Мой инсульт был мне наукой. История собственной болезни, рассказанная нейробиологом - Джилл Тейлор

Моя цель в процессе восстановления состояла не только в том, чтобы найти здоровый баланс между функциональными способностями полушарий своего мозга, но и в том, чтобы приобрести больше влияния на то, какое из полушарий преобладает в моем восприятии в каждый конкретный момент. Это важно, потому что самые фундаментальные черты свойства моей правополушарной личности — глубокий душевный покой и сострадание. Я верю, что чем больше времени мы будем тратить на работу нейронных сетей, связанных с душевным покоем и состраданием, тем больше покоя и сострадания мы будем проецировать на окружающий мир, а значит, тем больше покоя и сострадания будет на нашей планете. Поэтому чем отчетливее мы понимаем, какая половина нашего мозга обрабатывает те или иные типы информации, тем больше будет возможностей выбора того, что мы думаем и чувствуем и как себя ведем как отдельные личности и работающие вместе члены большой человеческой семьи.

В нейроанатомическом плане, когда речевые центры и ассоциативная зона ориентации левого полушария моего мозга стали нефункциональными, я получила доступ к ощущению глубокого душевного покоя, порождаемому правополушарным сознанием. Результаты исследований, которые проводили в начале этого века доктор Эндрю Ньюберг и покойный доктор Юджин д'Аквили[15], помогли мне понять, что именно происходило у меня в мозгу. Используя технологию однофотонной эмиссионной компьютерной томографии (SPECT), эти ученые разобрались в нейроанатомических структурах, лежащих в основе нашего религиозного, или духовного (мистического), опыта. Они хотели выяснить, какие области мозга задействованы в нашей способности переходить в состояние измененного сознания — от ощущения собственной индивидуальности к ощущению единства с вселенной (нирваны, эйфории, присутствия Бога).

Испытуемыми были тибетские монахи и францисканские монахини, которые медитировали и молились внутри томографа. Им было сказано потянуть за хлопчатобумажный шнурок, когда они достигнут высшего уровня медитации или почувствуют единение с Богом. В ходе этих опытов "подопытные" испытывали изменения нейронной активности в весьма специфических областях мозга. Во-первых, у них наблюдалось снижение активности речевых центров левого полушария, приводившее к замолканию "щебетания мозга". Во-вторых, снижалась активность ассоциативной зоны ориентации, расположенной в задней части теменной доли коры левого полушария. Эта область помогает определять физические границы собственного тела. Когда ее работа подавляется или получает ослабленный поток сигналов от чувствительных систем организма, мы перестаем понимать, где начинается, а где заканчивается наше тело относительно окружающего пространства.

В свете результатов этих недавних нейробиологических исследований вполне закономерно, что, когда у меня отключились речевые центры левого полушария, а левая ассоциативная зона ориентации лишилась нормального притока сенсорных сигналов, я перешла в состояние измененного сознания, перестала ощущать себя твердым телом, а стала восприниматься текучей субстанцией, единой с вселенной.

Понимаю, что, хотя информация и обрабатывается (или не обрабатывается) в обоих полушариях моего мозга, я тем не менее воспринимаю себя как одно существо с одним сознанием. При этом я уверена, что сознание, работу которого мы демонстрируем, представляет собой коллективное сознание всех функционирующих клеток мозга и что оба полушария дополняют друг друга, создавая единую, цельную картину воспринимаемого мира. Если клетки и микросхемы, ответственные за распознавание лиц, функционируют правильно, я могу узнать вас в лицо. Если нет, я постараюсь понять, кто вы, воспользовавшись другими сведениями, такими как ваши манеры, голос или походка. Если клеточные микросхемы, ответственные за понимание речи, в порядке, я в состоянии понять то, что вы говорите. А если разрушить клетки, которые постоянно напоминают мне, кто я и где живу, то мое представление о самой себе изменится навсегда — конечно, если другие клетки мозга не научатся брать на себя данные функции. Если же во мне не будет программы для обработки текстов, то, словно компьютер, без нее я стану беспомощной в этом деле.

Если сравнить уникальные характеристики и различия в механизмах обработки информации двух полушарий мозга, очевидно, что они должны обладать разными системами ценностей, то есть соответствовать совершенно разным личностям. Некоторые воспитали обе стороны сознания и хорошо умеют использовать навыки и индивидуальные особенности обоих полушарий мозга, позволяя им поддерживать друг друга, влиять друг на друга и сдерживать друг друга на протяжении всей жизни. В то же время другие мыслят односторонне: либо демонстрируют очень строгий аналитически-критический образ мышления (крайне левополушарные), либо редко связываются с повседневной действительностью и проводят основную часть времени, витая в облаках (крайне правополушарные). Обеспечив здоровый баланс между левополушарным и правополушарным сознанием, мы получаем способность сохранять гибкость в когнитивном плане, чтобы радоваться переменам (правое полушарие) и в то же время оставаться достаточно приземленными, чтобы не сбиваться с пути (левое полушарие). Если мы на- учимся ценить и использовать все свои когнитивные дарования, мы откроем в себе тот жизненный шедевр, который представляет собой каждый из нас. Только представьте, какой прекрасный мир, полный любви и сострадания, мы могли бы создать, если бы постарались.

К сожалению, сострадание в нашем обществе редкость. Многие из нас проводят огромную часть времени, унижая, оскорбляя и критикуя самих себя (и других) за "неправильные" или "плохие" решения, которые принимают. Доводилось ли вам, когда вы сами себя ругаете, задаваться вопросом, кто же внутри вас кричит на другого и кто этот другой? Приходилось ли вам замечать, что такие негативные мысли могут повышать уровень внутренней враждебности и тревоги? Кроме того, замечали ли вы, как негативный внутренний диалог может влиять и на ваше общение с окружающими и тем самым на их общение с вами, еще сильнее усложняя жизнь?

Как биологические существа мы наделены огромной властью. Поведение нашей нервной системы, состоящей из множества нейронов, передающих друг другу сигналы с помощью определенных микросхем, предсказуемо. Чем больше внимания мы сознательно уделяем некоторым микросхемам мозга, чем больше времени думаем об определений вещах, тем с большей силой эти микросхемы и мысли запускаются вновь при минимальной внешней стимуляции.

Кроме того, наш мозг представляет собой высокотехнологичное приспособление, работающее по принципу "ищите и обрящете". Мы устроены так, что его внимание концентрируется именно на том, что мы пытаемся найти. Если я ищу красный цвет, я буду находить его повсюду. Поначалу, быть может, совсем немного, но чем дольше я буду концентрироваться на поисках красного цвета, тем легче и быстрее начну замечать его.