Последний из бессмертных - Андрей Ливадный

Основание города, вырезанное из монолита горных пород, как и стены Рубежа, создано не людьми, – у колонистов, появившихся на Роке в эпоху Великого Исхода, не было ни техники, ни технологий, чтобы изменить формы горного хребта в соответствии с архитектурным замыслом.

Планета таила загадку, покрытую мраком времен. Отрешиться от вопросов, возникающих при взгляде на поистине циклопические сооружения, капитан Таманцев не мог. Разговаривая с Флорой, он чувствовал: для поколений, родившихся тут, окружающее уже не несет вопиющей загадки, оно всего лишь привычная данность, но как поступать ему – человеку со свежим взглядом?

Ладно бы только город и Рубеж, – думал Иван, наблюдая, как солнечные лучи, вырвавшись из-за ломаной линии близкого горизонта, озарили сиянием умытую утренней росой зелень.

Ранним утром мысли кристально чисты.

Бессмертие. Во что оно превращает душу? Сегодня ночью он увидел лишь маленькую частицу жизни города, услышал и отчасти почувствовал людей с тысячелетним опытом.

Где же их мудрость? Где чувства, выкованные веками? Или подлец и трус останется таковым, сколько жизни ему ни отмерь?

Надменность одних, добровольное одиночество других, интриги, страх, липкий страх при любом изменении привычного окружения – ужас перед физической смертью, нежелание понимать и принимать что-то новое.

Нет, они не все такие, как Келган.

Ровное дыхание Флоры… Она ворвалась в его жизнь, как вихрь, как яркий теплый луч утреннего света, настойчиво побуждающий к жизни.

Статус Тени совсем не подходит ей.

Я отдам за тебя жизнь, милая… Но, ради света Элио, зачем нужны такие жертвы?

Чувство, вспыхнувшее, как пламя, было взаимным. Иван не хотел думать, что сейчас оно – страсть. Неодолимое, помрачающее рассудок влечение друг к другу, желание быть рядом, несмотря ни на что.

Флора проснулась. Ее дыхание стало более частым.

Он вернулся к постели, коснулся губами ее щеки, заставив открыть глаза.

– Не притворяйся. Ты не спишь.

Она сладко потянулась, ответила на поцелуй и спросила:

– Давно встал?

– Нет. Может, с полчаса назад.

Флора снова закрыла глаза.

– Как хорошо и спокойно… Мне это не снится?

– Нет. – Губы Ивана тронула улыбка, душа ловила мгновения внезапно пришедшего счастья, хотя рассудок и тут пытался вмешаться, внести свою лепту далеко не радужных мыслей.

– Ты встревожен.

– Да.

Флора вздохнула.

– Зачем только наступает утро? Дела, проблемы…

– Жизнь, – ответил Иван и тут же спросил: – А что у тебя за дела?

– Нужно встретиться с Генри Оланом.

– Кто он?

– Глава сатта Теней.

– Речь пойдет обо мне?

– Сейчас все в городе говорят о тебе. Вернее, о нас. Олан звонил вечером, оставил сообщение.

– И что ему нужно?

– Хочет выяснить подробности моего спасения. Оказывается, он посылал специальную группу к месту схватки.

– Зачем?

– Не поверил, что тебе удалось уничтожить метаморфов. – Флоре была неприятна тема разговора, истончалось, исчезало ощущение безмятежности, но она, как и Иван, не могла проигнорировать реальность. Действительно наступило утро, а вместе с ним вернулись неотложные дела. – Ты обещал… – Флора перевернулась на живот, – обещал подробно объяснить, как тебе удалось справиться с метаморфами.

– Это так важно сейчас? – Иван присел на край кровати.

– Важно. – Флора на секунду нахмурилась. – Генри звонил мне не просто так. Видимо, Келган что-то задумал.

– Метаморфы подчиняются ему? Он сможет использовать их в роли убийц? – Иван мгновенно вспомнил прозвучавшие накануне вечером угрозы.

– Некоторых сможет, – неохотно признала Флора. – Мне даже думать не хочется, что он способен на такую… подлость.

Иван промолчал. У него как раз создалось противоположное впечатление.

– Любой человек из числа Теней способен ощущать биоэнергетическую ауру живого существа? – спросил он.

– Конечно. Я даже знаю, что ты сейчас хмурился в мыслях, – ответила Флора.

– Может быть, – согласился Иван, подумав, что ему вольно или невольно придется научиться контролировать внутренние эмоции, хотя бы в присутствии посторонних. – В таком случае мои способности, – продолжил он, – основаны на иной, нежели привычно Теням, интерпретации картины, которую предлагает внутреннее зрение. Ты должна четко уяснить – кроме Рока, существует необъятная Вселенная, в Галактике множество обитаемых систем, где живут люди и иные разумные расы, там жил и я, пока прихоть гиперсферы не привела мой истребитель на орбиты Рока.

– Я понимаю. Но каким образом обилие заселенных миров связано с десятком уничтоженных тобой метаморфов?

– Дело в ином способе осмысления получаемых данных. По сравнению с реальностью Рока, жизнь в Обитаемой Галактике кипит, ситуации меняются ежеминутно. Я был офицером специального подразделения. Кроме способности хорошо стрелять, у меня есть и другие навыки. В Обитаемой Галактике сотни планет, множество кибернетических систем, тысячи космических кораблей, бесчисленное количество различной планетарной техники. У нас есть приборы, при помощи которых пилот или солдат может видеть энергию, выделяемую машиной.

– Приборы? – удивилась Флора.

– Да, не врожденная способность, а специальное приспособление, целый комплекс с датчиками, сенсорами и прочим. Конструкция не важна, главное – суть применения. Я многие годы имел дело с картами распределения энергий, учился безошибочно распознавать по сигнатурам тип противостоящего мне механизма и его уязвимые места. Когда произошла схватка на дороге, я еще до конца не осознавал, что вижу мир иначе, чем раньше. Восприятие жизненной энергии метаморфа машинально воспринималось мной как сигнатура, полученная от сканеров экипировки.

– И что?

– Я увидел карту распределения жизненных энергий. Проще говоря – сигнатуры метаморфов. В бою – я имею в виду космические бои – пилоту отпущены лишь секунды на осмысление ситуации и принятие решения. В критических ситуациях мой рассудок мобилизуется. Остальное ты поймешь легко. Наиболее ярко на общем фоне жизненной ауры выделялась энергия нервной системы метаморфа. Навыки стрельбы у меня отличные. Как бы ни менялись эти существа, мне был виден их мозг, я машинально читал жизненную энергию, словно карту сигнатур, и бил в самое уязвимое место.

Флора некоторое время молчала, осмысливая услышанное.

– Хочешь кофе? – спросила она, нарушая воцарившуюся тишину.

– Не откажусь.

– Сейчас сварю. – Она встала.