Выжить в пандемию - Майкл Грегер

С конца XX века медицина тщательно изучает возникающие заболевания в контексте экологии. По словам директора Национального центра эпидемиологии и здравоохранения Австралии, не следует удивляться теперешнему взрыву зоонозных заболеваний, памятуя о недавних изменениях в окружающей среде. «Подумаем с точки зрения экологии, – заявил он, – вирусы пытаются эволюционировать».894 Как растения или животные в дикой природе пытаются приспособиться к новым окружающим их условиям, чтобы иметь возможность распространить свой вид, вирусы также расширяют круг поисков, стараясь занять новые ниши. «Назовите любое новое инфекционное заболевание, – говорит исполнительный директор Консорциума консервационной медицины,[24] – и я тут же укажу вам на экологические факторы, привнесенные человеком, которые либо явились причиной появления болезни, либо же усугубили уже существовавшие».895 На память невольно приходит Пого из газетных комиксов, который говорил: «Мы столкнулись с врагом. Он – это мы».896

Два столетия тому назад первооткрыватель современных вакцин Эдвард Дженнер предположил, что виной всему – «все большее развращение человека от того, что изначально уготовано ему Природой, лишь указывает на то, что человек является неисчерпаемым источником всевозможных болезней».897 Наблюдение, надо заметить, не новое. Еще Плутарх во втором веке нашей эры отмечал, что вслед за крупными переменами в образе жизни общества являются и новые болезни.898 И то же относится к животному миру. «Что-то идет не так, – размышляет профессор Шортридж, – человеческая популяция разрослась неимоверно, мы все сильнее вторгаемся в царства животных, захватываем их среду обитания, вынуждаем их существовать в искусственной среде обитания».899

Как сообщил координатор ВОЗ по зоонозным заболеваниям, «ключевым фактором риска, влияющим на появление новых заболеваний, является экологическая деградация, вызванная действиями человека».900 Сюда относятся ухудшения окружающей среды, вызванные глобальным изменением климата, обезлесением и в целом, по определению ВОЗ, «индустриализацией и интенсификацией животноводства».901 Последнее – особенно важный фактор. Отчет по новым инфекционным заболеваниям за 2019 год показал, что большинство из тех, что передаются от животных к человеку, появились в результате выращивания животных для собственного пропитания.902 Впрочем, где есть чувство вины, там есть и проблеск надежды. Раз некоторые перемены смогли спровоцировать чуму, тогда другие смогут ее и предотвратить в будущем.903

В 1933 году Альдо Леопольд, «отец-основатель экологической этики»904, заявил, что «реальными факторами, определяющими смертность от болезней, являются мир и его население, – и то и другое, по его словам, исцеляется ежедневно: во благо и во вред, ружьем ли, топором ли, огнем или же плугом».905 С момента написания этих строк с лица Земли пропало уже более половины тропических лесов.906 По данным ФАО, стремительное развитие животноводства является одним из двигателей уничтожения тропических джунглей, особенно в Центральной и Южной Америке.907 Подобная «гамбургеризация» дикого леса с нескольких разных сторон подготавливает почву для появления и распространения инфекционных заболеваний.

Москиты – переносчики заболеваний – предпочитают размножаться на просторе, не в густых зарослях, а в сильно прореженном лесу.908 Сплошная вырубка леса помогает и переносящим вирусы грызунам поживиться легкой добычей в виде обитавшей на деревьях живности. Когда же на расчищенную землю выгоняется на выпас скот, крупные теплокровные животные тут же становятся желанной пищей для переносчиков заболеваний – москитов и мух, которых со временем появляется столько, что они могут переключаться и на человечью кровь.909 Например, такое заболевание, как лихорадка долины Рифт, никогда бы даже и не постигла людей, если бы до того не укрепилась благодаря сельскохозяйственному скоту.910

То, что сначала в Индии приняли за масштабный очаг желтой лихорадки, оказалось новой клещевой инфекцией, от которой также массово погибали макаки. Болезнь назвали в честь недавно обезлесенного Киасанурского тропического леса – киасанурской лесной болезнью (КЛБ).911 На освободившиеся угодья был выпущен крупный рогатый скот – о лучших хозяевах клещи и не мечтали, тут же массово атаковав животных, передав с укусами вирус им. А затем уже заражались люди. Ежегодно регистрируется около тысячи смертельных случаев КЛБ.912

Пока лидеры мирового животноводства выясняли отношения на полях Второй мировой войны, Аргентина решила извлечь из ситуации пользу, нарастив поголовье скота за счет вырубки лесов на территории страны. Резко возросшая популяция полевых мышей немедленно отозвалась появлением смертоносного вируса Хунин, вызывающего аргентинскую геморрагическую лихорадку;913 примерно в трети всех случаев болезнь вызывает обширное желудочно-кишечное кровотечение, судороги, кому и смерть.914 На расчищаемой от леса земле фермеры оказывались будто на передовой, поскольку уборочная техника производила облака потенциально инфицированной пыли и аэрозольных кровяных брызг от раздавленных механизмом животных.915

Подобный сценарий повторялся всякий раз, как человек вторгался в заповедные, девственные леса. В Боливии мы открыли вирус Мачупо, ну или, точнее – вирус Мачупо открыл нас для себя, в Бразилии – вирус Сэбия, а вирус Гуанарито, как выяснилось, вызывает венесуэльскую геморрагическую лихорадку.

Вторжение в тропические леса Африки вообще стоило нам целого набора вирусов, вызывающих геморрагическую лихорадку, включая вирус Ласса, лихорадку долины Рифт и Эболу. По данным ВОЗ, все из появившегося десятка таких вирусов916 являются зоонозными, перескочившими к нам от животных.917 «Все эти зоонозные вирусы приверженцы философии “не тронь меня, и я не трону тебя”», – поясняла бывший редактор Nature.918 Когда люди стали «все дальше оттеснять леса и разрабатывать землю под сельскохозяйственные угодья, создавая благоприятные условия и для вирусов, те обрели отличную возможность проникнуть в человеческую популяцию, размножиться и распространиться».919

Радикальное вмешательство в лесную экосистему чревато опасностью – как случилось, например, в бассейне Амазонки или в лесах Коннектикута, где еще в 1975 году была впервые зарегистрирована болезнь Лайма. С тех пор она распространилась уже по всем пятидесяти штатам,920 поразив около ста тысяч американцев.921 Болезнь Лайма, точнее вызывающие ее бактерии, передается при укусе клещей, живущих на оленях и мышах, с которыми люди издревле соседствовали в лесных зонах. Но с недавних пор добрососедство уступило место наступающему урбанизму. Делением леса просеками и секторами рабочие перепугали лис и рысей, которые сдерживали популяцию мышей. Экологи установили, что в лесных массивах в один-два акра нынешняя концентрация инфицированных клещей в семь раз превышает их количество до начала лесных работ на участках в десять-пятнадцать акров.922