(Не) избранная для султана - Лина Калина

— В отпуск тебе, Пилюгин, надо, в отпуск! — театрально трясла руками Лена. — Иди домой, мы сами пока обсудим.

Пилюгин принялся чихать, потому что кот забрался ему на колени.

— Ненавижу животных, — стряхнул его художник по свету, вытаскивая платок вновь.

— Я тебе там отметила важные моменты. Надо сделать бомбу из спектакля!

— Что надо? — не удержалась от вопроса Мехтаб.

— Ну, фурор произвести, — перефразировала Елена, только Мехтаб легче не стало. — Странная ты какая-то, — хмыкнула девушка.

— Просто с этой стороны ты меня плохо знаешь.

— Вроде не квадратная, чтобы стороны иметь, — пожала плечами девушка, усмехаясь. — Ладно, давай обсудим по тексту, что я хочу по декорациям, а ты мне скажешь, как будем делать эффектно.

Мехтаб позвонила Стасу ближе к вечеру. Он заехал за ней, и направляя машину к дому, поинтересовался.

— Как прошел день?

— Знаешь, у Ани приятные друзья, — кивнула. — Лена — красивая девушка и открытый человек. А вот этот парень, Пилюгин, долго не сидел. Оказывается, у него аллергия на котов. Он чихал и казался больным, потому ушёл домой и попросил больше с собой кота не брать.

— Но ты без него никуда, — напомнил Стас.

— Вот именно! А он, как нарочно, приставал к мужчине. И как не стыдно, — обернулась она назад, откуда питомец смотрел на неё не мигая. — Нельзя, — выставила палец в его сторону Мехтаб. — Плохой хамелеон.

— Узнала про Аню?

— Ааа, — он снова напоминал о жене. И это нормально, да, конечно. Правильно беспокоиться за близкого и хотеть, чтобы он вернулся. В этом нет ничего плохого, только отчего-то Мехтаб стушевалась. Стас в который раз напоминал: её место не здесь, ей пора, она просто занимает это тело, но нужна ему совершенно другая — его жена. — К сожалению, ничего, — она принялась перебирать пальцы на руках, пытаясь скрыть неловкость. — Не думаю, что они знают что-то.

— Ты же говорила иначе.

— Да, — согласилась, чувствуя себя виноватой, будто подвела его. — Мне так казалось, потому что я не знала, кто эти люди и чем занимаются. Буду наблюдать, может, есть кто-то ещё, и он подскажет решение. — Она ощущала, словно её гонят. — Стас, — голос неуверенный и тихий, — не знаю, как могу загладить свою вину…

— Ты же не виновата, что оказалась здесь, — перебил девушку. — Просто надо понять, почему и как вы поменялись, думаю, тогда можно найти решение.

Они вошли в дом вместе, и Мехтаб квартира уже не казалось такой чужой.

— Хочешь, я приготовлю что-нибудь? — предложила.

— Да, бери всё, что видишь.

Мехтаб подошла к холодильнику, смотря на многочисленные продукты, но мало из них ей были знакомы.

— Это сыр? — спросила, доставая что-то светлое.

— Чеддер. Сорт сыра.

— Кукурузная мука? — уточнила.

— Такое вообще бывает? — усмехнулся Стас.

— Я могу приготовить миламу. Мы бы макали туда хлеб, — она показала как, — и ели бы, — улыбка озарила лицо девушки, но Стас лишь развёл руками, и Мехтаб грустно вздохнула.

— Если у тебя есть сироп айвы, груши, персиков и абрикосов я приготовлю шербет, — снова предложила.

— Может, что-то менее экзотическое?

— Нежная шея барана! Её можно хорошо сварить, пока мясо не станет нежнее подушечки и не будет разваливаться, а потом добавить морковь, лук, загустить яичными желтками, лимонным соком и мукой.

Мехтаб так воодушевлённо рассказывала, что сама захотела попробовать это блюдо султанов. Отец никогда не мог позволить такого, но Мехтаб часто слушала на рынках, как обсуждают торговцы, что едят во дворце.

— Давай лучше я что-нибудь придумаю, — решительно занял место перед холодильником Стас. — Как насчёт плова?

И Мехтаб радостно захлопала в ладоши.

Пока Стас нарезал говядину, Мехтаб воевала с морковью. Она пыталась чистить её специальным приспособлением и сдалась, берясь за нож.

— Наверное, если есть наши миры, мой и твой, есть и другие! Знаешь, мне повезло, что я попала именно сюда. — Поделилась она чувствами, переходя к луку. — Ты поверил, хотя и сама понимаю, как это глупо выглядит. — Её глаза наполнились слезами от овоща, но она улыбалась. — Потому что ты добрый и умный.

Повисло молчание, и Стас принялся мешать мясо на сковороде, а Мехтаб пожалела о сказанном.

— Ты тоже милая, — отозвался наконец.

— О, нет, ты не должен ничего говорить, если не хочешь, — попыталась остановить его девушка, вытирая тыльной стороной ладони слёзы.

— Но я хочу, — он смотрел на неё, и Мехтаб первой отвела глаза.

— Надо же, лук такой же, как у нас, — рассмеялась, смотря на овощ, заставляющий плакать.

Она подала мелко нарезанный лук и натёртую морковь.

— Как насчет портрета? — напомнил Стас.

— Да, я могу нарисовать твой, — вытерла руки.

— Я бы хотел посмотреть на тебя, Мехтаб.

Он впервые назвал её по имени, и отчего-то именно это слово разнеслось по телу током. Не спутал ни с каким другим, запомнил!

— У меня в тумбочке возьми блокнот и карандаш, а я тут сам закончу, — продолжил.

Девушка вышла комнату и прижалась спиной к стене, пытаясь утихомирить быстро бьющееся сердце. Мужчина очень красив на её взгляд, обходителен, умён, имеет чувство юмора, готовит и готов помочь. Хочет детей. Она понимала, что хотела бы снова коснуться его, почувствовать свою ладонь в его руке, просто сидеть рядом. Но он любит свою жену, и Мехтаб уважает этот выбор. Она просто будет рядом с ним, пока ей не придётся уйти.

Найдя принадлежности, вернулась и села на диван, смотря на пустой лист. Какая она? С чего начать? Подняла глаза. Мужчина искал что-то на полках, и она не могла представить никого в её мире, кто делал бы то же самое, не считая подобное зазорным. Стас повернулся, и Мехтаб тут же уткнулась в лист, принимаясь рисовать.

Она водила карандашом по бумаге, пытаясь как можно точнее передать свой облик. Наметила глаза, нос, чуть припухлые губы, уши, принимаясь заштриховывать сильнее, чтобы придать объём. Кажется, выходило очень похоже. Она нечасто смотрела на своё отражение, и теперь пожалела об этом. Выходило неплохо. Девушка сосредоточилась на лице, уделяя внимание каждой детали, пытаясь припомнить каждый штрих. Длинные волосы мягкими пружинами побежали по листку, исчезая за его пределами. Только лицо, ниже опускаться не стала.

Задумчиво провела пальцем по рисунку, будто о чём-то раздумывая. Бросив взгляд на мужчину, перевернула страницу и принялась рисовать другой портрет. Улыбка заиграла на губах, она старательно водила грифелем, прорисовывая контуры. Поднимала глаза, чтобы убедиться, что всё похоже.

— Готово?

Стас возник над ней, когда девушка не ожидала, и она невольно ахнула, пряча рисунок, будто делала что-то непозволительное.

— Покажи, — улыбнулся, протягивая руку.

— Можно ещё чуть-чуть, — попросила, и он отошёл, не мешая.

Она дёрнула лист