Про любоff/on - Оксана Робски

– Если кто-нибудь когда-нибудь узнает о том, что яприсвоил хоть копейку, – придите и убейте меня! Я клянусь вот здесь исейчас, что никогда в жизни не дам повода заподозрить меня во взяточничестве, вкоррупции. В лицемерии. Я вырос на других идеалах. В нашей семье былидругие боги. Искусство! Чистота! Вот перед чем мы преклонялись! Я – художник. Ясмогу прожить на то, что зарабатываю. Мне много не надо. Были бы холст и кисти!

– Вот, вот! – хохотал Димка. – Слушай, сейчасбудет ключевая фраза!

– …Хотя картины мои – не дешевые! Они признаны навысшем уровне. Они – прямо сказать – дорогие. Но я не вижу в этом ничегоплохого. Это – плата за мою работу. Тяжелейшую работу. Которой я отдаю всегосебя. Ей и вам. Так учили меня родители. И я их не подведу.

– Кто его выпустил? И чего ты ржешь?

– Представляешь, как его картинки после выборовраскупаться будут? Каждый чиновник своим долгом сочтет. Он не только Дали, онМоны Лизы подороже будет!

Мы с Брежневым поехали на открытие льготной аптеки дляпенсионеров.

Брежнев театрально перерезал ленточку.

Я сказал короткую речь. Обещал, что лекарства в нашей аптекепо пенсионным удостоверениям будут дешевле на двадцать процентов. Кстати,действительно будут.

Основная часть наших реальных избирателей – бабушки. Имнужно уделять максимум внимания.

Остальное население ходит только на президентские выборы.

Я вернулся в банк.

Даша сказала, что я делаю успехи. Я повторял:

– Винтить – ввинтить, как оса – как коса, безделки –без сделки, шил – сшил. Кстати, ты знаешь, кто такой бобыль?

– Бобыль?

– Бобыль, бобыль!

Она начала листать учебник с сосредоточенным видом.

– Даш! – Все-таки мне с ней весело.

– Что?

– Бобыль – это человек, у которого ничего нет. Иникого.

– Да?

У нее хватило ума не делать вид, что она это знала.

– Да. Я – в некотором роде бобыль.

Еще девушкам очень нравится, когда им говорят: «Если бы тызнала, как давно я ни с кем не целовался!»

– Ты имеешь в виду, в мужском роде?

– Ну да.

– А в женском? Кто тогда я?

– Ты, Даш, – бобылиха. Типичная такая бобылиха. Ноочень симпатичная.

Она здорово улыбается. Ей хочется улыбаться в ответ.

Мои рыбки все плавали. Интересно, они спят спокойно? Илиоставляют на ночь дежурного на случай нападения акулы? Вряд ли. Они слишкомкрасивые для того, чтобы быть умными. А чего ждет акула – вопрос. Наверное,наслаждается своей властью.

Секретарша пришла в короткой юбке. У нее красивые ноги.Почему она все время в брюках ходит?

Мы сидели втроем: я, Даша и Саша. У него, как всегда, наколенях собака. Девушки проходят мимо и млеют от восторга.

Ресторан битком.

Полно девиц. Второй состав. Скамейка запасных.

Саня берет у кого-то телефон.

Даша тоже в восторге от собаки. Им всем как будто чип один итот же в голову вставили.

Может, Пете позвонить?

Объявилась радиоведущая. Я думал, она еще раньше позвонит.Интриговала. Я и забыл про нее.

Хотя она ничего. Любительница заглатывать микрофоны.

Договорились на завтра в Третьяковке. В ресторане.

Саня рассказывал, как заполучил мисс мира.

– Я ее в ресторан приглашаю, она – нет. В клуб – нет.Думаю, что делать? Говорю, пошли в кино? Она посмеялась и согласилась. На шестьчасов. Говорю, фильм тебе точно понравится. Какой, не скажу – сюрприз. В общем,запутал. Звоню в «Романов», снимаю весь зал…

– Да ладно? Прикольно.

– Стоит трешку. Заказываю официанта, все дела. Мыприходим, она спрашивает: «Чего это народу нет?» А я говорю: «Кинотеатрдорогой, никто не ходит». Но потом она въехала. Когда официанты с «Кристаллом»появились.

– Ну ты красавец, Вась. И чего?

– Того. Без проблем. Такой романтик – кто устоит?

– А какой фильм-то?

– «Двойной удар».

– Понял.

Утром позвонила Даша. Мы еще спали.

Она заболела.

Лада открыла один глаз и пыталась понять, с кем я говорю.

Я быстро повесил трубку.

Уже не заснул.

Решил сегодня не бриться.

Позвонил водителю, велел ему заехать в Fauchon, купить еды.И лекарства в аптеке. Если больной Ладе не привести шоколада из Fauchon, она невыздоровеет и две недели.

Он позвонил Даше, узнал ее адрес.

Я представлял себе, как она растеряется. И будет смущаться.

Зачем я к ней еду? Айболит нашелся.

Если она живет с родителями – не так поймут.

Я уже хотел развернуть машину. Передумал. Поеду. Пусть хотьпоест нормально.

Она так старается. Она такая смешная.

Ей будет приятно.

За дверью туалета надрывалась собака. Даша и ее подругаделали вид, что ничего не слышат. Ладно. Я тоже как будто глухой.

Я жил в такой же квартире. Телевизор только в одной комнате.Вторая комната – тоже спальня. Значит, они живут вместе. Прямо Голливуд.Холодильника нет. Вообще, все достаточно прозаично.

– Ну что, девушки? Не буду вам мешать. Выздоравливай,ты нам нужна.

Даша смотрела куда-то мимо меня и улыбалась. Взгляд безпланов на будущее и сожалений о прошлом. Я почувствовал себя моложе лет напятнадцать.

Штаб прислал мне мониторинг по прессе. В основном позитив.Наш рейтинг растет, как проценты по закладной.

Поехал в область.

Встретился с мэром. Потом с главой района. Нормальныемужики.

За поддержку голосами пообещал им присоединение к Москве.

Ударили по рукам.

Все идет по плану.

Вернулся в столицу в отличном настроении.

Зашел Димка. Кивнул на аквариум.

– Живы?

– Мне надо уже тотализатор устроить. Хорошая идея. Все,что я делаю, – гениально!

Я пританцовывал посередине кабинета, напевая на мотив«Буратино»:

Ге! Пара-ра-ра-ра-ра-ра!

Ни! Пара-ра-ра-ра-ра-ра!