Бедная мисс Финч - Уилки Коллинз
Шрифт:
Интервал:
Я возвратила письмо Оскару.
— Тут нет еще особенно теплого одобрения вашего образа действий, — сказала я. — Вся разница во взглядах между вашим братом и мною заключается в том, что он мнение об этом еще не составил, а у меня оно уже сложилось.
— Я знаю моего брата, — сказал Оскар. — Он примет во мне участие, он поймет меня, когда приедет в Броундоун. А пока это не должно повторяться.
Он наклонился к Джикс. Ребенок, пока мы разговаривали, лег на траву и весело напевал отрывки из детских песен. Оскар поднял девочку на ноги довольно резко. Он сердился на нее, так же как и на себя.
— Что вы хотите делать? — спросила я.
— Повидаться с мистером Финчем и просить его, чтобы впредь Джикс не пускали в Луциллин сад.
— Мистер Финч одобряет ваше молчание?
— Мистер Финч, мадам Пратолунго, предоставляет мне решать по своему усмотрению вопросы, касающиеся исключительно Луциллы и меня.
После такого ответа кончились, разумеется, всякие замечания с моей стороны. Оскар ушел со своею пленницей к дому. Джикс бежала подле него, не подозревая, что наделала, и продолжая напевать детскую песенку. Я догнала Луциллу, решив в уме своем, как буду действовать впредь. Если б Оскару удалось скрыть от нее истину, я дала себе слово до свадьбы вывести ее из заблуждения во что бы то ни стало. Как! После того, что я обещала хранить тайну? Да! Что значит обещание, заставляющее меня обманывать человека, которого я люблю? Я презираю такие обещания от всей души.
Прошло еще два дня. Была получена телеграмма в Броундоуне. Оскар прибежал к нам с вестью, что Нюджент прибыл в Ливерпуль. Он уведомляет, что будет завтра в Димчорче.
До сих пор я забыла упомянуть об одном из выдающихся качеств достопочтенного Финча. Он в совершенстве владел тем орудием пытки, которое называется чтением вслух, и испытывал искусство свое на своих домашних при каждом удобном случае. Не стану описывать, как мы страдали, достаточно сказать, что ректор вполне наслаждался своим великолепным голосом. Нельзя было спастись от мистера Финча, когда им овладевало желание читать. То под одним предлогом, то под другим он кидался на нас, несчастных женщин, с книгой в руках, усаживал нас в одном углу комнаты, сам садился в другом, раскрывал ужасный рот свой и по целым часам бросал в нас слова, словно пули в цель. Иногда он выбирал поэтические произведения Шекспира или Мильтона, иногда парламентские речи Борка или Шеридана. Но что бы ни читал, он так шумел и жестикулировал, так выдвигал на первый план свою собственную личность и так отодвигал на задний план поэтов и ораторов, слова которых передавал, что они решительно утрачивали все своеобразие и становились невыносимыми отражениями мистера Финча. Первые сомнения относительно безусловного совершенства шекспировской поэзии поселены были во мне чтениями ректора. Той же зловещей причине приписываю я мою враждебность политике Борка во всех вопросах.
В тот вечер, когда ожидали в Броундоуне Нюджента Дюбура и нам особенно хотелось остаться одним, чтобы приодеться и поболтать заранее об ожидаемом госте, на ректора нашло вдохновение расстрелять словами после чая свое семейство. Он на этот раз выбрал «Гамлета» для демонстрации своего голоса и объяснил, что имеет главной целью просвещение вашей покорной слуги.
— Я слышал на днях, добрейшая мадам Пратолунго, как вы читали Луцилле. Недурно, очень недурно. Но вы позволите мне, как человеку, много упражнявшемуся в искусстве декларации, подсказать, что вам еще кое-чего недостает. Я дам вам некоторые советы. (Мистрис Финч! Я намереваюсь дать мадам Пратолунго некоторые указания.) Обратите, пожалуйста, особенное внимание на остановки и на интонации голоса в конце стихов. Луцилла, дитя мое, это должно интересовать тебя. Усовершенствование мадам Пратолунго в чтении вслух весьма важно для тебя. Не уходи.
В этот вечер мы с Луциллой пили чай с семейством ректора. Время от времени мы приходили со своей половины на «вечернюю трапезу пастора», как выражался мистер Финч. Пред ним сидели жена, старшая дочь и ваша покорная слуга. Жестокая улыбка радости появилась на лице достопочтенного настоятеля, он вперил в нас взгляд с другого конца комнаты и открыл словесную пальбу по своим трем слушательницам.
— Гамлет. Действие первое, сцена первая. Эльсинор. Площадка пред замком. Франциско на своем посту (мистер Финч). Входит Бернардо (мистер Финч). Кто там? Нет, отвечай! Стой, распахнись! (Мистрис Финч распахивается, она кормит ребенка и старается выразить на лице своем, что испытывает великое духовное наслаждение). Франциско и Бернардо разговаривают басом: бум, бум. Входят Горацио и Марцелл (мистер Финч и мистер Финч). Стой! Кто идет? Друзья и Дании вассалы. (Мадам Пратолунго начинает ощущать действие Шекспира, Как всегда ощущает, в ногах. Она старается сидеть смирно. Напрасно. Она испытывает болезнь, известную, ей по горькому опыту и которую она называет гамлетовскими судорогами). Бернардо и Франциско, Горацио и Марцелл разговаривают: бум, бум, бум. Входит тень отца Гамлета.
Мистер Финч делает потрясающую паузу. (Среди зловещего молчания слышно, как сосет грудь младенец. Мистрис Финч продолжает вкушать духовное наслаждение. Судороги в ногах у мадам Пратолунго не прекращаются. Они передаются и Луцилле).
— Марцелл! — Финч начинает снова. — Ты муж ученый, говори. Горацио — Бернардо. Финч его поддерживает.
— Похож на короля, гляди, Горацио. Луцилла Финч вмешивается в диалог:
— Папа, извини, у меня весь день сильная головная боль, я пройдусь немного по саду.
Ректор опять многозначительно умолкает и вперяет в дочь молчаливый взгляд. (Луцилла уходит.) — Горацио глядит на привидение и возобновляет разговор: «Похож, действительно, что значит это?»
Младенец пресыщен. (Мистрисс Финч ищет платок. Мадам Пратолунго использует случай привести в движение свои страдающие ноги и находит платок.) Мистер Финч останавливается, мрачно глядит, продолжает и добирается до второй сцены.
— Входят королева, король, Гамлет, Полоний, Лаэрт, Вольтиманд, Корнелий, вельможи. (Все — мистер Финч). О ноги! ноги! Все мистер Финч, и бум, бум, бум.
Третья сцена. Входит Лаэрт и Офелия (и он, и она — ректоры димчорчские, и он, и она с густыми басами, ростом в пять футов, лица изрыты оспой, с грязными белыми галстуками на шее).
Мистер Финч читает, читает, читает. Мистрис Финч и младенец одновременно смежают глаза в дремоте. Мадам Пратолунго испытывает такие судороги в нижних конечностях, что, будь на то возможность, попросила бы опытного хирурга взять нож и отрезать ей ноги. Мистер Финч все громче и громче, все выразительнее и выразительнее дочитывает до четвертой сцены:
— Входят Гамлет, Горацио и Марцелл.
Боже милостивый! Что я слышу? Не помощь ли приближается извне? Не шаги ли это в передней? Да! Мистрис Финч открывает глаза. Мистрис Финч слышит шаги и радуется им так же, как и я. Достопочтенный Гамлет ничего не слышит кроме своего голоса. Он начинает сцену: «Как щиплет воздух, холодно сегодня!» Дверь отворяется. Ректору весьма кстати подуло воздухом в лицо. Он оглядывается. Если это слуга, горе ему. Нет, это не слуга. Гости, благодарение Богу, гости! Милости просим, господа, милости просим. Конец Гамлету на сегодня, спасибо вам! Появляются два лица, которыми тотчас же надо заняться, — мистер Оскар Дюбур и с ним приехавший из Америки брат его, мистер Нюджент Дюбур.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!