И такой знакомый, словно они слышали его всегда!

Трон, украшенный серебристыми