Академия попаданок. Первый семестр и Второй семестр. Дилогия - Мила Светлая

— Открой и выпусти меня! — крикнула я в ответ.

— А ты драться не будешь?

Признаюсь честно, такого вопроса я не ожидала. Да, я свернула одну старую мантию на манер булавы Ильи Муромца, но чтобы так… Или он видел сквозь стены? Пришлось откинуть «булаву» в сторону.

На такое расстояние, чтобы в случае чего можно было дотянуться.

— Не буду, честное-пионерское! — ответила я. — Открывай, а то мне крайне нужно попудрить носик.

— А у меня пудры нет, — раздался задумчивый голос мага. — Мука есть, будешь?

— Да мне в туалет нужно! Экий же ты непонятливый!

Да уж, мужчины порой бывают такими недалекими, приходится по сто раз объяснять банальные вещи. Зато мнят себя мировыми пупками. Или пупами, как им будет угодно. Мы-то с вами знаем, что женщины могут управлять не хуже, Екатерина Великая и Елизавета Вторая с легкостью это доказали.

Дверь заклацала с тем лязгом, с которым соприкасаются друг с другом железные полосы капкана. Я успела даже втайне помечтать, что это Похотун ошибся и теперь он попался в собственную ловушку. Увы, это оказались всего лишь замки. Очень много замков. Я даже почувствовала себя узницей замка Иф, этакой графиней Монте-Кристо.

Пауки так и не выглядывали, похоже, что у них с Похотуном тоже не лады.

— Выходи медленно, руки держи на виду, ноги высоко не вскидывай. Шаг влево, шаг вправо — считаю побегом, прыжок на месте — провокацией, — сказал маг, отходя назад и держа наготове платок.

В лучших традициях американских фильмов про тюрьму, я заложила руки за спину, сгорбилась, и, насвистывая «Мурку», вышла наружу. Мне не было страшно, так как я увидела мелкое дрожание платка — маг сам побаивался меня.

— Куда пылить-то, вертухаюшко? — по блатному растягивая слова, спросила я у мага.

— Зачем пылить? Ты мне вообще-то для уборки нужна. Нет, пылить не нужно. И не вертушка я вовсе, а самый что ни на есть настоящий маг, — обиженно проворчал Похотун.

— Туалет где? — пожалела я его извилины.

— Прямо по коридору и налево. Потом третья дверь направо.

Я кивнула и пошла вперед, выигрывая время на размышление о дальнейшем поведении и заодно осматриваясь по сторонам.

Плюшки-ватрушки, да тут бардачина не хуже, чем в той комнате, в которой я очнулась. Возле стен ворохи ношеной одежды, на стенах все те же заляпанные картины неизвестных девушек, а тускло светящиеся люстры прямо-таки взывали к помывке.

— Можно я схожу одна? — спросила я у мага, который задумчиво шагнул следом за мной.

— А? — словно очнулся он и осмотрелся по сторонам. — Да-да, конечно. Все равно убежать ты не сможешь, а навредить себе там не получится.

Он остался снаружи, а я гордо захлопнула обшарпанную дверь перед его носом. Вот и пусть остается на страже, а я пока приведу себя в порядок и подумаю, как быть дальше.

Про туалет я промолчу — пощажу ваши нервы. Скажу лишь, что в девяностые года в привокзальных туалетах было чище.

— У тебя так много мелких слуг, почему же ты не прикажешь им убраться? — спросила я, когда вышла в коридор, отряхивая руки после мытья над ржавой раковиной.

— Они у меня только шить умеют. Во всем остальном… Эй, ты, унеси отсюда тряпье! — громко скомандовал маг, когда в конце коридора мелькнула трепещущая крылышками фигурка.

Иглотык сразу же подскочил к указанной куче, попытался схватиться за воротник лежащей мантии и поднять ее, но та оказалась сильнее и потянула его вниз. После трех минут безуспешной борьбы безоговорочная победа оказалась за мантией, а иглотык стал похож на куколку гусеницы, которая приготовилась стать бабочкой.

Маг вздохнул и махнул платком. Иглотыка тут же вырвало из цепких рукавов и унесло в соседний коридор.

— Видишь, они ничего толком сделать не могут. Поэтому я так и живу.

— Так сам уберись, не переломишься.

— Не могу, — развел руками маг. — На мне лежит проклятие и снять его может только прекрасная дева.

Я тут же подумала, что прекрасная дева это я. Даже зарделась чуточку. Совсем немного, как краешек солнца, показавшийся из-за горизонта. Нет, ну приятно же слышать такие вещи.

Прекрасная дева…

Как звучит, а?

Вас часто так называли? Вот и я не могу вспомнить, чтобы баловали таким эпитетом.

Правда, черный маг тут же оправдал свою черноту, когда добавил:

— Жаль, что ты не подходишь под это определение…

Вот тут красное солнышко зашло за тучку и вряд ли показалось бы в ближайшие полчаса. Я обиделась! А потому что нельзя быть на свете черным таким. Мог бы еще пять минут порассыпаться в комплиментах, я полюбила бы ушами и помогла бы ему, а теперь…

— Почему это я не подхожу? У меня и стать есть, и сесть найдется, даже лечь обнаружится! Чего тебе еще, собаке, надобно-то?

Колдун опешил от моего напора. Ну да, непривычно ему с такой как я разговаривать, судя по всему, ему попадались в основном те, кто плакал, просился к маме или вовсе уходил в глухую депрессию. Я же улыбалась, пританцовывала и иногда подмигивала. А что мне оставалось делать? Только вводить предполагаемого противника в состояние удивления и изумления. Пусть поволнуется и подумает на будущее, как похищать землянок.

— Ты мне нужна для жертвоприношения, — хмуро ответил маг, когда налюбовался на мои ужимки и прыжки.

Вот тут уже пришла моя очередь икать от удивления и думать — сколько седых волосков вылезло от его слов? В детстве я была нужна для партии в домино, когда соседские старики выползали летним вечером. В девичестве была незаменимой для похода в кино или в компанию к мальчишкам. В молодости была нужна для создания полноценной семейной ячейки, а вот сейчас…

Нет, для жертвоприношения я еще никогда не была нужна. Не то чтобы меня это как-то обижало — не нужна и не нужна, не больно-то и хотелось. Хотя, если учесть, что жертвоприношения всегда оборачивались спасением жертвы каким-нибудь киношным красавчиком, то я не прочь была чуточку побыть на месте блондинки для Джеймса Бонда.

Увы, в этом замке Джеймсом Бондом и не пахло. Сказала бы я, чем пахнет, но пощажу ваш желудок, ведь вы можете в этот момент поглощать пищу, а описываемый запах крайне негативно скажется на пищеварении. А уж когда маг с простой, человеческой улыбкой Владимира Ильича Ленина распахнул дверь в темный зал, то еще один запах прибавился к остальной когорте.

Я про запах страха, а вовсе не про то, что вы подумали!

Мне действительно в первый раз после перемещения стало страшно. До этого все воспринималось как крайне увлекательное приключение с возможным дополнительным бонусом в финале, а сейчас у меня даже волоски на бровях встали дыбом. Я все ждала, что появятся освободители с платками наперевес, но шли минуты, а вот освободители-то как раз идти и не торопились.