Необычайно умные создания - Шелби Ван Пелт

В какой-то момент кто-то из них переложил купальник в корзину. Това, должно быть, постирала его, потому что кто еще в доме занимался стиркой? Точно не Уилл. Но она не помнит. Это провалилось в какую-то пустоту, как и многое другое, как только пропажа Эрика была подтверждена и его объявили погибшим.

Чарльстонское кресло по-прежнему стоит на месте, хотя несколько лет спустя Това сменила на нем обивку. Она выбрала ткань с узором пейсли в оттенках синего и зеленого, которая должна была выглядеть жизнерадостно. Но почему-то кресло всегда казалось причастным к произошедшему, несмотря на свой новый облик.

От него она избавится в первую очередь, когда переедет.

* * *

Това никогда не предполагала, что проведет столько лет в доме, в котором выросла. Но многое в ее жизни пошло не так, как она предполагала. Ей было всего восемь, когда папа построил этот дом.

Средний этаж предназначался для жилых комнат. Нижний, утопленный в склон холма, служил погребом для хранения яблок, репы и банок с лютефиском[6]. На верхнем, третьем этаже, сделали чердак для маминых сундуков.

Сундуки были полны вещей, которые родители Товы не могли оставить в Швеции, – реликвий, которые не вписывались в их новую американскую жизнь. Вышитое постельное белье; свадебный фарфоровый сервиз, доставшийся по наследству от какой-то забытой прабабки; деревянные шкатулки и статуэтки, искусно раскрашенные в красные, синие, желтые цвета. Дождливыми вечерами Това и Ларс забирались по лестнице на чердак и играли под его голыми стропилами. Пикники с далекарлийскими лошадками, которых они расставляли на отделанных кружевом скатертях, чай, налитый в надколотые чашки из костяного фарфора.

А потом, несколько лет спустя, папа решил, что пришло время заменить приставную лестницу обычной. Летом он нанял двух своих лучших помощников. Они работали от рассвета до заката. Здоровье папы уже тогда начало ухудшаться. Това помнит, как он отдыхал на стуле в прихожей, пока молодые парни забивали гвозди в кедровые доски.

Как только лестница была построена, помощники утеплили потолок минеральной ватой и отшлифовали половицы. Папа тем временем занимался обустройством чердака: в одном углу сделал кукольный домик, а в другом – прочный стол. Он сколотил два деревянных стула, вырезал на их ножках цветущие виноградные лозы, а на спинках – дорожку звезд.

Когда все было сделано, пришла мама со своей шваброй. Папа стряхнул паутину с тканого коврика, который ждал свернутым в углу, и разложил его в центре готовой комнаты. Все они, Това, Ларс, мама с папой и двое помощников, стояли на этом коврике и любовались. Солнечный свет с трудом пробивался сквозь грязное мансардное окно. Мама принялась энергично оттирать его тряпкой, смоченной в уксусе, пока оно не засияло.

– Теперь, – сказал папа, похлопывая по оконной раме, – у вас, дети, есть подходящее место для игр.

Но они больше не были детьми. Ларс уже стал подростком, а Това была младше всего на два года. Они немного поиграли на переоборудованном чердаке, но вскоре их интерес угас. Това считала, что папе даже в некотором роде повезло так и не увидеть, как они забросили чердак, над которым он усердно работал.

На самом деле этот чердак должен был стать игровой комнатой для внуков. Но, конечно, внуков у них с Уиллом так и не появилось.

Эрик был еще маленьким, когда Уилл и Това переехали обратно в этот дом, чтобы заботиться о маме. Това хотела раздарить детские игрушки Эрика, но мама настояла, чтобы она приберегла их для своих внуков. Поэтому Това спрятала их на чердаке.

Они так и остались там после смерти Эрика. Они остаются там и сейчас.

Единственное, что изменилось, – это мансардное окно. Уилл нанял рабочих, чтобы заменить его. Это было через несколько лет после смерти Эрика, когда с Уиллом произошел инцидент. Так может подействовать на человека горе. Тове не нравится думать об инциденте. На Уилла это было не похоже. Но, с другой стороны, будешь тут сам на себя не похож, когда теряешь ребенка.

Това с присущей ей практичностью сказала, что зато в результате инцидента у них появилось новое окно. Оно было больше и давало много света.

Теперь, когда она пересекает чердак, ей кажется, что она может пройти прямо сквозь стекло и шагнуть наружу, на верхушки деревьев. Это и правда красивая комната. Отсюда открывается лучший вид на море.

Однажды они с Уиллом пригласили агента по недвижимости, просто чтобы прикинуть стоимость.

– Невероятно! – восторгалась агент. – Весь дом просто невероятный. Никогда не догадаешься, что он тут есть!

Это была правда. Дом прятался под склоном холма, а крутая каменистая дорожка, которая к нему вела, заросла кустами ежевики, и легко можно было проехать мимо и так и не узнать, что он там есть.

Агент провела кончиками пальцев по перилам лестницы и восторженно заахала, глядя на парящие своды чердака, устремленные вверх, как в соборе. Она взяла с полки игрушечную машинку, у которой не хватало одного колеса. Машинку Эрика.

– Конечно, от всего этого нужно будет избавиться, прежде чем мы выставим дом на продажу, – сказала агент.

Они решили не продавать.

Игрушечная машинка все еще стоит на полке. Това берет ее и кладет в карман халата.

На этот раз все будет по-другому.

* * *

Уже очень поздно, когда Това наконец идет в кровать. Кот спит, свернувшись калачиком на покрывале, его бок плавно поднимается и опускается. Она осторожно откидывает одеяло, чтобы не разбудить его, и улыбается про себя. Никогда бы не подумала, что будет делить постель с животным, но она рада, что он здесь.

Она уплывает в странный мир. Должно быть, это сон, но она не знает точно, потому что все кажется таким обыденным. В этом сне она лежит здесь, на своей жесткой кровати, обхватив себя руками, но потом руки начинают расти, обвиваясь вокруг нее, как будто она спеленатый младенец. На руках появляются присоски, миллион крошечных присосок, каждая из которых прорастает сквозь кожу, а щупальца все удлиняются, пока не образуют кокон, и тогда все становится темным и безмолвным. Ее охватывает какое-то сильное чувство, и через несколько мгновений она понимает, что это облегчение. Кокон теплый и мягкий, и она одна, в блаженном одиночестве. Наконец она проваливается в сон.

Не самая престижная работа

Кэмерон сидит за столом на кухне Итана, раздумывая, идти ему куда-то или пока остаться здесь. Итан позвонил своему приятелю, который работает на эвакуаторе, и тот, хоть, кажется, и без особого восторга, бесплатно довез кемпер Кэмерона сюда, к дому Итана. Кэмерон поблагодарил его чуть