Про любоff/on - Оксана Робски

– Среди учебного года? Ой, подожди, у меня домашнийзвонит… Але, Ларчик?

– А что делать? Ты хочешь, чтобы она ходила в школу ивсе в нее пальцем тыкали? Она и так знаешь как переживает? И на кладбище хотелапоехать…

– Ужас. А что в лагере? Она хочет?

– Лагерь для экстремалок. Прыжки на лыжах с вертолета ивсе такое.

– Ну, здорово. Развеется. Она же это все любит.

– Ага. Что сегодня делать будешь?

– У Сереги какая-то бриллиантовая вечеринка. Не хочешьпойти?

– Давай, только я пить не буду.

– Я тоже не буду. Что ты ржешь?

– И такая картина часов в шесть утра; мы с тобой – вмуку!

– Ха-ха-ха.

– Ну, созвонимся ближе к вечеру. Я сейчас на спорт иду.

– Давай. Я еще Вальке позвоню. И Настьке.

– Целую.

– Слушай, а туда в чем идти? Блин!

– Что?

– Ноготь сломала! Только вчера маникюр сделала.

– А у меня прямо все супер.

– Ты что наденешь?

– В пригласилке написано, что в вечернем. Не знаю.Платье, наверное.

– Ну ладно.

– Целую.

– Пока.

Изучаю список Алана Флассера в «Dressing the Man». Тамнаписано, что мужчина должен иметь в своем гардеробе десять костюмов, десятьспортивных пиджаков, тридцать шесть рубашек, десять пар брюк, три смокинга, трипальто, пятьдесят галстуков, шесть пижам, три кожаных пиджака, два халата, одинплащ, запонки и носовые платки.

У меня нет носовых платков. У меня всего один смокинг. Вечнопыльный. Вешалка почему-то с логотипом «Невский Палас». У меня только трипижамы. Их покупает Лада. Как и халаты. Их действительно два.

Зато у меня два плаща и пять кожаных пиджаков. Причем я тутже решил, что один из них уже никогда не буду носить. Я его сам купил. Ваэропорту в Мюнхене. Рейс задерживался, и делать было абсолютно нечего.

Галстуков у меня штук пятьдесят, но ношу я только десять.Или двенадцать.

Я не уверен, что у меня есть тридцать шесть рубашек.

У меня наверняка есть десять спортивных пиджаков, но не всеэтого сезона.

У меня больше чем десять пар брюк.

Вообще, какой идиот решил, что у меня должно быть всегодесять костюмов?

Позвонил секретарше.

– Тань, позвони в Dolce&Gabbana. Пусть привезутгалстуков. И в Brioni – мне надо штук двадцать рубашек. Пусть пришлют. Исвитера от Zegna. Все – завтра в десять утра.

Раньше моим гардеробом занималась Лада. Как-то оченьнезаметно это перестало быть ее проблемой.

Но есть Алан Флассер и его «Dressing the Man». Странно, чтов списке нет свитеров и водолазок. Где же мне их взять?

Надо купить новый смокинг. Armani или… Ладно, посоветуюсь сЛадой.

BMW передо мной моргнул своим двухступенчатым стоп-сигналом.Я притормозил. Зазвонил телефон. Даша выздоровела. Она приедет в офис.

– Живы? – Даша разглядывала разноцветных рыбешек.

У меня складывается такое впечатление, что они еще наспереживут.

– Живы. Хотя как они могли прожить столько времени безтебя – непонятно.

– А я сегодня последний день.

Только бы она не расплакалась.

Интересно, если ее взять с собой на стадион… Наверняка будеткричать громче всех. Еще и свистеть научится.

– Сегодня День Аэрофлота.

– Да ты что, Даш, серьезно?

Я так удивлялся, как будто не был два часа назад вУправлении авиации и не пожал пару десятков рук в связи с этим замечательнымпраздником.

Оказывается, кроме управления его отмечают еще некоторыештатские. Даша и ее подруга.

Кстати, в Управлении авиации мне подарили настоящую военнуювинтовку. Их так Министерство обороны поздравило.

Мне давно не было так весело в два часа дня. С чашкой кофена столе.

– Даш, неужели мы с тобой расстанемся в такой день? А?Нет, прошу тебя!

– Давай работать.

Маленькая такая, а с характером.

День Аэрофлота. Может, она о летчике мечтает?

– Повторяй за мной: ПРА-ПРЯ, ПРО-ПРЕ...

Я повторял. Мне даже казалось, что в этом бреде есть особыйсмысл, который мне предстоит понять. А она уже поняла.

– ПРА-ПРЯ, ПРО-ПРЕ.

Она так смешно благодарила меня по телефону за холодильник.Не ахала и не охала. И не визжала. И не льстила. Обычно все делают именно так.Даже Лада.

Она спросила, сколько она должна.

Первый раз в моей жизни.

Обычно девушки подарки и помощь воспринимают как должное.

Захотелось отправить ей всю бытовую технику, которая есть вкаталоге магазина «Партия». Или какого-нибудь другого. Но в тот день Ладаустроила очередную истерику, и я про свои планы забыл. Жалко. Представляю, какбы она радовалась.

По-хорошему, ей бы квартиру поменять. Еще эта ее подруга.

Велел секретарше решить вопрос по поводу Макаровны. Зачеммне Макаровна?

Радиоведущая шлет sms. Подожду еще денька два, и можно будетсразу в «Палас» везти. Нет, подожду четыре. Чтоб наверняка.

Ужинал с Олегом.

Он сбежал из дома, от всех этих пеленок, детских криков,тупой няньки. Его жена считает, что для того, чтобы в Олеге проснулисьотцовские чувства, он должен испытать все трудности, связанные с рождениемребенка. Она постоянно сует ему в руки орущий кулек, который обильно срыгиваетему на новый пиджак.

При этом секс его жену перестал интересовать как некийатавизм.

– Она меня постоянно контролирует, – жаловалсяОлег, заказывая себе четвертый виски и отправляя бутылку Moet девушкам засоседний стол. – Она звонит мне десять раз в день. Если я на совещании,она думает, что я с девкой.

Натюнингованные девицы в коротких юбках, получив шампанское,улыбались и выставляли из-под стола ноги. Я думаю, в чулках.

– Вась, я приду домой, и мне придется жрать ее ужин.Хотя я и поел здесь с тобой. Но ей это невозможно объяснить. Она устроитскандал и выкинет тарелку в окно.

Силиконовые груди девиц были похожи на футбольные мячи сошнуровкой.

Олег вернулся домой в семь утра. Надеюсь, что к этомувремени он проголодался.

– Алло.