Последний выход Матадора - Влада Ольховская

Он спорил сам с собой и в иной компании не нуждался. Тем больше был его шок, когда прямо в его комнату без какого-либо предупреждения вошли Мазенцов и Аграновский. Вот так просто вошли, как старые друзья, как те, у кого есть ключ от его дома!

Ренат удивленно закрыл глаза, открыл и снова закрыл. Подождал пару секунд, проверил — нет, галлюцинация никуда не исчезла. Эти два бугая по-прежнему стояли перед ним. Да еще оглядывались по сторонам с таким презрением, будто прикидывали: где бы сесть, чтобы на них ничего не налипло?

— Какого хрена?! — наконец опомнился Ренат.

Он попытался встать, но Мазенцов одним ленивым движением отправил его обратно на диван. Да уж, силы этому громиле не занимать… Ренат не боялся его, но понимал, что сейчас он в паршивом положении.

Аграновский сбросил с кресла кучу мусора и устроился напротив Рената.

— Только не говори, что не ждал этой встречи, — криво усмехнулся он.

— Не ждал, что вы прямо сюда припретесь! Как вы вошли?

Вместо ответа Аграновский продемонстрировал связку отмычек. А они не такие уж офисные слизни, как он представлял…

— Нам надоело, что ты за нами таскаешься, — пояснил Мазенцов. — Хочешь чего-то — так и скажи, а в роли тайных поклонниц я предпочитаю женщин.

— Шеи вам свернуть хочу. Устроит?

— Дай догадаюсь… Ты обвинил нас во всех своих обломах?

— А кто еще виноват в том, что меня уволили?

— Может быть, ты сам?

Ренат почувствовал первый укол уже знакомой обжигающе горячей ярости, которая обычно затмевала все остальное. Он не собирался сопротивляться ей. Он оказался в совсем уж паршивом положении и не хотел сидеть тут и выслушивать нотации, как школьник. Понятно, что они его побьют — двое против одного, и они наверняка вооружены. Но он не собирался сдаваться так просто. Сами еще со сломанными ногами отсюда уползут!

Он думал об этом, но не говорил, он был уверен, что они ничего не замечают. А Аграновский вдруг заявил:

— Ярик, отойди от него.

— Чего это?

— А ты на глаза его посмотри! Больше для бешеного пса подходят, чем для человека. Он бросится на кого-то, это просто вопрос времени.

Они оба раздражали Рената, но Аграновский — больше, причем не только сейчас, всегда. Мазенцов представлялся ему жирным увальнем, идеальным подхалимом для хитрой змеи, и змеей этой как раз был Аграновский. Пожалуй, сегодня нужно сосредоточиться на нем!

Мазенцов послушался, он и правда отошел подальше. Вот ведь трус! Аграновский остался в том же кресле, он просто наклонился вперед.

— Есть ли какой-то смысл разговаривать с тобой? Или мозгов у тебя не больше, чем у бейсбольной биты?

— Что ты можешь мне сказать? — процедил сквозь сжатые зубы Ренат.

— Что ты сам губишь свое будущее, например. Я написал это в отчете и говорю лично тебе: ты не безнадежен. Ты намного умнее тех недоумков, которых ты привез с собой, чтобы напасть на меня. Но для начала тебе нужно отключить в себе капризного пацана, который привык всего добиваться, размахивая кулачками.

Все, это была последняя капля! Ренат, позабыв о Мазенцове, вскочил с дивана и бросился прямо на Аграновского. Он попытался ударить противника бутылкой, разбить наконец эту самодовольную рожу! К его удивлению, Аграновский легко увернулся, и вот они оба уже оказались на ногах. Мазенцов почему-то не пытался вмешаться, он так и стоял у двери, наблюдая за ними с легким любопытством.

Ренат решил, что его недооценивают. Вбили себе в голову, что он и правда мальчишка, который ничего не умеет! Ладно, когда опомнятся, будет уже поздно. Ренат принял боевую стойку и сразу атаковал, у него не было сил сдерживаться.

Он догадывался о том, что Аграновский обучен драться, первое указание на это он получил еще во время стычки на парковке. Но тогда все было слишком быстро, слишком хаотично… Теперь же он увидел, что этот офисный хмырь не просто обучен, он чертовски хорош! Это были не те знания, которые приобретаются в тренажерном зале. Ренат учился драться на улицах — по-настоящему, не так, как в спортивной секции. Аграновский тоже где-то прошел свою школу, и это, похоже, было неприятное место.

Как бы ни старался Ренат, он не мог ударить противника, не мог даже коснуться его! Он и сам понимал, что его движения становятся все более неуклюжими и предсказуемыми, но ничего не мог с этим поделать. Аграновский некоторое время просто уклонялся, словно изучая его, а потом напал сам.

Теперь он точно знал, что делать. Его удары были беспощадными и болезненными. Ренат не брался сказать, бил ли его противник в полную силу… Но ему и этого хватало! Он и опомниться не успел, как у него оказалась разбитой бровь, опухла скула, пошла кровь из носа. Он… проигрывал?

Он знал, что должен ненавидеть Аграновского, однако внезапно для себя почувствовал уважение. Причем не только к точности ударов, хотя и она впечатляла. Гораздо больше на Рената повлияло то, что все это время Аграновский не говорил с ним, не пытался учить жизни или насмехаться. Драка — значит, драка, поединок, и никакой тебе болтовни!

Ренат был не из тех, кто сдается. Он держался, пока мог, не обращая внимания на боль, головокружение и усталость. Он знал, что должен победить или быть побежденным — так и получилось. Очередной удар свалил его с ног, а подняться он уже не мог. Оставшейся у него энергии хватило лишь на то, чтобы приподняться на локтях. Но он не мог даже посмотреть вверх, ему оставалось только пялиться на тяжелые капли крови, падающие на пол перед ним.

— А ты не перегнул палку? — забеспокоился Мазенцов. — Он же того, смотри, почти в отключке…

— Нормально с ним все, отоспится и на ноги станет. Такие, как он, других уроков не понимают.

Ренат услышал рядом с собой шаги, а потом почувствовал, как Аграновский перехватывает его за волосы и заставляет посмотреть вверх. Он мог бы сделать больнее, но не стал, ему не это было нужно — только внимание.

— Слушай, парень, мы оба знаем, что сегодня я пожалел тебя. Ни одной сломанной кости, ни одного вывиха, а даже если сотрясение мозга есть, то очень легкое. Большего мне не нужно, я не затем сюда пришел, чтобы калечить тебя. Просто ты хотел встретиться со мной и набить мне морду — я дал тебе шанс. Все, смирись, живи дальше! Пошли, Ярик, у нас еще много работы.

Они ушли, а Ренат так ничего и не сказал им. Не мог, да и нечего ему было возразить, ведь он действительно проиграл! Не было больше никаких оправданий, что ему помешали и все нечестно… Аграновский дрался с ним один на один, без оружия, и все равно отлупил его, как слепого щенка.

Нужно было принять это поражение, а он просто не мог — он и сам толком не понимал, почему. Но уверен Ренат был лишь в одном: как только отступит боль, он снова отправится следом за ними.

* * *

«Нам нужно встретиться», — гласило сообщение. Обыкновенное сообщение, которое обыкновенные люди могут получить в любой день. Они воспримут его спокойно и не станут искать в нем подвох.