Волчье сердце - Ричард Кнаак

– Мужество? – перебил его Вариан Ринн.

Высокий, статный, исполненный своеобразной мрачной красоты, король Штормграда уже сделался в глазах своего народа героем, достойным легенды. В самом деле, он прожил яркую, полную опасностей жизнь, что не только на долгие годы разлучила его с родными и любимыми, но и на время лишила памяти. Его испытания породили на свет немало сказаний из тех, что барды поют млеющим от восторга дамам. Два длинных шрама, один из коих перечеркивал поперек скулы и переносицу, другой же тянулся по левой стороне лица сверху вниз, со лба на щеку, напоминавших о том, как он несколько раз едва избежал гибели, лишь прибавляли этим сказаниям остроты… хотя самому Вариану подобные сказания совсем не нравились.

– Должно быть, в Гилнеасе понимают под этим словом не то, что во многих странах… Я бы сказал – нечто прямо противоположное.

Грязный намек, будто Генн и весь его народ – отъявленные трусы, доконал старшего из владык окончательно. Лицо его потемнело. Кое-кто из его свиты глухо зарычал и приготовился двинуться к Вариану, но брошенный Генном строгий взгляд удержал их на месте.

– Король Вариан! – поспешил вмешаться Малфурион. – Мы не получали известий о том, что ты со свитой прибыл под…

– Я предпочел обойтись без лишних церемоний, – отвечал бывший гладиатор.

С этими словами Вариан откинул со лба непокорную прядь темно-русых волос. Теперь он держался так, точно Генна вовсе не существует, однако глаза его – глаза охотника – зорко следили за всеми и каждым из находившихся поблизости: сам того не сознавая, Вариан Ринн постоянно оценивал, кто из окружающих опасен, и насколько.

Верховный друид намеренно встал между ними.

– Ну, а твой сын? Андуин с тобой?

– Естественно, – отвечал Вариан столь категорическим тоном, что Малфурион почувствовал себя слегка глуповато, хотя многие из монархов оставляли единственных наследников дома, в предполагаемой безопасности, а вместо того, чтобы брать с собой в какие-либо путешествия.

Король коротко мотнул головой назад. Ночной эльф взглянул за спину Вариана, где четверо воинов из личной стражи короля окружали невысокую фигурку, облаченную в синее с золотом – цвета штормградских королей. Светловолосый, коротко стриженный, принц Андуин склонил голову, приветствуя верховного друида. На нем была рубашка со стоячим воротником, а поверх нее – кольчуга, в свою очередь прикрытая штормградской гербовой накидкой с изображением золотой львиной головы. Оружия у принца, если не считать кинжала на поясе, не имелось, но при таком количестве стражей в штормградском отряде опасность не грозила бы ему практически нигде, а уж в Дарнасе – тем более.

В противоположность отцу, воину до мозга костей, Андуин был юношей, склонным к наукам. Мало того, его словно бы окружала аура самоотверженного альтруизма, которая напоминала Малфуриону только об одном из присутствующих. Верховный друид невольно оглянулся назад, на Велена.

К его удивлению, Пророк взирал на человеческого мальчика с тем же напряженным интересом, что и он. По-видимому, Велен чувствовал в нем то же, что и Малфурион… а то и нечто большее.

Генн глубоко, размеренно дышал, стараясь совладать с собой. На Вариана его усилия не производили ни малейшего впечатления.

Верховный друид не оставлял попыток разрядить возникшую напряженность.

– Король Вариан! Прости нас за то, что мы тебя не встретили! Мы будем рады видеть тебя и твоего сына со спутниками за общим столом, если вы того пожелаете! Места вас ждут, а угощение вот-вот будет подано…

– Я не склонен здесь оставаться, – без околичностей ответил правитель Штормграда. – Я плыл в Дарнас ради Альянса, а не ради него. – Он кивнул в сторону Генна. – Если ты, верховный друид, не возражаешь… Путь был утомительным, и мне, пожалуй, пора отдохнуть…

Генн вновь шагнул к своему визави.

– Вариан, – негромко сказал он, – давай поговорим. Я сделал то, что полагал наилучшим для своего народа, ты должен это понять! И не понимал всей глупости собственной самонадеянности, когда решил возвести стену. Не понимал, что это значит – отрезать Гилнеас от внешнего мира…

Вариан не отвел взгляда от верховного друида и не ответил Генну ни слова. Но это лишь подхлестнуло гилнеасского короля к дальнейшим усилиям.

– Даю клятву: всем остальным членам Альянса мы будем все равно, что братья, и окажем им любую необходимую помощь! Гилнеас от долга не увильнет! Во всем Альянсе не будет члена, более преданного остальным, особенно – королевству братьев-людей, Штормграду…

– Штормграду такие братья за спиной не нужны! – взорвался Вариан.

– Вариан… – пробормотал Малфурион.

Затрясшись от ярости, молодой король склонил голову и с горечью взглянул на Генна из-под насупленных бровей.

– Я себе мантии ответственности за всех не просил, и в знаменосцы всего человечества не просился тоже! С меня довольно штормградского трона да защиты собственного сына! Однако я сделал это, потому что иного выбора не имел! Кому еще было взять дело на себя? Не Гилнеасу же! Все опасности выпали на долю Штормграда с Терамором… а теперь ты хочешь вернуться под наше крылышко и сделать вид, будто на этот раз останешься с нами заодно?

– Мы и останемся…

– Не стоит волноваться, Седогрив! Мы со Штормградом справились без тебя, и без Гилнеаса, и уж конечно без воргенов… и впредь без всех вас обойдемся! Ведь на самом-то деле тебе нужно одно – искупление своего преступного предательства. Но от меня ты его не дождешься!

– Гилнеас был независимым государством. И откололись мы в мирное время, а не во время войны, и не без веских причин. И ты это знаешь. А что до предстоящего голосования…

Однако Вариан уже повернулся к нему спиной.

– Верховный друид, верховная жрица, прошу простить меня. Увидимся позже…

Прежде, чем Малфурион успел хотя бы ответить, Вариан развернулся и зашагал обратно – туда, откуда пришел. Свита последовала за ним.

Малфурион взглянул на Тиранду, уже подавшую паре жриц знак поспешить за королем Варианом. Стоило ей повернуться к Малфуриону, глаза ее округлились от изумления.

Оттуда, где стоял Генн, раздался низкий звериный рык. Верховный друид немедля снова устремил взгляд на человека.

Генн скалил зубы в хищной ухмылке, явно слишком широкой для человека. Тело его начало расти…

Но в следующий миг человек вновь сумел совладать с собой.

– П… прости меня, верховный друид, – пробормотал взмокший от пота Генн. – Не стоило мне… не стоило…

– Я предложил бы тебе вернуться на место и…

– Нет. Нет, не могу.

Генн подал знак Эдрику и остальным гилнеасцам. Следуя за королем, его отряд безмолвно скрылся в лесу.

За столом негромко зашушукались. Тиранда махнула рукой музыкантам, веля продолжать игру, однако сомнений больше не оставалось: скоро пир угаснет сам по себе. Стычка не оставила от благоприятного расположения духа гостей камня на камне, и чтобы исправить положение, Малфуриону еще придется потрудиться.