Девушка с ложью на сердце - Яна Розова

Напишите мне про Учителя, пожалуйста! Я очень, очень скучаю по нему!

Пока, Паша. Передавайте всем привет, только прошу тебя и заклинаю – не рассказывайте никому, что я тут вам написала, а то стыдно.

Я скоро вернусь!

Люба».

– Знаешь, Пашенька, откуда все пошло-поехало? Мы все знаем, это нам дано от предков, как генетическая память. Атавизм сознания. Только вот люди простые не хотят вспоминать, не ищут правды. Да зачем им она, когда кушать хочется, женщину хочется, телевизор хочется, денег хочется! Им некогда, они «нормально жить» хотят, «нормально отдыхать».

Учитель опустил свою ужасную круглую голову без подбородка и посидел так немного, будто сожалея о неразумности человеческих созданий. Седов поглядывал на него в зеркало заднего вида, смутно надеясь уловить слово, взгляд, жест, нечто, что снова бы разбудило его третий глаз.

После смерти Паше казалось, что окружающее он видит сквозь мутное стекло, а возвращать ясность восприятия не хотелось. Притом телом Паша был вполне здоров: рана под лопаткой почти затянулась, беспокоил лишь зуд, возникающий временами и свидетельствующий о процессах заживления. Но пережитое в вечности смерти, куда Седов заглянул одним глазком, заглушало все земные мысли и чувства. Он часто думал теперь, что, пьянствуя, стремился именно к этому сладкому сну смерти, и ему очень хотелось бросить эту дурацкую секту, чтобы снова вернуться к бутылке.

В конце концов, какое ему дело до всей этой белиберды? Почему он должен заботиться о людях, которые дают себя одурачить? Они не овцы, а он не пастырь. Но что-то продолжало держать его возле Учителя, может, просто нежелание принимать решение. Так продолжалось уже с полмесяца.

Сейчас он вез ужасного человека в город, на очередное собрание, и, когда Учитель начал говорить, Паша удивился, потому что это было впервые.

Учитель заговорил снова:

– Думаю, Пашенька, что ты не раз замечал противоречия, возникающие между твоим мозгом и твоим телом. Думаю, что, когда ты был совсем юным зверьком, твои животные инстинкты умели управлять мыслями, но с возрастом ты стал все чаще подавлять желания плоти, следуя велениям разума. Почему голова и сердце никогда не говорят одно и то же?

Учитель снова умолк. Седов снова кинул быстрый взгляд в зеркало и увидел, что тот закрыл глаза. Тишина в салоне сопровождалась только едва ощущаемым рокотом двигателя, слабым свистом воздуха, разрываемого металлическим телом большой машины, и приглушенным ревом проносящихся по трассе встречных машин.

Размеренный голос из глубин темного кожаного салона снова затмил все звуки:

– Это случилось давно, много тысяч лет назад. В далеком космосе, за пределами нашей Галактики, существовала некая цивилизация. Ее создали ловкие и сильные охотники, люди-кошки. Их цивилизация была воинственной, а люди-кошки – гордыми существами, ценившими силу и победу. Однажды на их планету прилетели пришельцы, тогда люди-кошки взяли свои самые острые ножи и топоры, надели самые прочные кольчуги и доспехи и вышли к космическому кораблю. Но пришельцы, которые оказались бога ми-воинами, увидев армию людей-кошек, рассмеялись им в лицо. Оскорбление смехом было настолько болезненным, что люди-кошки завыли, стали рвать на себе шерсть и проклинать свою слабость. Тогда воины, тронутые горем аборигенов, пообещали вернуться. Пусть люди-кошки учатся воевать и создадут достойное битвы оружие, и тогда боги-воины снизойдут до схватки с людьми-кошками! Пришельцы сказали это и улетели в звездное небо.

И с тех пор обитатели далекой планеты стали готовиться к своей последней битве. Так раса людей-кошек стала высокоразвитой цивилизацией. Но вот беда: планета людей-кошек истощилась, они были вынуждены покинуть ее и искать новое прибежище.

Седов наморщил нос. Пока это было лишь машинальное напряжение лицевой мышцы. По мере развития сюжета в Пашке крепло ощущение, сходное с кислым разочарованием, испытываемым нами в момент, когда широко разрекламированный блокбастер оказывается сопливой буффонадой с дешевыми компьютерными спецэффектами.

– Люди-кошки прилетели на Землю и решили остаться здесь. Однако со временем выяснилось, что биологически тела пришельцев совершенно не приспособлены к существованию в земных условиях. К сожалению, и улететь они уже не могли. И тогда ученые пришельцев су мели найти единственный вариант ассимиляции планеты: они дали свой мозг высшим приматам Земли!

В панорамном зеркале отразился пронзительный взгляд Учителя. У Седова мелькнула мысль, что если бы он все время смотрел в его ужасные глаза, то он поверил бы и в эту ненаучную фантастику, и во все остальное, что скажет Учитель.

– Так и получилось, что мы все будто бы и не мы вовсе! Тело примата говорит нам: овладевай здоровой самкой, производи потомство, бейся за свою территорию с другими самцами, ищи пищу. Но оно никогда не подскажет нам: добывай пищи больше, чем может съесть твоя семья, хватай и насилуй женщину не ради продолжения рода, а только для куражу, убивай ради кайфа. Люди-кошки дали нам разум убийц и оставили в этом разуме свою недостигнутую цель: битва с богами-воинами, которые давно улетели и забыли про бедных кошек.

Седов остановил темно-зеленый вальяжный БМВ возле Дома пионеров. Этот красавец был пригнан специально для Учителя и тайно радовал Пашку, впервые севшего за руль машины такого класса. По настоятельной рекомендации своего нового телохранителя Светоч больше не ездил со всеми вместе в «фольксвагене», но перемены, казалось, не замечал.

Паша вышел из машины, помог выйти Учителю, клацнул сигнализацией и устремился следом за своим подопечным в вестибюль.

К Учителю выскочил сияющий счастьем созерцания Опавший Лист. У проповедника, как обычно, было полно разных предложений и новых идей. Оба удалились в сторону зала, один размахивая руками и возбужденно рассказывая что-то, а другой – лишь рассеянно кивая. Паша навострил уши, убедился, что болтовня проповедника его не касается, и тут заметил Кумарова, стоящего, как обычно, в стороне. Саша кивнул ему и подошел с просьбой:

– Слушай, Паш, я знаю, что у тебя завтра выходной, но надо забрать с химзавода бочки и перевезти по одной, на легковушках в одно место. Съездишь с нами?

Любую просьбу десятника следовало расценивать как приказ, поэтому Пашка лишь согласно кивнул ему.

Они пошли в зал, где уже катилась лавина аплодисментов, встречающих Учителя. Машинально отслеживая ситуацию вокруг ужасного человека, Седов припоминал, где он мог слышать о людях-кошках прежде. Туман перед глазами начал рассеиваться…

Назавтра пришлось выполнять обещание и тащиться на химию, чтобы перевезти какие-то металлические бочки из складского помещения химии в подвал дома, расположенного в самом центре Гродина. Три бочки были не подписаны, и любопытный Паша извелся, пока Кумаров не объяснил ему, что это всего-навсего сжиженный газ для отопления. Дом старый, его еще до химзавода строили, а живет здесь одна родственница Учителя. Для нее и стараемся.