Пламенное сердце - Эмма Хамм

будто в них растворились сами звезды с неба.

– Да взойдет солнце, друг мой! – шепнула она.

Лорэлия взглянула на Абрахаса, и, казалось, все заключенные в своих камерах затаили дыхание.

Они ждали его решения. Они хотели знать свою настоящую участь. И Лорэлия даже не подозревала, что обращается за помощью к дракону.

Абрахасу не следовало ей помогать. Его заботы были важнее, чем эта коленопреклоненная девушка. Абрахас слышал слова, возникающие в сознании снова и снова. Его родные взывали к нему из могил, требуя, чтобы он сохранил последние виды драконов.

Но сердце Абрахаса… О, да, его сердце жаждало вновь обрести свободу. Он мечтал пронзать облака, чтобы король больше не смог потянуть за цепь на шее.

Абрахас закрыл глаза и позволил себе вспомнить то, что так долго пытался забыть: времена, когда драконы заполоняли небо сотнями расцветок и громоподобными криками; времена, когда люди не заполоняли небо стрелами и копьями, пронзавшими крылья драконов.

Собственный голос прозвучал неожиданно.

– Да взойдет солнце!

Шепотом, чтобы никто за тюремными стенами не смог услышать, узники как один повторили.

– Да взойдет солнце!

Когда Абрахас открыл глаза, Лорэлия улыбалась ему.

– Добро пожаловать в Сопротивление, – проговорила она. – Рада видеть, что у вас… у тебя все-таки есть душа.

Глава 18

Лора

На следующий день Рыцарь Умбры выпустил Лорэлию из камеры. Он ничего не сказал и не объяснил ей причину. Он также не позволил ей попрощаться с множеством магических существ, которые стояли у решеток камер и наблюдали за ее уходом с надеждой в глазах.

Когда Лору выволокли из казематов, она изо всех сил старалась не плакать. Но не от облегчения, а от осознания того, что некоторые узники не доживут до освобождения. Они проведут остаток дней во тьме, надеясь, что Лорэлия достигнет цели.

Сейчас причин убить короля у нее было больше, чем когда-либо.

Маргарет не имела права посылать ее в такое место, не объяснив, чего ожидать. Лора не думала, что встретит себе подобных существ и людей, которые за столь короткое время станут для нее важными. Лора по-прежнему рассчитывала пережить столкновение с Рыцарями Умбры. Но теперь нее появилась надежда, что она сможет освободить остальных и защитит единственную подругу, которую здесь встретила. Более того, теперь на ее стороне был личный охранник короля.

Мать бы очень гордилась ею. Но Лорэлии никогда не хотелось вызывать гордость у матери.

Рыцарь Умбры сопровождал Лору до самой комнаты. Он остановился перед дверью оттенка рвоты и скрестил руки на груди. Шлем на голове Рыцаря не выражал никаких эмоций.

Лорэлия показала на несколько дверей дальше по коридору.

– Почему некоторые из них покрасили в белый?

Рыцарь Умбры вполне ожидаемо не ответил. Но у Лоры по спине пробежал холодок: она провела в казематах всего лишь несколько дней, а двери уже были перекрашены.

Лора вошла в комнату, надеясь, что ее разместили в том же месте без определенного намерения. Ей не хотелось, чтобы другие девушки пострадали только потому, что заступились за нее.

Закрывая за собой дверь, Лорэлия фыркнула. За нее никто не собирался заступаться. Другие девушки ее не жаловали.

Лора развернулась и на ходу стянула грязное платье. Она не наполняла ванну заранее и могла лишь надеяться, что воды в чаше на туалетном столике хватит, чтобы немного вымыться.

– Пикси! – позвала Лора. – Ты еще здесь?

Кроха не ответила. Лора была бы рада узнать, что пикси вернулась к родным или укрылась у кого-то другого, пока Рыцари Умбры не спускали глаз с Лорэлии.

Из стенного шкафа донесся слабый шорох, словно кто-то чихнул или сама собой шевельнулась ткань костюма. Лорэлия замерла с заведенными за спину руками – она так и сжимала завязки своего платья.

Пикси была недостаточно крупной, чтобы издать такой звук. Это означало только одно – в шкафу прятался человек.

Лора неслышно прокралась к прикроватной тумбочке и выдвинула ящик. В ее вещах никто не рылся. Нож, который она положила в ящик, оказался на месте. И это значительно упрощало дело. Лора вытащила нож и подошла к шкафу.

Раз, два, три! Лора выломала дверь и замахнулась ножом, подняв руку над головой.

– Стой! Стой, это я! – Бьюти прижалась к дальней стенке шкафа.

Лорэлия убрала нож и вздохнула.

– Почему ты прячешься у меня в шкафу?

Опасный момент миновал, и Бьюти опустила руки.

– Я не хотела, чтобы Рыцари меня видели. Они вообще не позволяют невестам общаться. Это ужасно, но мы справляемся. Как правило, можно пробраться в комнату друг к другу и помочь.

– Чем помочь? – Лорэлия протянула руку и взяла шелковый пеньюар, висевший рядом с Бьюти.

Пеньюар, созданный Боровым, был слишком хорош, чтобы натягивать его на грязное тело. Расписанный вручную яркими солнышками, он казался таким милым и созвучным разговору, который состоялся у Лоры с Абрахасом и остальными.

– Ну, помочь снова устроиться. По крайней мере, тебе. Рыцари сообщили нам, что ты возвращаешься, но, кроме меня, желающих не нашлось. – Бьюти выбралась из шкафа, не уронив ни одной вещи. – Ты, судя по внешнему виду, нуждаешься в помощи. Значит, мои догадки в отношении тебя верны.

Догадки Бьюти в отношении Лорэлии оказались в корне неверны. Лора не была отзывчивой девушкой, готовой помогать другим невестам, как это делала Бьюти. Лора собиралась убить человека, за которого все они хотели замуж.

Ей следовало привести в порядок свои мысли, не то Бьюти догадается, что у нее на уме. А Лора совершенно не планировала посвящать в свои планы еще одного человека. Когда она стала такой болтливой?

– Тогда помоги мне снять это платье, – попросила Лора, сделав судорожный вдох. – Убила бы за горячую ванну. Но не думаю, что это случится в ближайшее время. Когда нам разрешат принять ванну?

– Ну… – Бьюти изо всех сил сдерживала улыбку, но не смогла не ухмыльнуться. – Знаешь, что? Снимай платье, а я исполню твое желание. Как тебе такое?

Лора не представляла, что имеет в виду Бьюти. Исполнить желание? Эта девушка выжила из ума?

Как бы то ни было, Бьюти не была ее служанкой. Лора сама надела это платье, значит, сама его и снимет. Она оглядела изысканную ткань и поморщилась.

– Прости! – пробормотала Лора, разрывая платье прямо посередине.

Боровой, будь он здесь, закричал бы. Но платье уже держалось на ниточке. Так почему бы не испортить его еще сильнее?

– Не прикасайся к халату! – крикнула Бьюти, но ее голос звучал приглушенно. – Ты слишком грязная, испортишь шелк. Знаю, тебя это не волнует, но мастеру, который создавал халат, это было бы