Звездный любовник - Мария Жукова-Гладкова

«И кто-то про ваше вечное соперничество знал и сыграл свой ноктюрн на струнах ваших душ», – подумала я.

То есть не «кто-то», а Петр Рыжиков. Устроил между вами соревнование теперь на ниве писательства. Но зачем? И зачем ему было «заказывать» этим двум дивам свое убийство? Причем, насколько я помнила, они сами должны были придумать способ. И они придумали. А потом…

– Алена, почему вы в своем романе «убили» Рыжикова в том любовном гнездышке?

– Ой, нестыковочка! – воскликнул следователь. – Убили-то не на сексодроме, а в квартире этажом ниже!

– Этого никто не объяснит, кроме убийцы, – заметил мой шеф.

И тут мне в голову ударила мысль, которой я поделилась с собравшимися: ключи!

Ключи от любовного гнездышка имелись у самого Петра Рыжикова. Как я поняла, дома у него лежал второй, запасной, комплект. Вероятно, все. А ключи от квартиры этажом ниже были еще и у троих соавторов. У них их кто-то мог украсть. Тем более, я точно не знала, сколько комплектов было. Вроде один, который в последнее время хранился у Ивана. Но, может, и у других тоже? Допустим, некто сделал дубликаты – и вернул, а трое любителей выпить и не заметили. Также ключи имелись у неизвестной тетки, имени которой соавторы даже не знают. Та исчезла. Между прочим, могла исчезнуть навсегда – после того как у нее отобрали ключи. Или она воспользовалась ими сама. То есть в квартире, где жили соавторы, убить было проще. Туда легче добраться – больше возможностей.

Вот этими соображениями я и поделилась с народом.

– О каких соавторах речь? – спросила Алена.

Пришлось открыть ей и Родионову страшную тайну создания романов Петра Рыжикова.

– А в его романах убийство в том же месте не описывается? – уточнил банкир.

– Нет, – в один голос твердо заявили банкир и мой шеф, читавшие все произведения друга.

– Алена, вспомните точно, что заказал вам Рыжиков?

– Он не заказывал, а предлагал, – поправила холеная дама, страдающая от нервного срыва. – Именно только предлагал. Сказал, что всегда мне симпатизировал… а тут узнал, что Валерия решила стать писательницей, вот и… Он был уверен, что у меня получится лучше.

– Петр упомянул, что Валерия собирается в романе его «убить»? – уточнил Левицкий.

Алена кивнула:

– Да. И предложил мне придумать способ. Подразумевалось, что «убивать» его будет Валерия, а потом понесет за это наказание.

– Вы сами придумывали наказание для Валерии?

– Да.

В романе Алены, как я помнила, Валерия прыгает из окна, когда ее приходят арестовывать, и ломает руки-ноги. Но! Я вспомнила, что было дальше: Ирина, супруга Петра Рыжикова, подкупает санитаров в тюремной больнице, и Валерию травят каким-то редким ядом. В книге Валерии убивает тоже Ирина, но уже, понятное дело, Алену.

Я обратила на это внимание собравшихся – и тех, кто читал романы, и тех, кто не знал перипетий сюжета.

– А в жизни Рыжикова на самом деле отравили каким-то ядом, который не определяется при помощи обычной экспертизы, – собщил следователь.

– Вообще невозможно определить, что за яд? – посмотрел на него недоверчиво мой шеф.

– Теоретически возможно, но все экспертизы очень дорогие. Как вы понимаете, у государства нет на них денег. Иногда родственники оплачивают, но вдова Рыжикова не высказала такого пожелания. Я лично помню случай: одна дама, дважды нефтяная вдова, оплачивала очень дорогие экспертизы, чтобы выяснить, своей смертью мужья отправились в мир иной или им помогали. Удивительно, что тогда в обоих случаях умерли сами. Но тогда именно вдовица проявляла инициативу, а органы, конечно, не возражали. Однако в данном случае… К тому же нет рвотных масс, и яд уже успел частично разложиться на составляющие. Мало материала для исследования плюс поздняя экспертиза. Да и что нам даст выяснение того, какой яд использовался?

– Можно выяснить, у кого к нему был доступ, – сказал мой шеф.

– Каким образом?

Вождь нашей партии был вынужден пожать плечами.

– Уже бывали подобные случаи, – вздохнул сотрудник правоохранительных органов. – Конечно, если кто-то в деле имеет отношение к химической или фармацевтической промышленности, просто к медицине, занимается знахарством, знает травы… В этом деле таких фигурантов нет. Ни одного человека. Кстати, яд чисто растительного происхождения. Не помню, говорил я это или нет? Наш эксперт не уверен, что смог разобраться даже с количеством компонентов! Там какая-то смесь. То есть смешивали травы, коренья, их сок. Поскольку труп нашли не сразу, некоторые компоненты не удалось вычленить вообще. Скорее всего яд был куплен. Причем куплен он мог быть и у нас в стране, и за рубежом – нельзя сказать, наши там коренья или не наши. И покупка наверняка разовая, естественно, за наличные. Ее не проследить.

Затем следователь привел еще один пример. Правда, тогда человека отравили в Лондоне. Тоже был использован редкий яд, определить который английские судебные медики не смогли. Все друзья усопшего, нашего гражданина, переселившегося в Лондон, не сомневались, что его отравила жена. Некому было больше. Вероятно, не сомневались и англичане. Но жена незадолго до этого провела несколько месяцев в элитной английской психушке и была их врачами признана неадекватной. После курса лечения ее выпустили домой, так как она не была буйной, не пускала слюни, не превратилась в овощ. Вероятно, дамочка сошла с ума от безделья, и дело еще усугубилось климаксом. Она жила дома, принимала выписанные препараты, даже выходила в магазин. Сумасшедшие очень изобретательны – такие сумасшедшие, как та жена из Лондона. Вероятно, она купила яд то ли у индусов, то ли у пакистанцев, которых немало в Англии. Захотела – нашла. Потом подсыпала или подлила мужу в еду. В результате тот умер от остановки сердца, когда шел к машине через парк после игры в теннис.

– И что было дальше? – заинтересованно спросил мой шеф.

– Ничего, – пожал плечами следователь. – Вы помните, что я сказал? Она официально была признана английскими врачами сумасшедшей. То есть обвинение ей предъявить нельзя. Других кандидатов не имелось.

– Но англичане же должны были как-то обосновать смерть?! – воскликнул банкир Родионов.

– Официальная версия – самоубийство, – хмыкнул сотрудник органов.

– Что?! – воскликнули мы все хором.

Следователь кивнул.

– Не хотели заниматься. Умер русский, а от русских за рубежом и так одна непрекращающаяся головная боль. Опять же – зачем тратить деньги налогоплательщиков на дорогие экспертизы и исследования? Вот и получилось, что мужчина сам принял редкий яд и пошел играть в теннис. А у нас в стране еще наши правоохранительные органы ругают… Такое бы у нас точно не прошло, в особенности с иностранцем.

Молодой человек повернулся к Алене:

– Значит, смерть Валерии вы придумывали сами?