Назови меня женой - Виктория Волкова

смертный приговор. Опередить бы бандитов. Но смертельная усталость и дикая головная боль заставляют двигаться медленно.

— Яна, уходи оттуда нахрен! Уезжай из гостиницы! — кричу в трубку. — На тебя объявлена охота. Бери такси и вали к Лернерам. Сейчас же!

— Где ты, Никитос? — растерянно спрашивает моя любимая. — Тут наши приехали… Вадим с Алиной и Илья с Тонечкой.

— Дай трубку брату, — хриплю из последних сил. И как только слышу родной голос, приказываю. — Бери всех за шкварник и дуй на Красную. Здесь оставаться опасно.

— А ты? — резко роняет Илья. — Где ты, бро? Я иду на помощь!

«Идиот, — хочется заорать мне. Нас всех тут поубивают и сбросят с пирса».

Но есть еще время. Можно выбраться. Открыв крышку ноута, быстро перегоняю запись с «брошечки» в облако. На всякий случай. Предосторожность не повредит. Чувствую, как подкатывает тошнота и раскалывается на части башка. Откинув затылок на подлокотник, закрываю глаза. Сейчас посижу минуточку и спущусь к нашим.

48

Яна

Звонок Никиты застает меня на ресепшене. Бегу к лифту, но спотыкаюсь, когда меня за руку тянет Илья.

— Я сам, — рычит сердито.

— Ты не знаешь, в каком он номере! — кричу, срываясь. — Идем вместе!

— Если тебя грохнут, брат мне не простит, — мотает головой Илья.

— Без меня тебе не справиться, — отрезаю я, входя в лифт. — Давай же, быстрее! Его сейчас убьют!

— Ты хоть можешь объяснить, что тут у вас творится? Во что ты втравила Никитоса?

Хочется заорать. Закрыть уши и глаза руками и никогда не видеть Илью Макарова. Придурок, блин! Тут жизнь решается, а он собрался разборки устроить.

Но что толку объяснять или умолять? Бесполезно. Потом Никита все сам разрулит.

Милый мой! Любимый!

Выскочив из лифта, сразу влетаю в нужный коридор. Один из пяти. Здание построено в виде цветка. И от центральной части тянутся «лепестки» в разные стороны. Сразу и не разберешь, куда бежать!

Подскакиваю к номеру. Толкаю дверь. Заперта. Пытаюсь поднажать плечом, бесполезно. Ту же операцию проделывает Илья. И тоже морщится от злости, что ничего не вышло.

— Горничную на восьмой этаж, в сектор «С», — приказываю я в сотовый. И через минуту появляется заспанная девчонка. Открывает дверь своим ключом и в ужасе вскрикивает.

На диване без сознания лежит Никита. Лицо залито кровью, а сквозь рубашку и брюки проступают кровоподтеки.

— Бро? — склоняется над Никитосом старший брат. А я затыкаю себе рот рукой, силясь не заорать. Еле сдерживаюсь, чтобы не схватить Макарова за грудки. Тряхнуть бы хорошенько. Спросить, какого он вздумал умереть?

Набравшись сил, тыкаю пальцем в контакт ресепшена.

— Вызовите полицию, — приказываю коротко. — В восемьсот двадцатом избили человека.

Замечаю на столе ноутбук.

«Хорошо хоть его не тронули, — думаю устало.

Затаив дыхание, наблюдаю, как Илья приводит в чувство брата. И когда мой любимый открывает глаза, плюхаюсь рядом на колени. Плевать на любопытные взгляды горничной и еще кого-то из персонала.

— Никита, любимый, — шепчу, целуя руку со следами крови. — Ты жив, и это самое главное.

— Не боись, Яна, прорвемся, — шепчет разбитым ртом Макаров. Гладит меня по волосам слабой рукой и что-то пытается сказать.

— Мы вызвали полицию, бро, — бурчит Илья. Смотрит на нас со снисхождением. Словно думает, ну что можно взять с двух влюбленных идиотов?

— Никита, — прижимаю к себе испачканную кровью руку. — Ты только живи, пожалуйста. Не бросай меня.

— Не надейся, — тяжело вздыхает Макаров. — Ты от меня не избавишься, Яночка.

Реву, утирая слезы. Всхлипываю, улыбаясь.

— Что там с ноутом? — шепчет одними губами Никита. — Я запись в облако отправил. Но, кажется, и так обошлось.

Никита тяжело усаживается на диване.

— А где наши? — спрашивает, потирая башку.

— Я им сейчас позвоню, — кивает Илья. — Пусть сюда поднимаются. Папа наверняка нервничает.

До приезда полиции мы сидим в Никиткином люксе и пытаемся понять, что делать дальше.

— Конечно, запись нужно отдать в полицию, — сурово заявляет Вадим Ильич.

Вот только у меня другое мнение. Если Пантелей и Ираклий связаны между собой, то, может быть, лучше поторговаться?

— С убийцами никаких переговоров, — словно читает мои мысли Никита. — Запись нужно отдать ментам.

— Где гарантия, что они арестуют этих уродов? — спрашиваю тихо. — Мы выдадим себя, и нам отомстят.

— Не бойся ничего. Ты со мной, — буравит меня взглядом Никита. — Или хочешь отхватить весь отель? Сама-то с ним управишься?

Смотрит сумрачно. Вижу, что нервничает. На щеке бьется тонкая жилка, а на лбу выступила испарина.

— Это единственная возможность обезопасить тебя и детей, — встревает в разговор Тонечка. А Алина молчит. Только выходит покурить на балкон.

Уехать бы! Бросить этот ненавистный «Жемчуг». Забрать детей и вместе с Никитой рвануть куда подальше. Подойдет любой город, лишь бы без моря.

Но фиг отсюда вырвешься!

Думаю, зябко ежась.

- Замерзла? — спрашивает Никита, обнимая меня. Прижимает к себе. А мне больше ничего и не надо.

Полиция приезжает быстро. И усталый следователь прокуратуры лично опрашивает нас с Никитой. Задает гаденькие вопросики. В чем-то подозревает. А когда видит запись с «брошечки», мычит что-то нечленораздельное. Вот тут-то и начинаются следственно-розыскные мероприятия. И мне, как единственной хозяйке отеля, даже выйти никуда нельзя. Какие-то чужие руки разлучают нас с Никитой. Его увозят в травму. А меня допрашивают следователи. Один за другим. Добрый сменяется злым. И так по очереди.

Выматывают, стараясь выбить признательные показания. Кому-то пришла в голову отличная мысль, что это я заказала Архипа. Выпутаться бы. Забыть, как страшный сон.

Злой человек в форме берет с меня подписку о невыезде. Нужен адвокат. Только я даже позвонить никому не могу. Вся юридическая поддержка всегда была в руках Архипа. И естественно, если следствие выдвинет против меня обвинение, то его адвокаты отойдут в сторону.

Фак! Что же все-таки делать? Бросить отель и смыться? Или все-таки попытаться им управлять? В любом случае пока не найдется реальный покупатель, мне придется торчать здесь и корчить из себя бизнес-леди.

Как ты отнесешься к этому, Макаров? Останешься со мной или снова удерешь? Молю бога. И твердо верю, что мы вместе.

— Люди увольняются, — шипит на меня Цемеров, стоит мне только выйти с допроса. — И гости разбегаются кто куда. Нужно что-то предпринять, Янна!

Меня коробит от этого обращения. Так звал меня Архип, не обращая внимания на мои просьбы.

— Ты со мной, Артем? — спрашиваю, тяжело опускаясь в кресло.

— Все зависит от тебя, — пожимает он плечами. Глядит совершенно равнодушно. — Дашь долю в бизнесе, останусь.

— Продам, — киваю, усмехаясь. — Но не более двадцати процентов. Могу отдать управление отелем. Будешь мне дивиденды платить.

— Нет, —