Золотой лук. Книга первая. Если герой приходит - Генри Лайон Олди

Зеленая пакость не отчищалась, хоть умри.

Я тер и тер, бранясь сквозь зубы. Тряпка, которой меня одарил Алкимен, была уже вся в дырах, а гадостный налет сошел с клинка едва ли наполовину. Это мне еще пару кинжалов выдали, и все! А у остальных – мечи, копейные наконечники, секиры… Как они справляются? У Алкимена три меча сияют, глазам больно! Гелиос с неба смотрит и радуется. Мне, неумехе, зайчики в глаза пускает: учись, дурачина! У Делиада – два меча и наконечник от копья. Сыновья папиных советников тоже стараются, пыхтят. Трое взрослых оружейников, надзирающих за арсеналом – про них и речи нету.

Трудяги!

Скажете, не басилейское это дело – оружие чистить? Что, у Главка Эфирского простых воинов мало? Слуг? Рабов? Вмиг бы все заблестело! А я вам вот что отвечу: воин сызмальства обучен с оружием управляться. Не только колоть-рубить, но и чистить, точить, чинить, в порядке содержать. Лошадей обиходить, в колесницу запрягать. Мало ли дел на свете? Костер разведи, еду приготовь, доспех почини. А мы кто? Мы тоже воины, так папа объяснил.

И гаркнул: марш бронзу драить!

Он нас поэтому и к табунщикам отсылает время от времени. Там слуг нет, всё – сами. Вот, позавчера вернулись. Не знаю, как в других городах, а у нас – так. А я что? Я не жалуюсь. Когда еще настоящий меч в руках подержишь?! Года через три, если позволят.

А тут – держи на здоровье!

Да что ж это такое! Не отчищается, зараза! Я прекратил елозить тряпкой по клинку. Скосился на Делиада – он ближе других сидел. Может, Делиад как-то иначе трет? Тер брат точно так же, как и я. Только не тряпкой!

– Эй, Делиад! Что это у тебя?

– Меч, – пожал он плечами.

– Ксифос, – с важностью знатока уточнил Алкимен.

– Вижу, что меч, не слепой! Чистишь ты его чем?

– Кожей. Сыромятью. А ты?

– А я тряпкой…

– Где ты ее взял?!

– Алкимен дал…

Алкимен не выдержал, прыснул. Вот же гад! То-то я смотрю: у всех дело движется, один я завяз, как в болоте. И зелень на клинке – точь-в-точь тина болотная!

– Сходи к наставнику, возьми у него кусок сыромяти. А то до ночи провозишься.

Я поднялся на ноги.

– И пусть порошком своим посыплет! – добавил Делиад. – Лучше оттираться будет.

Порошок? Очередная подковырка?!

Переспрашивать я не стал. Видя, как ухмыляется шутник Алкимен, я изо всех сил швырнул недочищенный кинжал в соломенное чучело. В него обычно копьями тычут, но и для броска сгодилось. Я ведь представил что? Я представил, что чучело – Алкимен. Кинжал вонзился ему в голову, прямо в пустую, нет, набитую глупыми затеями башку – и ушел в солому по самую рукоять.

Полегчало.

Не умею я долго злиться. На Алкимена – в особенности. Его надо или сразу убивать до смерти, или привыкнуть к вечным насмешкам.

Брата? Убивать?!

Вот я и привык. А что мне оставалось?

– Ха! Деда попросим, пусть новые состязания учредит!

– На Истмийских играх!

– Какие новые?

– По швырянию! Всего во все!

– Гиппоной, ты их точно выиграешь!

– И выиграю!

Мы расхохотались. Я вытащил кинжал, вернул на место и потопал в оружейную, где наставник Поликрат перебирал оружие. Рядом толклись два раба: выносили наружу то, что требовало ухода.

Истмийские игры, если вы не знаете, учредил дедушка Сизиф. Давным-давно, когда нас и на свете не было. Говорят, в честь Посейдона. Мы с морских торговых путей живем, кого нам еще славить? Предыдущие игры я, считай, не запомнил. Их не каждый год проводят, я тогда еще маленький был, сопливый. Шум помню, гвалт. Колесницы большущие, страшные! Лошади – драконы. И орут кругом: «Главк! Главк!»

Папа, конечно же, победил. На колесницах он всегда побеждает!

Следующие игры – ближайшей весной. Уже скоро! Пройдет скучная зима – и вот, пожалуйста. Весна! Состязания! Праздник!

И Посейдону приятно. С недавних пор я очень хочу, чтобы грозному Посейдону было у нас приятно.

Алкимен заявил, что на новых играх он победит в беге. Он уже полгода бегает при всяком удобном случае. Не бегает – носится! Как-то оленя догнал. Мы у табунщиков были, Алкимен на опушку забежал, потом дальше, в лес, а тут олень. Алкимен – за ним, что есть духу. Только олень злой попался: чуть рогами Алкимена не поддел. Еще копытом решил наподдать. У брата с собой ни копья, ни дротика: пришлось снова бежать. Теперь уже от оленя. И ведь удрал!

Он и на играх всех обгонит. Наденет венок из сосновых ветвей. Почему нет?

Если дедушка и правда что-нибудь такое учредит – метание дротиков, например, – я тоже могу стать победителем. Если на точность. На дальность – вряд ли, мне не по годам. Для меня дротик – как для взрослого копье. Зато в цель я бью без промаха! Знаете, почему?

Потому что я Беллерофонт, Метатель-Убийца!

– Наставник Поликрат! А, наставник Поликрат!

– Чего тебе?

– Можно мне кусочек кожи?

– Зачем? К языку пришить?!

– Оружие чистить. А то тряпкой плохо получается…

Откуда у меня тряпка, наставник спрашивать не стал. Усмехнулся в бороду, и все. Ну да, он, небось, таких шуточек насмотрелся – хоть в арсенал складывай. Сунулся в угол, разворошил кучу тряпья – кряжистый, широкоплечий. Ни дать ни взять, медведь разрыл груду осенних листьев в поисках чего-нибудь лакомого.

Лакомое нашлось. Наставник протянул мне обрывок сыромяти – такой же был у Делиада. Я вспомнил про загадочный порошок, хотел спросить, но Поликрат вспомнил сам. Извлек мешочек, из него – щепотку серого порошка. Посыпал кожу, растер пальцем.

– Этой стороной чисти, – напутствовал он меня.

– Спасибо!

Пока я шел обратно, успел подумать: если басилейским сыновьям не зазорно оружие чистить, то сыну Посейдона – как? Если, конечно, я и вправду сын. Об этом уже весь город болтал. Хочешь, не хочешь – поверишь.

Сын Посейдона – это, наверное, хорошо. В Эфире говорили: Черногривый папе большую честь оказал, а маме – еще бо́льшую! Если я – честь для родителей, значит, надо гордиться. Вырасту, стану героем, тут уже их черед придет мной гордиться!

И братья пусть гордятся, я не против. По маме мы ведь все равно братья, верно?

Одна беда: герои все больше в одиночку воюют. Ни слуг, ни помощников. Так что я вернулся и быстро-быстро дочистил оба кинжала. Блеск, красота, любо-дорого посмотреть! Лучше, чем у Алкимена. Солнце мне с лезвия подмигнуло: молодец, герой, так держать!