Гений 30 лет Спустя Том 2 - SWFan

культивации Древнего Бессмертного — они держали Ци внутри себя, а потому с виду были намного слабей, чем на самом деле...

106. У Него же Сокровище!

Если Небесный Артефакт не хотел, чтобы его заметили, его никто не заметит; удивлённый и уже немного злой Ван Ду пыжился со всех сил, безуспешного пытаясь сокрушить косточки в плече Фан Линя и совершенно не понимая, что всё это время давит на крепкую сталь у него под рубахой. Самого же Фан Линя немного веселило, как его лицо краснеет, а уродливая улыбка постепенно меняется в не менее страшную гримасу напряжения; такими темпами он мог сломать собственную руку, — это было бы забавно.

Однако столько ждать Фан Линь не собирался — а то ещё Тайи надоест, что её «лапает» какой-то ублюдок, и она будет потом ругаться.

Этого Фан Линю не хотелось.

Он цокнул языком и схватил руку Ван Ду. Тот замер. Мужчина приподнялся и вдруг резко потянул вымогателя на себя, одновременно выставляя вперёд локоть. Раздался хруст. Вскрик. Брызнула кровь. Ван Ду рванул назад, проковылял пару шагов, едва удержался на льду и схватился за свой нос — на мясистую руку мужчины разливалась кровь. Она стекала по его ладони и горячими каплями разбивалась о лёд...

На секунду воцарилось молчание; люди в толпе уставились на мужчину с мясистыми губами, потом перевели взгляд на старика, и глаза их заблестели от удивления, словно круглые ледышки. Трое прихвостней вымогателя остолбенели — теперь они выглядели нелепо. В себя троица пришла только когда услышала крик своего главаря:

— Чего стоите, ублюдки, — заревел на них Ван Ду. Сразу же они опомнились и побежали ставить мужчину на ноги — но Ван Ду от них отмахнулся и, размахивая руками, зарядил одному лысому парню прямо в скулу.

— Ублюдки поганые, вы чего ко мне бежите, его хватайте, его — ревел Ван Ду, показывая на Фан Линя. Троица опешила, переглянулась и стала мяться. Мужчина яростно взглянул на их лица, всё вытирая свой кровоточащий и немного искривлённый нос, и вдруг сделался ещё свирепее, так что целая кровавая речка как под напором хлынула у него из ноздрей.

Мужчина хотел зареветь на своих подчинённых, вот он уже открыл рот, но сразу же захлопнул его назад и яростно сглотнул; Ван Ду видел по лицам свои подчинённых — они боялись этого старика. А уж насколько сильное это чувство, страх, мужчина знал прекрасно — побороть страх можно было только ещё большим ужасом... Или жадностью.

Мужчина харкнул кровью на лёд и покосился на Фан Линя, — и сразу же старик снова чуть не вывел Ван Ду из себя своей лукавой усмешкой — мужчина с трудом сдержался и заговорил голосом ровным и таким глубоким, что люди в толпе затрепетали от вибрации:

— Дебилы проклятые, остолопы! Вы не понимаете, что ли? У него же просто какой-то артефакт! — рявкнул мужчина.

Все собравшиеся присмотрелись к Фан Линю, ещё раз убедились, что сила его была только на Третьей руне, и сразу же новые, жадные нотки заиграли у них в глазах. Кое-кто даже опустил руку на рукоятку своего меча...

Артефакты были настоящим сокровищем для любого воина. Некоторые из них обходились в целое состояние, даже Артефакт Третьего ранга мог стоить как поместье с несколькими акрами оливковых полей в придачу — он стоил как безбедная старость, как целая жизнь... Особенно чужая.

Мая, которая в это время стояла на самом краешке толпы, вдруг ощутила странное напряжение вокруг себя, как будто натянулись длинные струны; девочка спешно потянулась к ёршику, а потом заметила низенькую фигурку в плаще перед собой. Она тоже напряглась, как и все остальные, но в ней Мая почему-то не чувствовала той же жадности, которая пронизывала прочих воинов, а что-то другое...

Меж тем Фан Линь тоже осмотрелся. Сперва он взглянул на людей вокруг, а потом и на Ван Ду, который снова улыбался, — по небольшой трещинке в его верхней губе стекала, как по желобу, капелька крови. Фан Линь вздохнул: как всё неприятно обернулось. С одной стороны, у него действительно был артефакт, так что предположение мужчины было вполне верным — с другой же Фан Линь на самом деле был не на Третьей руне, а на Пятом этапе Концентрации Ци.

Теоретически он мог даже показать силу своей культивации — выпустить Ци наружу. Вообще Фан Линь не хотел этого делать, ведь в бою всегда полезно, когда враг смотрит на тебя с высока, однако...

Мужчина качнул головой. Однако, если ты выглядишь слишком слабым, на тебя время от времени будет зарываться всякий мусор.

Ну ладно, решил Фан Линь. Значит придётся немного повозиться. Он снова оценивающе посмотрело на Ван Ду, и уже прикидывал, как бы так наброситься на него и на его прихвостней, чтобы быстренько всех их порешать и запугать остальных жадных до наживы, как вдруг случилось неожиданное. Мелькнул серебристый огонёк. Усмешка застыла на лице Ван Ду, — мужчина качнулся, качнулся ещё раз и рухнул в снег.

Из его левой скулы торчал серебристый ножик.

Небольшой человечек, ростом даже не в полтора метра, ниже Маи, закутанный с ног до головы в плащ, прошёл, наклонился и вытянул из головы мертвеца кинжал; он стряхнул с него кровь, вскинул и ловким движением спрятал себе за пояс, где мелькнуло неисчислимое множество других лезвий — как зубов в тигриной пасте.

Все замолчали; люди опешили, растерялись. Маленькая струйка крови брызгала из пробитой скулы погибшего. Миниатюрный красный фонтанчик разливал на сверкающий лёд рубиновую жижу.

Прихвостни Ван Ду взглянули на своего мёртвого главаря и разинули рты. Потом, содрогаясь от страха, они посмотрели на воина в плаще, — и остолбенели. А вместе с ними как вкопанные встали и все остальные зрители конфликта. Все они тоже уставились на это низенькое существо в потёртом плаще, одновременно испуганно, трепетно и с удивлением.

Фан Линь и сам присмотрелся к неизвестному перед собой; на вид он был примерно на Пятой руне. То бишь, как и сам Ван Ду, однако у человека в плаще всё равно получилось убить бугая одним ударом. В этом достижение сыграло несколько факторов, в том числе стремительность удара, однако самым важным была решимость, с которой этот персонаж ударил — ударил точно в самую мягкую область человеческого черепа, и при этом рука его, отнявшая жизнь, не дрогнула ни на секунду. А значит этой руке было не впервые убивать...