Великая Белая Бездна - Бэзил Коппер

тихо спросил он. — Судя по тому, что мы уже видели, довольно неразумно использовать здесь это слово.

То был единственный раз, когда я видел Скарсдейла в растерянности. Он неловко кашлянул и переступил своими огромными ногами в сапогах для верховой езды.

— Возможно, вы правы, Ван Дамм, — мягко сказал он. — Не всегда получается судить должным образом, не имея всех необходимых данных. Вероятно, мне следовало бы уточнить свое замечание.

Ван Дамм промолчал и направился к гладко отполированному пролету моста, который блестящей, слегка изогнутой дугой тянулся к дальнему берегу. Он посмотрел вниз, на бурлящую, покрытую рябью и чуть светившуюся воду. Река текла в южном направлении, откуда мы пришли. Я рискнул предположить, что она, вероятно, впадала в известное нам озеро, и был рад узнать, что ученые уже пришли к такому же заключению.

На поверхности реки ничего не было видно; в глубине ее, судя по всему, отсутствовала какая-либо жизнь; в волнах ее не кружились никакие обломки — по крайней мере, в течение того часа, что мы провели в этом странном месте.

Наконец мы двинулись дальше и без происшествий добрались до дальнего берега. Я оглянулся на город, но он уже исчез в дымке. С каждым днем мы все глубже и глубже погружались в этот причудливый и ужасающий мир; с замиранием сердца я невольно думал о том, что в случае столкновения с чем-либо злонамеренным нам будет очень трудно, а то и невозможно, преодолеть долгие мили обратного пути.

Мы пообедали на другом берегу реки, где не было ни зданий, ни растительности, лишь суровые голые скалы и вездесущие песчинки. Тем временем Скарсдейл решил, что мы двинемся на север все вместе, но для этого к нам должен был присоединиться Холден. Я связался с ним по радио — мы все утро периодически поддерживали связь, — и Ван Дамм сказал, что вернется за ним. Они погрузят пулемет и прочее тяжелое снаряжение на тележку и догонят нас во второй половине дня.

Ван Дамма не было несколько минут — собственно говоря, он едва исчез в дымке по ту сторону моста — когда внезапно раздался грохот пулемета, который самым ужасным образом отразился от стен и эхом разнесся по милям каверн. Слышны были отдельные и отчетливые очереди; приглушенный грохот выстрелов повторялся под сводом пещеры и создавал такой угрожающий эффект, что мы инстинктивно пригнулись, как будто сами находились под огнем.

Шум был настолько неожиданным и шокирующим, что никто из нас поначалу ничего не мог понять. Было ясно, что Холден во что-то или в кого-то стрелял, но этот подземный мир был таким сухим и безжизненным, что мы и вообразить не могли возможную цель.

Прескотт очутился рядом со мной и предложил подать сигнал, но Скарсдейл сразу же сказал, что это ни к чему, поскольку Холден может воспользоваться своей рацией. Мы ожидали, что Ван Дамм поспешит на помощь Холдену, и действительно, он почти тотчас связался с нами. Затем я попытался вызвать Холдена по радио, но без всякого успеха.

— Продолжайте пробовать, — чуть ли не свирепо бросил мне Скарсдейл. Сейчас бородатый профессор как нельзя больше походил на викинга; он озирался по сторонам, сжимая в руке взведенный револьвер. Я вспомнил судьбу карлика Залора и понял то, о чем никогда не забывал Скарсдейл — в этом подземном мире таилось много древних и злых существ, которые проявят себя только тогда, когда будут к этому готовы.

— Как вы думаете, на Холдена напали? — спросил профессора Прескотт.

Скарсдейл нетерпеливо покачал головой.

— Мы узнаем в свое время, — твердо сказал он. — Не следовало разделять группу. Это моя вина. И Холдена, возможно, не стоило оставлять в одиночестве. Его нервы были расшатаны с тех пор, как мы нашли тело карлика.

Я удивленно посмотрел на него: Скарсдейл впервые напрямую упомянул об этом инциденте.

Никогда не забуду тот долгий час, когда мы сидели у парапета моста, глядя на стигийские воды и прислушиваясь к непрекращающемуся треску рации; мои собственные нервы были натянуты до предела, и я ежеминутно ожидал услышать еще одну сокрушительную серию пулеметных выстрелов. Но ничего не происходило, и мое напряжение в конце концов спало.

Затем, примерно в два часа дня, мы к нашему огромному облегчению услышали по радио голос Холдена. Он извинился за то, что невольно заставил нас терзаться неизвестностью. По его словам, он выстрелил во что-то, двигавшееся к нему между зданиями на краю площади. Затем он отправился на разведку, оставив рацию, и только что вернулся.

В этот момент подошедший Скарсдейл отобрал у меня микрофон. Я забыл его точные слова, но резкий тон и укоризненные, хотя и вежливые, замечания произвели желаемое действие, и Холден впоследствии тщательно следовал строгим инструкциям профессора.

— Что ж, — сказал наконец Скарсдейл. — Похоже, что ничего страшного не произошло. Думаю, вы можете смело заключить, что все находящееся здесь является для нас чуждым. Мы не станем возвращаться, но я буду ждать вашего отчета, когда вы присоединитесь к нам с доктором.

Скарсдейл поручил Холдену свернуть лагерь; затем он и Ван Дамм смогут продолжить исследование местности по пути к нам. С этого момента рация должна была постоянно оставаться включенной. Через несколько минут послышался раздраженный голос Ван Дамма. В конце концов наши товарищи пересекли мост, толкая тяжело нагруженную тележку, и Холден лично поведал свою историю Скарсдейлу. Мы все столпились вокруг и слушали.

По словам Холдена, он сидел на площади и делал заметки, когда различил какую-то слабую тень, которая, казалось, мелькала между дальними зданиями в конце площади.

Явление было настолько необычным, что он провел несколько минут, уставившись в эту точку; сперва он подумал, что это обычная для города оптическая иллюзия, но вскоре понял, что между похожими на блоки строениями на краю площади действительно перемещалась и постепенно приближалась к нему «большая прыгающая тварь», как он ее описал. Неудивительно, что Холдену это не понравилось и он быстро лег за пулемет.

Прошло еще пятнадцать минут, и огромное сероватое существо замерло. У Холдена возникло неприятное впечатление, что его самого изучают. Он потянулся за биноклем. У него возникли трудности с фокусировкой, но как только объект приобрел достаточную четкость, вид его показался Холдену настолько зловещим, что ученый разволновался и не смог удержать бинокль. Через несколько секунд он выпустил очередь из пулемета, за которой последовали еще две; тварь тем временем скрылась вдали.

Затем Холден поступил храбро, в сложившихся обстоятельствах, но глупо,