Ужин с Медичи. О власти, страсти и бисквите - Юлия Евдокимова

Лоренцо советует съедать их сразу же горячими. Но можно положить внутрь взбитые сливки, просто взбив в течение примерно 5 минут свежие сливки с сахарной пудрой.

И я хорошо понимаю и Лоренцо, и гарфаньянских бабушек и детишек — это очень вкусно!

После ярких карнавалов простой народ снова расходился в свои бедные домишки, и, несмотря на всеобщее ощущение праздника, внутри зрело что-то, пока еще не замеченное.

К этому моменту 13-летний сын Лоренцо Джованни был возведен папой в ранг кардинала, и один из лучших друзей Лоренцо, Пико делла Мирандола, рекомендовал ему вернуть во Флоренцию известного проповедника того времени, который и научил бы мальчика всему, чему полагается.

Так в монастыре Сан-Марко появился Савонарола.

Золотой век подходил к концу.

Имя в истории: Джироламо Савонарола

И почему я не удивляюсь, что все дело в женщине? Ответь она взаимностью, и вся жизнь Савонаролы пошла бы по-другому.

Знаменитый проповедник родился в Ферраре 21 сентября 1452 года, однако род Савонарола происходил из Падуи. Среди предков Джироламо были воины и ученые.

Его дед Микеле Савонарола был известным врачом, папа Николай V даже пожаловал ему почетный титул Иерусалимского Кавалера. Микеле был не только ученым, но и гуманистом. Бедняков он лечил бесплатно, и это оказало большое влияние на формирование характера внука. А вот отец будущего монаха, Николо, интересовался лишь праздниками и увеселениями, не став ни врачом, ни воином, ни философом.

Зато его супруга Елена из старой мантованской семьи Бонакосси обладала интеллектом и сильным характером. О духовной близости с матерью говорят письма к ней Савонаролы. С ранних лет Джироламо был тихим и серьезным ребенком, и в семье решили, что ему надо заниматься наукой и медициной. Но дед, который мог научить внука всему, что знал сам, умер очень рано, и учиться пришлось по учебникам под руководством отца.

О монастыре будущий злой гений Флоренции даже не думал, совсем наоборот.

По соседству жила семья изгнанных из Флоренции Строцци, и молодой человек влюбился по уши в незаконнорожденную дочь главы семьи, которую к тому же звали, как и его мать, Еленой. Но в учебниках, которые он читал с раннего детства, ничего не говорилось об искусстве ухаживания, а друзей, которые могли бы рассказать, что к чему, тоже не было, так что все, что придумал бедный влюбленный, это неожиданно явиться к девушке и попросить ее руки безо всяких ухаживаний.

Видимо, у этой сцены были свидетели, потому что отказ Елены описывался в архивных документах во всей красе. Она заявила, что ее род слишком знатный, чтобы выходить замуж за кого попало, и несостоявшийся жених может выметаться.

Что оставалось несчастному влюбленному? Он отправился в монастырь, оставив дом.

У истории нет сослагательного наклонения, трудно представить, что история Флоренции пошла бы по-другому, обрети тогда будущий монах семейное счастье.

Серьезные историки закидают меня помидорами, но мне кажется, что кроме духовных убеждений корни ненависти к семье Медичи именно здесь! Несчастная любовь отправила юношу в монастырь, но изгнания семьи единственной женщины, которую он любил, из Флоренции Савонарола не простил.

Юный монах ужасался разврату и несправедливости вокруг, особенно его возмущала жизнь папской курии и священнослужителей в целом. Однажды по его стопам пойдет Лютер, и родится протестантизм.

Джироламо много молился, начал видеть сны, которые считал пророческими, и обрел веру в собственное высокое предназначение — он решил, что ему предстоит спасти мир.

* * *

Семь лет пробыл Савонарола в доминиканском монастыре в посте, молитвах и размышлениях. В 1482 году монастырское начальство, ценившее образованность и ум молодого монаха, решило отправить его во Флоренцию.

Так фра Джироламо оказался в монастыре Сан-Марко, практически «придворном» монастыре семьи Медичи.

В то время проповеди Савонаролы, который сам себя уже считал пророком, вызывали у флорентийцев лишь насмешки. Посреди цветущего прекрасного города появился странный монах, который призывал к скромности и отказу от праздников, вместо привычных античных философов он кричал о Страшном суде. Правда, в то время Савонарола произвел большое впечатление на поэта Пико делла Мирандолу, друга Лоренцо, который и настоял на возвращении Савонаролы, несколько лет проповедовавшего в городах Северной Италии, во Флоренцию.

1 августа 1490 года Савонарола вновь появился во флорентийском монастыре Сан-Марко. И теперь его проповеди воспринимали по-другому. Он говорил о тиранах, об угнетении бедных, непосильных налогах и нищете, о разврате священников и пугал концом света за грехи.

Особое впечатление на слушателей произвело его видение руки с гигантским мечом на небе. На мече было написано: «Скоро и быстро на землю опустится меч Божий». Затем меч опустился, в воздухе потемнело, посыпались мечи и стрелы, все запылало огнем, раздались страшные раскаты грома, и на землю пришли война, голод и чума.

Флорентийцы были напуганы. Все больше людей приходило слушать проповедника. В 1491 году он был избран настоятелем монастыря Сан-Марко, Лоренцо к этому моменту уже забеспокоился, но было поздно.

* * *

Чтобы привлечь монаха на свою сторону, Лоренцо жертвовал монастырю большие суммы, пытался как-то наладить отношения, но тщетно: Савонарола пророчил Лоренцо страшные кары за грехи и утверждал, что «тиран может делать все, что он хочет. Но он должен знать: я здесь чужой, а он гражданин и первый в городе, и все же я останусь здесь, а он должен уйти, я останусь здесь, а не он».

К этому времени наследственная болезнь, подагра, превратила Лоренцо почти в инвалида, иногда он не мог пошевелиться от боли в суставах. Тосканские термы облегчали состояние на некоторое время, но потом болезнь возвращалась.

Весной 1492 года Il Magnifico перевезли на семейную виллу в Кареджи.

Савонарола мечтал об изгнании Лоренцо из Флоренции, так же как тот отправил в изгнание семью Строцци. Не получилось, но стало ясно, что долго правитель Флоренции не протянет.

Лоренцо спешил дать наставления на будущее старшему сыну, Пьеро. В отличие от деда Козимо у него не было надежд на потомков, он прекрасно понимал, что Пьеро не справится. Для управления семьей и городом подошел бы Джованни, но ему, как младшему сыну, была уготована церковная карьера.