Ночные твари - Виктор Метос

– Никто не собирается разбить вам жизнь. Я хочу вам помочь.

Закари подался вперед.

– Я. Никого. Не. Убивал. – Бросив взгляд на Гаррета, он снова повернулся к Болдуину. – Требую адвоката.

– Напрасно. Будет гораздо лучше, если мы просто поговорим, только вы и я.

Ярдли открыла дверь.

– Мистер Закари попросил пригласить адвоката. Допрос окончен.

Гаррет покачал головой, но посмотрел на Болдуина, спрашивая у него взглядом, как быть. Тот слегка скривил губы, но тем не менее вышел из комнаты.

Когда они оказались в коридоре, Гаррет с неприязнью взглянул на Ярдли и сказал:

– Никак не мог предположить, что в федеральной прокуратуре работают адвокаты.

– Слушай, – вмешался Болдуин, – она права: все то, что мы вытянули бы из него после этого заявления, можно было бы выбросить коту под хвост.

Втянув воздух сквозь зубы, Гаррет сказал:

– Я отправляюсь домой, Кейсон. Позвони мне, если что.

Ярдли снова прислонилась к стене, наблюдая за Закари через стекло.

– Ты могла бы попросить меня выйти к тебе, – с укором промолвил Болдуин. – Необязательно было выставлять меня перед Гарретом так, будто я ничего не знаю. Это как-то оскорбительно.

– Не собиралась тебя оскорблять, Кейсон. Но расследование необходимо проводить очень тщательно.

Шумно вздохнув, Болдуин посмотрел на Закари, который возбужденно растирал пальцы, выбивая ногой по полу яростный ритм.

– Полагаю, нам нужно пригласить ему адвоката.

– Дилан!

Дилан Астер ощутил на груди тяжесть. Она душила его, не позволяя сделать вдох. В детстве у них в семье был необычайно толстый сенбернар; иногда по утрам он садился Дилану на грудь, и мальчику казалось тогда, будто на грудную клетку давит огромный камень. Такие же в точности ощущения были у него и сейчас.

– Дилан!

Открыв глаза, Астер увидел над собой Лили Риччи. Он лежал на диване у себя в кабинете. Галстук и пиджак висели на спинке стула, но он был в брюках и носках.

– Уже восемь часов, – сказала Риччи.

– Блин!

Скинув ноги на пол, Астер застегнул сорочку. Рядом с письменным столом имелась маленькая раковина; именно поэтому он платил за аренду кабинета лишние пятьдесят долларов в месяц. Прополоскав рот, Астер провел расческой по коротким темным волосам, попытался, как мог, прикрыть воротничком шрам на шее и, натянув ботинки, бросился к двери.

– Что там у нас? – спросил он, выбегая из кабинета.

Схватив сумочку, Риччи поспешила следом за ним.

– Слушания по ходатайствам. У судьи Кука прямо сейчас и у судьи Прескотта в половине девятого.

Астер рысцой устремился к лифту, Риччи старалась от него не отставать. Достав на бегу телефон, он позвонил клиентам, которые были у него утром, – Генри Смиту Миллеру, чье дело разбирал Кук, и Еве Рейчел Родригес, чье дело разбирал Прескотт. Затем – еще трем клиентам, чьи дела разбирались в муниципальных судах.

Юридическая контора «Астер и Риччи» занимала две комнаты в административном здании «Билтмор» напротив окружного суда округа Кларк. Перебегая улицу, Астер едва не попал под колеса такси.

– Получи с Евы наши деньги! – крикнула ему вдогонку Риччи.

– Обязательно.

Суд округа Кларк размещался в прямоугольном здании из разноцветных секций, похожем на конструктор «Лего». Астер взбежал по лестнице и подошел к металлоискателю.

– Фрэнк, я страшно спешу.

– Не могу, – сказал грузный пристав. – Вы же сами знаете.

Астер стал нетерпеливо дожидаться своей очереди. Кто-то стал спорить с приставом по поводу того, что нужно разуваться, и Астер мысленно пожелал, чтобы Фрэнк оглушил его шокером.

Когда Астер наконец прошел контроль, Фрэнк пожелал ему хорошего дня, и он, не оборачиваясь, крикнул ему то же самое, бегом направляясь к лифтам.

Судья Кук уже сидел на своем месте. Он начинал заседания в восемь утра и ждал, что адвокаты придут на десять минут раньше. Судья проводил недовольным взглядом Астера, прошедшего через зал для публики и присоединившегося к остальным адвокатам в рядах позади столов защиты и обвинения.

Перекличка – самое напряженное в уголовном суде время. Астер прикинул, что человек двести набилось в зал, предназначенный для вдвое меньшего количества народа. Десять адвокатов дожидались своей очереди, нервно поглядывая друг на друга в надежде на то, что кто-нибудь «зевнет» и можно будет проскочить побыстрее. Поскольку Астер оказался последним, он достал телефон и начал просматривать материалы дел.

Дело Миллера было предельно простым: он вскрывал стоявшие в районе машины и крал из них все ценное. Астер отметил, что Миллер оплатил все счета за юридические услуги, в отличие от Евы Родригес.

– Мистер Астер, – сказал судья Кук, – благодарю вас за то, что сегодня присоединились к нам.

– Мм… спасибо, ваша честь.

– Поскольку вы считаете зал суда своим собственным и находите допустимым приходить, когда вам вздумается, почему бы нам сейчас не рассмотреть ваше дело?

– Ваша честь, здесь все пришли раньше меня.

– Нет-нет, я настаиваю. Вы, очевидно, полагаете, что можете делать что угодно в своем зале суда, поэтому предоставим вам заправлять шоу, так? Кто там у вас?

Астер обвел взглядом остальных адвокатов, метавших в него своими глазами ядовитые стрелы. Он представил себе сцену из «Цельнометаллической оболочки»[33], в которой новобранца избивают его собратья-призывники, потому что из-за него все они были наказаны.

– Э… у меня Генри Миллер, ваша честь.

– Мистер Миллер, будьте добры, выйдите вперед.

Астер поднялся вместе с Миллером на кафедру. Раскрыв папку, судья сказал:

– Что у нас сегодня, мистер Астер?

– Только рассмотрение ходатайства об исключении улик, основанных на косвенных свидетельствах. – Астер предположил, что судья уже высказал ему все, что хотел сказать, и можно переходить к делу.

– Да-да, конечно, – сказал Кук. – Может быть, мне следует просто закрыть дело? Это ваш зал суда: пожалуйста, скажите, чего бы вы хотели.

Смущение Астера перерастало в ярость. Он опоздал всего на несколько минут, и уже дожидались своей очереди другие адвокаты. Он никоим образом не задержал работу судьи. Кук просто демонстрировал свою власть, потому что имел такую возможность. Мало что выводило из себя Астера так, как человек, издевающийся над другим в присутствии свидетелей, потому что это в его власти.