Цена его обмана - Лия Романовская

— Вот тут и поговорим.

Артем открывает мне дверцу, изображая из себя джентльмена, но я-то еще помню, как он запихивал меня в этот самую машину полчаса назад.

— То есть получше места для разговора ты найти конечно же не мог?

— Конечно мог. Но здесь самая вкусная шаверма в городе.

Громко вздыхаю и плетусь за ним, понимая, что он не просто так привез меня именно сюда. Шанс, что я сбегу хоть и есть, но все же гораздо меньше, чем в городе.

Садимся за побитый жизнью и посетителями стол, сейчас мы тут совсем одни. Ну кроме, разумеется, одинокой сонной официантки за барной стойкой.

Я немного опасаюсь здесь есть, но глядя на фото блюд в меню понимаю, что голодна. Да и слова Артема о вкусной шаурме вселяют некоторый оптимизм.

Артем делает девушке знак рукой, и она, увидев его, тут же приходит в боевую готовность. Взгляд приобретает осмысленность, плечи выпрямляются, живот втягивается, попа отклячивается назад, и официантка в белом передничке буквально подплывает к нам.

— Добрый день, Артем Дмитриевич... вам как всегда?

Ого! Выходит мой товарищ здесь частый гость. А может даже любимый...судя про прищуру зеленых глаз девушки с милым именем "Мила". Само имя я прочитала на бейдже.

Артем Дмитриевич кивает и указывает на меня.

— Даме тоже самое.

Девушка кивает, слегка морщась, и уходит, а мне становится до ужаса интересно, что это за неведомое «как всегда».

Сидим, молча глядя друг на друга, пока минут через пятнадцать не приносят заказ. Летний салат, по бокалу кваса и шаурму, которая оказывается правда выше всяких похвал.

— Ну, теперь можешь начинать.

— Сейчас, я прям на пять минут отойду...

Я уже поднимаюсь, чтобы свалить куда-нибудь подальше, но реакция Артема молниеносна. Он встает быстрее меня и с улыбкой обнимает за талию.

— Ты права... рядом сидеть гораздо романтичнее.

Понимаю, что сбежать не удастся, и придется видимо рассказать ему часть правды. Но голова работает туго, никак не могу сообразить с чего начать и что «упустить» из виду. Артем усаживает меня рядом с собой и это и правда выглядит слишком романтично, будто мы влюблённая парочка.

Я долго собираюсь со словами и наконец начинаю.

— У меня был брат... ну как брат, считай, что никто. В смысле не родной, но как родной. Мы вместе росли...

Про Валерку я рассказываю долго и обстоятельно, вспоминая все наши шалости, его доброту ко мне и любовь к родителям. Будто пытаюсь показать его с лучшей стороны. Про дом и бандитов упоминаю вскользь, без душераздирающих подробностей. Про соседа упоминаю тоже зачем-то и мне кажется, что в этот момент Артем чуть напрягается. Но скорее всего, конечно, кажется. Про крестик молчу вовсе. Про Илона не говорю ни слова, будто его и не было никогда. Потому что Илон это что-то личное что ли, будто, между нами, что-то было. Точнее есть. Про Лику и последние события рассказываю подробно, вновь и вновь уводя речь от Маски.

Когда я заканчиваю Артем молчит недолго и потом спрашивает:

— Почему ты решила, что ищешь в нужном направлении?

Хм... почему решила? Да потому что у меня других вариантов и не было.

— А почему ты решил, что нужно искать как-то по-другому? И самое главное — что искать-то вообще? Валерка давно мертв, зачем я тут?

Артем вдруг резко встает с места, протягивает мне пакет с вещами брата и с видом героя крутого боевика произносит:

— Разберемся.

— Конечно... — бурчу я себе под нос, набирая в это время телефон Лены, жены Миши Панина.

В этот раз трубку берут сразу и веселый голос на том конце провода удивлённо переспрашивает:

— Миша? Аа...Миша..., да он умер.

— А вы кто?

— Я-то? — смех становится совсем уж неприличный, — Я-то вдова.

Напрашиваюсь к веселой вдове в гости, она как раз очень кстати припоминает, что вчера звонила Наталья и предупреждала обо мне. Срываюсь с места, готовая мчаться до очередной «подруги» Валерки прямо сейчас, но дорогу мне преграждает Артем, о котором я во время странного диалога с Еленой Паниной чуть не позабыла.

— Едем, — кивает он, когда я говорю, что мне нужно ехать, и я послушно бреду к машине, обречённо понимая, что втянула парня в недобрую игру.

Едем молча и уже подъезжая к блочной девятиэтажке, разрисованной симпатичными граффити, Артем резко тормозит, смотрит на меня как-то странно и вдруг произносит:

— Послушай, но если они всерьез считают, что твой брат не погиб, то кто же тогда был в машине?

Перевожу взгляд от окна, удивляясь почему мне самой раньше не пришла в голову эта здравая мысль.

— Не знаю, но очень хочу узнать, что они думают на этот счет. Потому что лично я убеждена, что там был Валера! И хотя мне и горько от этого, но это самое логичное объяснение всему происходящему!

Отвечаю как можно тверже, но слышу, что голос трясется. Артем откидывается в кресле и кладет руки под голову.

— Валяй, все в твоих руках.

— Ты же хотел мне помогать? — ехидно спрашиваю в ответ, открываю дверь и уже оказываюсь одной ногой на улице.

— А я что делаю? — выпучил глаза и смотрит так, будто говорит это все всерьез.

— Да ну тебя...

Я уже почти вылезла, машу на него рукой, как он вдруг резко притягивает меня к себе и целует. Получается смазано. Зло отталкиваю его прочь и все-таки вылезаю из этой злополучной тачки.

— В следующий раз держи себя в руках... — шиплю я, перегнувшись в салон.

— А кто сказал, что следующий раз будет?

Придурок!

Иду к подъезду, уверенная, что он свалит. Из двора и из моей жизни.

Елена открывает сразу, и я поднимаюсь на лифе на девятый этаж, вмиг забыв о своей нелюбви к этому виду транспорта.

На пороге меня ждет эффектная блондинка лет тридцати. За ее спиной маячит какой-то моложавый парень, на вид младшее женины лет на десять и пара ребятишек.

— Привет, — она весело приветствует меня, пропуская в уютную прихожую. Дети, мальчики-погодки лет пяти-шести скачут вокруг, создавая неимоверный гам, парень, зевая приветственно кивает и уходит вглубь квартиры, а хозяйка проводит меня в кухню.

— Здравствуйте... — начинаю я, но Лена сразу просит перейти на ты.

— Кофе будешь? — она кивает на турку, и я киваю.

Сажусь за круглый обеденный стол в ожидании разговора, но хозяйка молча занимается своими делами, будто не замечая меня. Молчу какое-то время, и в конце концов не выдерживаю.

— Елена, послушайте...