Крысиные гонки - Дик Фрэнсис

Я попросил его пропустить меня через контрольную зону, чтобы не облетать ее. Они передали наблюдение за моим полетом радару в Нортвиче и затем в Личфилде. Мы работали в полном согласии. Я рассчитал, что вылетел минут через тридцать после нее, но благодаря незначительному разрыву во времени и большей скорости “Чероки” я смог бы перехватить ее до Кембриджа. Я в двадцатый раз посмотрел на часы. Пять пятьдесят. В пять пятьдесят три она должна будет повернуть на Личфилд, конечно, если догадается, что подлетает к Личфилду. Если она повернет точно по расписанию, то только потому, что слепо доверяет плану полета.

Меня снова вызвал радар Бирмингема.

– Кембридж сообщает о нарастающем ухудшении погоды. Сейчас нижний уровень облачности восемьсот футов.

– Понял, – невыразительно ответил я.

Прошло еще пять минут. В пять пятьдесят три никаких сообщений не поступило, потом контролер радара передал:

– Уаймсволд сообщает, что самолет на их экране поменял направление с один-шесть-ноль на один-два-пять, но это в пяти милях северо-восточнее Личфилда. Самолет не опознан. Они будут продолжать наблюдение.

– Понял, – ответил я.

“Ее могло снести на северо-восток, – подумал я, – потому что юго-западный ветер сейчас сильнее, чем когда она летела утром в северном направлении, а я сделал недостаточную поправку на силу ветра”. Я нажал кнопку передатчика и сообщил об этом диспетчеру.

– Я скажу им, – пообещал он.

Мы продолжали полет. Я оглянулся на пассажиров. Они выглядели скучающими, задумчивыми и усталыми. Вероятно, никто из них не заметил, что мы свернули с прямого курса, когда начали разыскивать Нэнси, но они безусловно заметят это, если нам удастся ее найти.

– Уаймсволд сообщает, что самолет, за которым они наблюдают, повернул на север в направлении ноль-один-ноль.

– Ох нет, – вырвалось у меня.

– Ждите...

“Слишком легко”, – в отчаянии подумал я. Это было бы слишком легко. Самолет, повернувший в правильном направлении, в правильное время и почти в правильном месте, не мог быть самолетом Нэнси. Я сделал три глубоких вдоха и выдоха. Потом заставил себя сосредоточиться на мысли, что в данную минуту опасность ей не грозит. Она может продержаться в воздухе еще часа полтора.

У меня есть примерно час, чтобы найти ее. Три тысячи квадратных миль неба, в котором, как в пустыне, нет никаких ориентиров. Проще простого!

– Уаймсволд сообщает, что первый самолет только что приземлился в Ист-Мидлендс. У них есть другой возможный самолет в десяти милях к востоку от Личфилда. Сейчас он идет в направлении один-два-ноль. У них нет сведений, на какой высоте он летит.

– Понял, – подтвердил я. Отсутствие информации означает, что точка на их экране может лететь на любой высоте до тридцати тысяч футов и не обязательно на высоте четыре тысячи пятьсот футов.

– Ждите.

Я ждал. Мысленно грыз ногти. Чуть покосился на сидевшего рядом Эмброуза и не спеша проверил нашу собственную высоту, скорость, направление. Впереди, в одиннадцати минутах, Личфилд. Сорок минут до Кембриджа. Слишком долго. Надо быстрее. На полной скорости. Ничего другого делать не оставалось.

– Предполагаемый самолет сейчас идет в направлении один-ноль-пять. Если он будет придерживаться его и дальше, то пролетит в тридцати милях севернее Кембриджа примерно через двадцать минут.

– Понял. – Я посмотрел на часы. Быстро просчитал время. Нажал кнопку передатчика.

– Это не тот самолет. Он идет слишком быстро. При своей скорости она не достигнет Кембриджа раньше, чем через тридцать пять – сорок минут.

– Понял. – Короткая пауза. – Переключитесь на военно-воздушную базу Коттсмур, Северный радар, дециметровые волны один-два-два. Я передаю вас им.

Поблагодарив его, переключился. Коттсмур ответил, что у них на экране семь неопознанных самолетов, идущих с запада на восток к югу от них. Высота всех неизвестна.

Семь. В любом из них могла быть она. Нэнси могла, потеряв радиосвязь, повернуть к Манчестеру. Мурашки побежали по спине. Но ведь у нее хватит здравого смысла не лететь прямо в контрольную зону, не имея радио. И кроме того, она, должно быть, уверена, что в Кембридже ясное небо...

Я пролетел над радиомаяком Личфилда. Взял курс на Кембридж. Сообщил диспетчеру радара в Коттсмуре о перемене направления. Они ответили, что еще не видят меня на своем экране: слишком далеко.

Мы летели к Кембриджу над плотным одеялом облаков. Солнце светило прямо в кабину. Кроме Эмброуза, все пассажиры спали.

– Один неопознанный самолет приземлился в Лейстере, – сообщил Коттсмур, – другой взял курс прямо на Питерборо.

– Осталось пять? – спросил я.

– Шесть... Сейчас далеко на западе появился еще один.

– Это, возможно, я.

– Сделайте для опознания левый поворот на тридцать градусов.

Сделал и продолжал полет в новом направлении.

– Опознаны, – подтвердил он. – Вернитесь на прежний курс.

Я взял прежний курс, стараясь подавить тревогу, нараставшую с каждой минутой. “Они должны найти ее, – мысленно повторяя я. – Должны”.

– Самолет, который прошел пять минут назад к югу от нас, сейчас повернул на север, – сообщил Коттсмур.

Не она.

– Тот же самолет описал полный круг и сейчас взял курс один-один-ноль.

Это может быть Нэнси. Наверно, она ищет просвет между облаками. Хочет спуститься ниже облачности и видеть землю. Но просвета не обнаружила и снова взяла тот курс, который, как она думает, ведет прямо к Кембриджу.

– Это может быть она, – сказал я диспетчеру.

Или кто-то другой, оказавшийся в таком же положении. Или практикант, отрабатывающий повороты. Или кто угодно еще.

– Наблюдаемый самолет резко повернул на юг и чуть на запад... Теперь снова на юго-восток... Опять на один-один-ноль.

– Наверно, ищет просвет в облаках, – сказал я.

– Наверно. Ждите. – Пауза. Потом отдаленный голос осторожно произнес: – В этой зоне нижний уровень облаков шестьсот футов. Никаких просветов.

О Нэнси...

– Я хочу поискать этот самолет. Можете направить меня поближе к нему?

– Будет сделано, – ответил он. – Поверните влево на ноль-девять-пять. Вы на тридцать миль западнее. Ваша скорость приблизительно сто пятьдесят узлов. Скорость наблюдаемого самолета около девяносто пяти узлов.

Через двенадцать минут я буду там, где самолет сейчас, но она уйдет на двадцать миль дальше. Чтобы догнать ее, понадобиться двадцать пять – тридцать минут.

– Предполагаемый самолет опять описывает круги... Сейчас взял курс на один-один-ноль...

Чем дольше она будет описывать круги, тем скорее я ее догоню. Но если это вовсе не Нэнси... Рассердившись, я прогнал эту мысль. Если начать сомневаться, мы никогда не найдем ее.