Дело сомнительного молодожена - Эрл Стенли Гарднер

Хэкли ограничился коротким «Здравствуйте, мистер Дрейк».

– Дрейк – сыщик, – пояснил Мейсон.

– О! – воскликнул Хэкли. – Неужели дело зашло так далеко?

– Увы, – кивнул адвокат. – Так где мы можем поговорить?

– Проходите в дом, располагайтесь.

Придержав дверь, Хэкли впустил всех троих в дом и сказал:

– Пожалуйста, первая дверь налево.

Делла Стрит вошла в комнату, служившую кабинетом и, видимо,наспех переоборудованную из стандартной гостиной загородного дома. Полки стоялиабы как, книги – тоже.

– Садитесь, – пригласил Хэкли, обведя комнату рукой.

Вошедшие расселись.

– Ну что ж, – протянул Хэкли, – я вас слушаю.

– Зачем вы все ставите с ног на голову? – усмехнулся Мейсон.– Это мы вас слушаем.

– Мне лично вам сказать нечего.

– Но вы были знакомы с Этель Гарвин? – поинтересовалсяадвокат.

– Кто вам дал такую информацию?

– Я сам знаю. Вы познакомились с ней, когда она отдыхала вНеваде. И подружились. Вы отговорили Этель разводиться с мужем. Сказали, чтоесли она затаится и заставит мужа поверить, что развод получен, то, когдаЭдвард Гарвин найдет себе другую пассию, его можно будет нагреть на очень дажекругленькую сумму.

– Пожалуй, я вряд ли проникнусь к вам симпатией, мистерМейсон, – процедил сквозь зубы Хэкли.

– Пожалуй, да, – любезно согласился адвокат.

На несколько секунд воцарилось молчание.

– Так вот, – продолжал Перри. – Этель Гарвин поздно ночьюприехала в Оушенсайд. Она заглянула к вам и заправила здесь свою машину.Содержание вашего разговора мне неизвестно, но я точно знаю, что, простившись свами, Этель проехала по шоссе около двух миль и остановила машину на площадкечуть в стороне от дороги. Где и была убита.

– А по-моему, – сказал Хэкли, – вы нарочно болтаете всякуючушь, чтобы запутать меня и заставить признаться в том, чего я не совершал.Ручаюсь, что эта ваша... как ее... Этель Гарвин жива и здорова. Вы, наверно,просто хотите добиться от меня признания, что я общался с ней в Неваде. Ладно,карты на стол: говорите прямо, что вам нужно и зачем. Думаю, мы так лучшестолкуемся.

– Вон в углу телефон. Позвоните в полицию Оушенсайда испросите, правда ли, что сегодня на рассвете Этель Гарвин убили, – предложилМейсон.

Хэкли вскочил, подошел к телефону и, усмехнувшись, бросилчерез плечо:

– Вы здорово умеете блефовать, Мейсон, но со мной этот номерне пройдет. Я вас выведу на чистую воду! Я себя никому не позволю дурачить!

Хэкли снял трубку и попросил:

– Будьте добры, соедините меня с полицейским управлением.

Потом сказал:

– Простите, пожалуйста, правда ли, что Этель Гарвин былаутром убита неподалеку от Оушенсайда? Не имеет значения, кто я такой... Мнепросто хочется услышать ответ на мой вопрос... Хорошо, скажем так: япотенциальный свидетель... если, конечно, есть что засвидетельствовать...

Молча выслушав ответ, Хэкли отрывисто сказал: «Благодарю» –и положил трубку. Посмотрев на незваных гостей, он в раздумье походил покомнате, глядя себе под ноги и засунув руки в карманы двубортного пиджака.Затем повернулся и замер спиной к стене.

– Ладно, будем считать, что эта взятка ваша, – вздохнув,признал Хэкли.

– Какая взятка? – не понял Мейсон.

– В игре, – без тени улыбки ответил Хэкли. – Однако большени одной вы не получите. Это и так более чем достаточно для тех, кто вздумалтягаться со мной... Стало быть, вы утверждаете, что сей джентльмен – сыщик, –Хэкли кивнул в сторону Дрейка.

– Совершенно верно.

– Откуда: из Лос-Анджелеса, Сан-Диего или Оушенсайда?

– Из Лос-Анджелеса.

– Вы как-то связаны с отделом по расследованию убийств,мистер Дрейк? – поинтересовался Хэкли.

Дрейк нерешительно взглянул на адвоката. Мейсон улыбнулся ипокачал головой.

– Нет, мой друг – частный детектив. Он работает на меня.

– О-о! – поднял брови Хэкли. – А эта очаровательная юнаяледи – ваша секретарша?

– Да.

– А кто вы-то такой, позвольте полюбопытствовать?

– Я адвокат.

– Вот как... Очевидно, вас кто-то нанял. Вряд ли вырасследуете эту историю из любви к искусству.

– Да, меня наняли, – кивнул Мейсон.

– Кто же?

– Эдвард Чарльз Гарвин.

– Муж убитой?

– Бывший муж.

– Ясно, – усмехнулся Хэкли. – Забавный расклад, верно?

– Очень забавный.

– Ладно, – вздохнул Хэкли. – Вы правильно нащупали моеслабое место. Вам удалось нагрянуть неожиданно и застать меня врасплох. Так чтопридется сделать признание. Нет-нет, мисс Стрит, не беспокойтесь, записыватьничего не надо. Сейчас, на мой взгляд, не время составлять протокол. Я простосделаю признание, на основе которого вы сможете продолжить расследование. Такимобразом и я внесу свою лепту в поиски убийцы несчастной женщины. – Хэкливыдержал драматическую паузу и провозгласил: – Я скажу вам чистую правду!

Вслед за чем сделал паузу и заговорил, по-прежнему стояспиной к стене и поочередно заглядывая в глаза каждому из собеседников – онявно следил за их реакцией:

– У меня в Неваде есть ранчо. Довольно большое... Я егообожаю. Обожаю там жить! Жениться мне никогда не хотелось, вот я и не женился.Но я не отшельник и люблю женское общество. Однако мысль о тихой семейнойзаводи всегда была мне не по душе... Так вот, по соседству с моим домомрасположено так называемое «гостевое ранчо». Кое-кто из останавливающихся тамлюдей бывает мне интересен. Как вы легко можете догадаться, многие изпостояльцев живут на том ранчо не ради красот Невады, а потому, что хотятпровести вне дома шесть недель, положенные для получения развода.

Буду с вами откровенен, – продолжал Хэкли, – кое с кем изэтих дам у нас возникла взаимная симпатия. Женщина, разрывающая семейные узы иоказывающаяся в краю, где у нее совсем нет друзей и знакомых, впервые за многолет бывает предоставлена самой себе. Нередко она томится одиночеством и ищеткомпанию. Мое ранчо под боком. Я вполне доступен, а для кого-то, видимо, ижеланен.

До того как Этель Гарвин приехала в Неваду, я жил на ранчобезвыездно. Миссис Гарвин мне понравилась, мы очень мило общались, нопостепенно я начал осознавать, что она особа весьма решительная и находчивая.Понял я и то, что в голове у нее созрел определенный план, который затрагивал имое будущее... Я ждал, пока не стало ясно, что надо принимать решение. Делозашло слишком далеко, я счел это недопустимым... Мне не хотелось обижать Этель.У нас были прекрасные отношения. Я не отважился прямо и грубо заявить, чтомежду нами все кончено, а выбрал более легкий путь. Я уже давно искал, как быповыгоднее вложить деньги в Калифорнии. А тут как раз брокер предложил мне вотэтот дом. Цена показалась по нынешним временам вполне приемлемой... Я попросилагента провернуть сделку тихо, чтобы по возможности избежать огласки вгазетах... Когда же все было о’кей, я просто-напросто удрал из Невады, оставивЭтель записку. Дескать, мне нужно срочно уехать по делам, и некоторое времяменя не будет, но при первой же возможности я с ней свяжусь. Для пущей важностия написал, что дело мое сугубо секретное и я не могу совершить ни одногонеосторожного шага.