Академия попаданок. Первый семестр и Второй семестр. Дилогия - Мила Светлая

— Не озирайся, никто тебе не поможет, — проскрипел маг и толкнул меня в спину.

От этого толчка я влетела в темный зал, и он тут же осветился мертвенным зеленым светом, как будто в каждую глазницу десятка черепов, что стояли на комодах у стены, вставили по горящей дискотечной неоновой палочке. Подсветились пучки гнилушек под потолком зала, пустили лучики сабли и кинжалы на стенах, даже щели половых досок загорелись зеленым, словно под полом включили мощный прожектор.

С потолочных балок свисали коконы спящих летучих мышей. Или иглотыков в плащах. Я не разобрала на расстоянии, да и не очень-то хотелось выяснять. Вот они не светились, зато мертвенным светом подсвечивались балки и от мелких телец на пол падали огромные тени.

А в центре этого светового шоу находился покрытый алой тканью стол с четырьмя зажимами для рук и ног. А может быть ткань была и белой, вот только она покрасилась от жертвоприношений?

А может это я сама себе нагоняла страха…

— Что это? Ты же сначала говорил, что я буду убираться, готовить и стирать. А это зачем? Какое жертвоприношение? — я постаралась чтобы голос не дрогнул, но вряд ли у меня это получилось.

— Тогда я лишь смотрел на твоих защитников и латал дыры в своей обороне. Теперь мы наедине и… — маг взмахнул платком. — И я могу наконец снова попытаться освободить свою любимую. И снять проклятье…

Я не могла пошевелиться. Вот даже моргнуть не удавалось. И как назло зачесался нос. Вот раньше он даже не думал чесаться, а сейчас заныл так, что если я его не почешу, то тут же спрыгнет с лица и помчится в уголок чесаться о что попало.

На фоне представленной картины слова мага показались мне не настолько страшными. Даже скорее наоборот — при жертвоприношении он может задеть нос рукавом и тот немного успокоится. Кстати, а как это самое приношение бедной меня будет происходить? И кому меня будут жертвовать? Вроде бы никаких рогатых созданий поблизости не было, никаких пентаграмм и тому подобных знаков не виднелось… Только стол с алой тканью чуть приподнялся в воздухе и начал поворачиваться…

— Теперь ко мне никто не сможет проникнуть. Нам никто не помешает. Я обрету свою любовь! — начал повышать голос маг, помахивая платочком, как девчонка на перроне вслед уходящему поезду.

— Кхе-кхе, — многозначительно выдавила я.

— Ты хочешь знать, что будет? Тебе явно не понравится! Зато черные силы вернут мне Ярославу.

Нет, я была не против того, чтобы черные силы вернули ему Ярославу. Пусть подавится на здоровье, но я-то тут при чем? Может, я вовсе не хотела чтобы мне не понравилось? Может, у меня на этот счет были другие планы?

Увы, я могла только кряхтеть и таращить глаза, чувствуя, как меня приподнимает в воздух неведомая сила и тащит к столу, который начал приподниматься одной стороной вверх. Ой, что-то мне этот стол начал напоминать средневековую дыбу, а спасительным Джеймсом Бондом так и не запахло. К тому же я явственно увидела, как один из черепов оскалился еще шире и подмигнул мне пустой глазницей.

Поджилки затряслись, холодок пробежал по спине, мурашки табунами начали носиться по всему телу. В общем, я почувствовала себя точно также, как при знакомстве с будущими свекром и свекровью. Но если в тот день я могла бы смыться, то сейчас же такой возможности меня лишили. И это мне очень сильно не нравилось.

Плюшки-ватрушки, и как назло ни одной нормальной мысли по поводу спасения мне не приходило. Вот даже самой завалящей мыслишки.

А тем временем стол встал на попа, и меня шваркнуло спиной о столешницу, только ткань колыхнулась алым всполохом. Руки взлетели к зажимам, а ноги решили не отставать от предательских верхних конечностей. Мягкие кожаные ремни стянули кожу кольцами удава, а после оцепенение спало.

Я тут же попыталась вырваться и начала дергаться, как пчела в паутине. Увы, как и в случае с пчелой, у меня ни фига не получилось.

Маг же укоризненно покачал головой, глядя на мои ужимки, а после взмахнул платком.

Вот только военного марша не хватило, чтобы создать торжественную атмосферу происходящего. Раздался знакомый стрекот и вскоре около сотни иглотыков занесли полотно. Вот честное слово, не соврала ни словечка — иглотыки занесли холст. Я сначала подумала, что это простыня, но после пригляделась и поняла, что это приготовленная для рисования ткань, с нанесенной грунтовкой. У меня знакомая такие же делала, перед тем как рисовать черные овалы, красные квадраты и желтые треугольники. Поклонница Малевича.

Он что, меня рисовать будет?

На память почему-то пришли картины в коридорах замка — девушки с непрорисованными лицами. И что — моя картина будет висеть среди них? И тоже непрорисованная?

И тут я поняла, что могу не только изображать червяка под электрическими разрядами, но еще и способна издавать звуки. Ух, какие звуки я начала издавать…

Я даже сама не подозревала, что умею так материться. Нет, про объяснение грузчикам я уже упоминала, но сейчас я могла бы промотивировать целую строительную бригаду. Да что там промотивировать, после моих слов строители носились бы как электровеники и сдавали годовые планы за два дня.

Иглотыки оказались благодарными слушателями. Тот, который был похож на игрушечного деда Мороза, даже подпер кулачком щеку, и крошечная слезинка блеснула на его щеке прежде, чем спрятаться в волосках бороды.

Если попытаться передать словами, но вместо мата поставить точки, то получилось бы следующее:

— Ты В… три раза А если то……..

И так три минуты. Я могла бы и больше, но маг не иглотык. Его народное творчество не заинтересовало, поэтому взмах платка снова лишил меня красноречия. Эх, а ведь граф Болтуняго Скороговор никогда не затыкал мне рот, и даже иногда одерживал победу в споре. Ну, как иногда — два раза всего было, и то я в эти дни была невыспавшейся.

— Перестань разливаться грязью, девица. Ты можешь и дальше злиться, но это никак не помешает моему творчеству. Сейчас я буду рисовать… Это и будет моим жертвоприношением. И я даже посвящу тебя в таинство моего творчества. Хочешь? Не хочешь? Чего ты плюешься — ты нормально моргни. Да не плюйся ты, все равно жертвоприношению этим не поможешь. Давай договоримся, если ты согласна, то киваешь один раз, если не согласна… Вот же зараза, прямо в глаз попала. Да, если не согласна, то можешь плюнуть. Лучше в иглотыка.

Как вы уже успели догадаться, я начала изображать верблюда. Причем крайне недовольного. А чего он стоит такой весь в черном и черным же платком передо мной помахивает. Если был бы платок красным, то я могла бы и андалузского быка изобразить, даже глаза выпучила бы и постаралась ножкой шаркнуть, как эта тореадорская мечта копытом.

Между тем, маг движением фокусника вытащил из-за пазухи небольшой флакончик с янтарной жидкостью. Грешным делом я подумала, что маг в нашем мире побывал и стибрил бутылочку виски в каком-нибудь самолете, поскольку такие мелкие емкости только там подаются. Но нет, этот флакончик открылся с чпоканьем бутылки шампанского, и из него выплеснулся золотистый дымок.