Выжить в Сталинграде - Ганс Дибольд

В советской медицинской литературе утверждается, что первым дистрофию описал русский врач, который наблюдал ее у русских солдат, содержавшихся в немецких лагерях для военнопленных во время Первой мировой войны 1914–1918 годов. Русские пленные страдали от голода и невероятных лишений. Во время Второй мировой войны советские врачи были практически единственными, кто изучил этот феномен. Они наблюдали дистрофию у жителей осажденного Ленинграда. Как известно, Гитлер хотел уморить население города голодом. Он кричал: «Если они не хотят сдаваться, то пусть умирают от голода и холода!»

Но ленинградцы выстояли. Держались все: солдаты, рабочие, дети, ученые. Держались, невзирая на страшные лишения. Все они страдали дистрофией. Именно на этих больных советские врачи изучали дистрофию, и не случайно, что именно ленинградские ученые внесли самый большой вклад в это изучение.

Существует влажная форма дистрофии, когда заболевание протекает с водянкой. Есть и сухая форма, при которой формирование отеков не происходит; однако эта форма опаснее — по крайней мере в тяжелых случаях, чем влажная дистрофия. У обеих форм выделяют три степени; многие специалисты выделяют и четвертую, самую тяжелую.

Симптомы дистрофии первой степени: слабость, утомляемость, снижение артериального давления; часто наблюдают ослабление пульса, а также небольшие изменения состава крови, в первую очередь за счет снижения содержания альбумина. При влажной форме наблюдается появление преходящих отеков.

При дистрофии второй степени все эти симптомы становятся более выраженными, перестают быть преходящими и становятся постоянными. При сухой форме отмечают снижение веса, уменьшается масса мышц и подкожного жира, появляется выраженная сухость кожных покровов. На коже появляются странные высыпания и нарушения пигментации, раны перестают заживать. К симптомам добавляется катаральное воспаление слизистых оболочек, а также желудочные и кишечные расстройства. Отмечают оскудение психической жизни, больные утрачивают желание двигаться, выглядят как старики. В крови наблюдается отчетливое и постоянное снижение концентрации альбумина. При влажной форме в тканях накапливается вода. По большей части отеки обусловлены снижением уровня альбумина в крови, но дефицит других веществ тоже играет роль.

Пациенты с дистрофией третьей степени с первого взгляда производят впечатление крайне тяжелых больных. Выраженная слабость создает угрозу жизни. Эти больные в буквальном смысле представляют собой «кожу и кости». Наблюдают массивные отеки верхних и нижних конечностей. В полостях груди и живота накапливается значительное количество водянистой прозрачной жидкости. Практически все больные страдают поносом. Иногда вследствие поноса происходит сильнейшее обезвоживание; больной фактически мумифицируется. Это состояние очень часто приводит к грозной сердечной недостаточности. Такие изменения зачастую необратимы.

Организм больного дистрофией перестает реагировать на воспаление, инфекцию и нагноения. У этих больных не поднимается температура, в крови не нарастает число белых кровяных клеток. Эритроциты не обновляются.

Наблюдают у этих больных и выраженные психические нарушения. Больные становятся апатичными и уходят в себя. Психические изменения начинаются даже в самых легких случаях дистрофии. У таких больных очень трудно собрать анамнез. Нам часто приходилось наблюдать следующую безрадостную картину: мы осматриваем двадцать или тридцать человек. Все они сидят в одном помещении и слышат вопросы, которые задают врачи их товарищам, тем не менее картина опроса остается прежней. Диалог выглядит так:

— С каких пор у вас появились эти жалобы?

— Давно.

— Но хотя бы приблизительно когда?

— С тех пор, как я нахожусь в этом лагере.

— Давно ли вы находитесь в этом лагере?

— С тех пор, как перестал работать.

— Давно ли вы перестали работать?

— Ну, с тех пор, как меня перевели сюда из другого лагеря.

Удовлетворительные ответы мы получали только в тех случаях, когда сами называли точные даты, да и тогда на сбор анамнеза уходили недели.

Конечно, более легкие изменения психики начинались намного раньше, но их не замечали ни сами больные, ни их товарищи, которые в таких случаях были лишь сторонними наблюдателями. Точно так же здоровые и удачливые редко обращают внимание на страдания и болезни своих ближних.

Смерть наступает довольно быстро по причине сердечной недостаточности, усугубленной пневмонией. Умирает такой человек, медленно угасая, как старик. Эти психические нарушения очень тяжелы для тех, кто их видит со стороны. Для самого больного эти нарушения благо. Такие больные задолго до смерти впадают в ступор, ими овладевают безразличие и апатия. Природа прикрывает их разум и чувства белым покрывалом забвения, смерть приходит к ним тихо и незаметно, как к младенцам: немощное тело перестает жить.

Многие наши больные, которых мы смогли спасти от дистрофии, умерли впоследствии от туберкулеза, часто уже после возвращения домой. Дистрофия мостит дорогу туберкулезу — этой болезни нужды и темноты.

* * *

Причиной дистрофии являются голодание, недостаток альбумина, дефицит витаминов, несбалансированная диета, физические перегрузки, холод, изнуряющая лихорадка, заболевания кишечника (в частности, дизентерия) и, наконец, психические потрясения.

Знаменитый советский физиолог, доктор Петрова, ученица Павлова и сотрудница Орбели, воспроизвела на собаках модель экспериментального невроза с клинической картиной, весьма напоминающей дистрофию у человека. Петрова наблюдала две группы собак в течение нескольких лет. Первая группа состояла из здоровых, получавших нормальный рацион животных. Вторую группу составили из больных собак, получавших недостаточное питание. У этих собак была также снижена реакция на внешние стимулы. Год за голом Петрова подвергала здоровых упитанных собак первой группы противоречивым психическим нагрузкам. Например, у собак вырабатывали условный рефлекс — они получали пищу после определенного сигнала. Потом, неожиданно, после этого сигнала они получали вместо пищи нечто совершенно индифферентное и бесполезное. Происходила «сшибка». Затем у собак тренировали условный рефлекс на другой условный стимул, а затем снова вызывали сшибку. Так продолжалось несколько лет. Было установлено, что, несмотря на нормальное количество и качество корма, собаки начинали терять вес и заболевали. У собак выпадала шерсть, на коже появлялись изъязвления, животные теряли силу и живость; у них развивалась дистрофия.

Нечто противоположное происходило у собак второй группы. У них вырабатывали устойчивые условные рефлексы без «сшибок», и животные не болели.

Параллель разительная. Все знают, что счастье придает силу, оживляет и оказывает благотворное влияние на здоровье; напротив, растерянность и душевные страдания подавляют, истощают и ослабляют свою жертву. Нервная система влияет на трофику всех органов, а следовательно, и на состояние всего организма. Если психическое потрясение воздействует на организм, то физическая болезнь сначала поражает какой-либо один орган. Но при истинной дистрофии психические и телесные поражения так велики, что затрагивают практически все органы.