ОБХСС-82. Финал - Павел Барчук

к любовнику дочери генсека. Потому что… Если судить по словам Антонины, этому гражданину в чем-то раньше помогал Аристарх. Верно?

Тоня и Серега кивнули одновременно. Черт… Мне фантастически везет, что домработница реально с мякушкой, а Серега сильно не хочет ввязываться в убийство.

— Класс… — Я развел руками. — Ну, с этим разобрались. Потом что? Бриллианты на кой черт тут оказались?

— Жорик рассказал этому человеку, где взял золото. Наверное, монеты и правда дорого стоили. Он приехал ко мне. Разыскал. — Ответил Серёга.

— Кто разыскал? Жорик? Блин…Сережа, возьми себя в руки. Давай как-то более связно рассказывай!

Я демонстративно утер несуществующий пот со лба. Типа, утомился уже разбираться в хитросплетениях этой мелодрамы. Правда на данный момент есть реальный шанс, что сюжет у нас ухерачит в сторону триллера или детектива, где главного героя красиво убивают. Но я по-прежнему надеюсь на деда Мотю. Сука, ну, не должен он подвести. Он же жопой чует, когда надо появиться.

— Не надо ему ничего рассказывать! — Прикрикнула вдруг на батю Тоня. — Просто убей его и все.

— Эй! — Я возмущенно подскочил на месте. — С хрена ли⁈ Что ты заладила одно по одному. Убей да убей.

— Потому что так правильно. Георгию опасно здесь оставаться. Мы поняли, что происходит, после того, как уже пришли люди из Комитета. После того, как цыган велел спрятать бриллианты. Сначала думали Сергей не в себе просто. Не мог Жорик никак ему о будущем рассказывать. А провалы в памяти сочли итогом нервного стресса. Родители погибли на глазах. Естественно, могли быть и такие последствия. Но потом ему начали сниться сны. Поначалу это были сцены из жизни в деревне. То, что с ним происходило в Зеленухах. Обрывки различные. Жорик даже не понимал, что это. А потом случайно при Смене рассказал свой сон. А тот и говорит, мол, память, наверное, возвращается. Было такое оп самом деле. Жорик начал каждый раз Сеньке свои сны пересказывать. Все совпало. А потом видения изменились. Стали совсем странными. Георгий сказал, мол, живёт он в каком-то огромном доме. С колоннами и личным бассейном. С охраной. У него машина своя. Несколько машин. Странные тоже. Непохожие на нормальный автомобиль. Телефон без провода. В кармане можно носить. И обращаются к нему по имени Денис. И еще… деньги снились чудны́е. Не советские. Герб на них был другой. С орлом двуглавым. В общем…тут слова Сергея нам вспомнились. Стали всю информацию собирать. Каждый сон анализировать. Пришли к выводу, что Денис — человек из будущего. А сны — это его воспоминания.

— Вот черт… — Я потер лоб.

Занятная хрень выходит. Но вполне правдоподобная. Получается, пока я был Милославским, этот тип сидел внутри. Видимо, действительно мои воспоминания, настоящие, где-то отложились. Не знаю, в подсознании, может. Короче, наследил я знатно. Но кто же, блин, знал⁈

Нет, все время, будучи Милославским, я предполагал, что «хозяин» тела вполне мог тусоваться, внутри вместе со мной. Только без возможности проявить себя. Видимо, находился в отключке. Не могли, видимо, два сознания одним телом управлять. Но после моего возвращения домой, эта вся хрень стала потихоньку вылазить. Милославский посмотрел, как круто в будущем будет. Прикинул. Подумал. Вспомнил Серегины слова. И понял, на сумасшествие его состояние мало похоже. На обычные фантазии тоже. Ладно, один раз сказочка приснилась. Но ему ведь постоянно начала являться реальность будущего. Сумасшествие обычно сюжета не имеет. Глюки по сценарию не развиваются. В принципе, если собрать все в кучу… Его беспамятство, потом внезапное появление в башке картин из жизни в Зеленухах, и под конец — пророческие видения, то наверное, человек, способный мыслить широко, догадался бы. Явно все это неспроста.

— Погоди…– Меня вдруг осенило. Я уставился на Тоню в изумлении. Нет. Не в изумлении. Я охренел просто. Потому что понял. — Вы решили нас поменять местами? С Георгием твоим? Так? Вы решили, если я умру тут, то он окажется там? Вот чего меня дважды грохнуть пытались… Дело не в брюликах, не в чекистах и даже не в Аристархе…

— Сергей, у вас договор с Георгием. Не нарушай его. — Тоня проигнорировала мои слова.

Будто я ее сейчас и не спрашивал ни о чем. Она отдала приказ бате и вышла снова из комнаты. Видимо, наблюдать как будут убивать меня в теле Милославского, ей не сильно хотелось.

— Серега, это бред. Ты же понимаешь, что это, блин, бред. Вообще нет никаких гарантий. — Я уже наплевал на реальную возможность выглядеть психом, на остатки хоть какой-то конспирации, и называл вещи своими именами. — Если ты меня убьешь, нет никаких гарантий, что Милославский окажется там, на моем месте. И даже быстрее хрен ему, а не жирное будущее в роли мажора. Первый раз ведь он сидел в жопе. Ну… то есть не буквально, конечно. Если буквально, то где-то глубоко в башке…

— А мне все равно. — Оборвал поток моих слов отец. — Меня наоборот устраивает то, что ты говоришь. Нет Милославского, нет проблем. Умрете вы оба, вообще отлично. Все это дерьмо началось по вине Жорика. Если бы он не выгнал меня тогда, в первый раз, я бы не пошёл в Комитет. В моей жизни не появился бы Цыган. Я не связался бы с теми людьми, от которых сейчас уже так просто не уйдешь. Все вообще было бы иначе…

Договорить батя не успел, потому что в дверь квартиры начали со всей силы долбить. Потом звонить в звонок. Потом снова стучать. Судя по грохоту, ногами.

— Дед… — Выдохнул я облегчённо и вскочил, наконец, с кровати.

Правда, Серега тоже вскочил и даже направил на меня пистолет. Держал он его как-то неуверенно, но, учитывая расстояние между нами, промахнуться будет сложно.

— Серег, перестань. Не чуди. Зачем тебе это? Кроме того, уверяю, не сто́ит убивать меня. Точно говорю. Мы, между прочим, с тобой вроде как братья. Ну, то есть вы с Милославским. Да и не хочешь ты мокруху на себя вешать. Я же знаю тебя.

Мне пришлось повысить голос и говорить громче. Грохот стоял такой, будто Матвей Егорыч решил выбить дверь. Причем, как бы не Андрюхой. Потом раздался конкретный треск. Видимо, дверь приказала долго жить. А затем я услышал голоса деда Моти, Переростка и Соколова. Они что-то кричали наперебой.

— Их там трое. — Я кивнул в сторону выхода. — Все. Давай закроем эту тему. Не ссы, тебя отмажем. По-другому не могу… — Я сделал шаг к отцу и протянул руку. — Отдай его мне. Пистолет. Не нужена тебе эта хрень.

В этот момент пришла очередь двери, ведущей в комнату, слететь с петель. Реально. Она просто, как кусок картона, рухнула вперёд. Никогда такого не видел. И все бы, наверное, было даже хорошо. Но…

Видимо, Тоня пыталась перегородить дорогу моим спасителям, которые, уж не знаю как, сообразили, что мне нужна помощь. Поэтому, вместе с дверью в спальню закинуло домработницу. Естественно, обе они, и дверь, и Антонина, врезались в меня, потому что я стоял ровно на траектории их полёта. Я, естественно, от удара тоже полетел вперёд. На Серегу. Ну, и все…

Я даже не сразу понял, что прозвучал выстрел. Думал, кто-то продолжает бить по двери. А потом увидел Соколова. Стас смотрел на меня глазами, которые вдруг стали очень большими. Я даже хотел сказать что-то про его изумленную рожу. Но звук пропал. Не получалось произнести ни слова. Да еще и пол резко качнулся вперёд. К моему лицу. Или мое лицо к полу…

Прежде, чем вырубиться, я отчетливо увидел, как Соколов оседает вниз. Но так и не понял, почему убили меня, а он падает вместе со мной.

Глава 17

Стасик. И частично Жорик)

— Игорь, Игорь, смотри, он глаза открыл. Иго-о-о-орь…

Женский голос был мне знаком. Очень даже. Я его всю сознательную жизнь слушаю. Причем, частенько именно с такой интонацией — страдающей. И судя по всему, обладательница этого голоса сейчас собиралась разрыдаться.

— Маш, конечно открыл. Он ведь живой, как никак. Люди вообще имеют особенность смотреть на мир открытыми глазами. — Второй голос был мужским и принадлежал отцу. Моему, естественно.

— Игорь! Что за выражения! Типун тебе на язык! Господи…что ж ты такой сухарь! — Рыдания закончились, не успев начаться.

Зато в интонации появилось раздражение. Ну, слава богу. Не готов сейчас