Пруд с золотыми рыбками - Елена Дорош

сделаешь.

– Ладно, параноик ты наш.

– Отлично. К вечеру вернусь.

Марфа подозрительно молчала.

– Ты что?

– Ничего.

– Но я ведь слышу.

– Ничего ты не слышишь!

Федор начал злиться:

– Марфа, кончай эти вытребеньки! Говори, что не так!

– Все не так! – выпалила Марфа. – Эта Алина-малина просто заманивает тебя!

– Куда?

– Туда!

Федору стало смешно и приятно. Оказывается, его тоже ревнуют.

– Не переживай. Меня заманивать – только время тратить.

– Ага! Знаю я этих тихонь! В них знаешь кто водится?

– Вот именно что знаю, поэтому можешь не волноваться. Отвезу ее – и сразу назад. Я быстро.

Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь.

Под Вологдой, в небольшой придорожной гостинице, где они остановились, чтобы перекусить в кафе, Алине стало плохо. Она вдруг побледнела и съехала со стула на пол. Федор крикнул официанткам, чтобы вызвали скорую, и кинулся приводить ее в чувство. В конце концов девушка открыла бессмысленные глаза.

– Ты как?

Она слабо мотнула головой и снова отключилась.

Через час приехала скорая. Алине сделали укол и предложили либо везти ее в больницу, либо остаться в гостинице до улучшения состояния.

– Что с ней?

– Резко давление упало. Должно быть, перенервничала сильно. Хотя причины могут быть и посерьезнее. Если не хотите зависнуть надолго, советую понаблюдать хотя бы ночь. Когда состояние стабилизируется, купите кое-что в аптеке и поедете. Впрочем, я, как вы понимаете, ответственность на себя не беру.

Федор снял номер и отвел чуть живую Алину на второй этаж, где располагалась гостиница. Даже если ему сперва показалось, что Алинин обморок – постановка, то теперь, глядя на ее помертвевшее лицо, он испытывал только тревогу за ее состояние.

Человек из-за отца перенервничал, а он сразу плохое подумал, мерзавец.

Было только шесть вечера, и еще оставалась надежда, что Алина, очухавшись, сама решит ехать дальше. Тогда он сможет вернуться в Питер ночью. Семьсот километров – ерунда! Ночью по трассе за четыре часа долетит. Во всяком случае, к утру успеет и отвезет Марфу на работу.

Однако он недооценил тяжесть ситуации. Было уже почти девять, а Алина все никак не могла прийти в себя.

Один раз она попросила отвести ее в туалет, но потом снова легла, сообщив, что сильно кружится голова.

– Принеси мне воды, пожалуйста, – попросила она.

Федор спустился в кафе за водой. Надо было позвонить Марфе.

– У нас непредвиденная ситуация, – сообщил он деловым тоном, как только Марфа сказала, что она дома и все в порядке.

– Так я и знала! – заявила она.

Даже отсюда он увидел, как ее глаза загорелись ведьмовским огнем.

– Эта Алина вообще наглая до невозможности! Теперь она точно затащит тебя в постель!

– Что я, грелка, чтобы меня в постель затаскивать?

– Ты жалостливый! Посочувствуешь бедной сиротке и…

– Что?

– Не заметишь, как окажешься в ее объятиях, вот что! И не делай невинные глаза!

– Ты видишь, какие у меня глаза?

– Я все вижу! Даже то, что ты сам не против!

– Ну вот это ты зря. И в мыслях не было.

– Было.

Она помолчала, видимо пытаясь успокоиться, а потом уже чуть тише спросила:

– Это не спектакль?

– Нет, – твердо ответил он, хотел прибавить что-нибудь ласковое, нежное и очень интимное, но не решился.

Не уверен, что она хочет услышать это от него?

– Главное, береги себя и не геройствуй, – сказал он напоследок.

Когда Федор вернулся, Алины в кровати не было. В ванной лилась вода.

– Никак полегчало, – сказал он вслух и посмотрел на часы.

Конечно, нехорошо ночью гнать девушку в машину, но, кажется, им обоим дорого время. Как там Елисей Вениаминович?

– Рад, что ты на ногах, – сказал он, увидев, что Алина вышла, закутанная в халат.

– Просто надо было хотя бы умыться, – ответила она слабым голосом, держась за стены, дошла до кровати и легла.

Итак, о том, чтобы продолжать поездку, речи быть не может.

– Ты тоже устал. Ложись.

И слегка сдвинулась к стене.

– Если тебе в самом деле лучше, то я пойду. Завтра надо выехать пораньше.

– Куда пойдешь? – непонимающе уставилась Алина.

– Я заказал два номера. Так что не беспокойся. Отдыхай.

Он встал и двинулся к выходу.

– Подожди, пожалуйста, – тихо попросила она.

– Алина, я в самом деле устал.

– Посиди еще немного. Прошу.

Ее настойчивость вдруг насторожила Федора. Если плохо себя чувствуешь, то мечтаешь только об одном: чтобы тебя оставили в покое.

– Я боюсь, что усну и не проснусь, – прошептала она и подняла на него огромные, налитые слезами глаза.

– Все не так страшно. У тебя просто резко давление упало. От этого не умирают.

– Все равно страшно. Сначала папа, потом я…

Нежные губы скривились и поехали в сторону. Сейчас заплачет.

– Алина, ты успокойся.

Но она уже плакала навзрыд.

Федор думал, что почувствует жалость, но испытал раздражение. А если это в самом деле спектакль? Для чего? Чтобы заполучить такой сомнительный приз, как Федор Волынцев, нужно ехать за семьсот километров? Ближе никак?

– Алина, я вызову врача.

– Не надо, Федя. Я сейчас успокоюсь. Ты прав, надо просто поспать. Все будет хорошо.

Она сказала это с такой неподдельной усталостью в голосе, что ему стало стыдно. Он укрыл девушку одеялом и пошел в свой номер.

Позвонить Марфе? Он взглянул на часы. Да, подвел он ее. Как там пела бедная Лиза? «Уж полночь близится, а Германа все нет»? И не будет, к сожалению.

Остается уповать на то, что утром он все же сможет доставить Алину к отцу и тут же рванет обратно. А сейчас звонить Марфе не стоит. Этот жаворонок наверняка уже храпит в гнезде.

Федор проспал ровно столько, чтобы не заснуть за рулем. Со времен армии он знал свою норму: четыре часа непрерывного сна, и организм готов справляться с любыми нагрузками. Даже на зоне старался не нарушать правило. Получалось, правда, не всегда. На зоне вообще мало что способствует здоровому сну.

Он подошел к двери, за которой спала Алина, и прислушался. Рано, конечно, но…

Он легонько постучал и тут же услышал:

– Входи.

Алина лежала в кровати, но заспанной не выглядела. И вообще, вид у нее был сносный.

– Как здоровье?

– Уже лучше.

Алина улыбнулась вполне жизнерадостной улыбкой. Федор посмотрел внимательно. Личико бледновато, но в целом готова к труду и обороне.

– Отцу звонила?

– Да. Кризис, похоже, миновал. Он даже смог сказать пару слов. До врача не дозвонилась. Рано, наверное.

– Пока доедем, все будут на рабочих местах.

– Конечно. Раздевайся. Посиди. Я в душ, потом соберусь, позавтракаем – и в дорогу.

Опираясь на его руку, Алина вылезла из постели, постояла немного, прислушиваясь к себе, потом кивнула и