Хонас и розовый кит - Хосе Вольфанго Монтес Ваннучи

class="p1">– Не суди по внешности, – предупредил я его. – С тех пор как я знаю о ее пироманских наклонностях, я не ложусь спать, не спрятав надежно все спички в доме. Советую тебе быть с ней начеку.

Мы выпили по два стакана виски. За ужином, состоявшим из жареной утки, мы говорили о домах с привидениями – это любимая тема наших гостей.

Глава XIV

Раз в год мы устраиваем ужин бывших членов общества «Свет и наука». С каждой встречей я все больше убеждаюсь, что мы кучка неудачников. Я не знаю другого такого общества, которое превосходило бы наше по числу бездумных поступков, попыток самоубийства и очевидной ненужности в жизни. Мы победители международного конкурса неудачников.

В восемнадцать лет я предрекал, что к тридцати годам половина страны будет в наших руках. В преддверии своего тридцатилетия Лукас Руис, бросившись с крыши расположенного в центре здания на мостовую, совершил самую известную в тот год неудачную попытку самоубийства. У Алекса обнаружились самые неубедительные признаки безумия из тех, что я видел. Ужин в тот благословенный год был настолько захватывающим, что мы его закончили, только когда поняли, что у нас закончились деньги, так что мы остались должны хозяину шашлычной.

Прошлые неудачи объясняют нетерпение, с которым каждый хочет поскорее закончить встречу, и извиняют театральные демонстрации успеха, которые каждый из нас совершенствует год за годом.

Эстебана весь вечер просят к телефону. Похоже, что в городе разразилась эпидемия родов или сегодня девять месяцев с окончания карнавала. Кто-то пошутил, что Эстебан наказал жене звонить ему до изнеможения. Так он поддерживает имидж востребованного специалиста.

Рауль Миллер пьет минеральную воду, поскольку живет на успокоительных и врачи запретили ему алкоголь. Трезвый и собранный. Нам с трудом верится, что половину своей молодости он провел в психиатрических лечебницах.

Ликург наполняет пустые бокалы. Ведет себя чрезмерно услужливо, чего друзья терпеть не могут. Он пользуется моментом тишины, чтобы ввернуть свою рекламу.

– Тот, кто по уши увяз в любовных аферах, должен прийти ко мне на консультацию. Оплату беру в долларах, но зато даю гарантию.

– Гарантию на что?

– Он не обещает, что выиграет дело, но если проиграет, то отправит вам в тюрьму узелок конфет, – ответил за него я.

Луис Паредес, недоверчивый блондин, который винит мир в своих бедах, бросил презрительный взгляд на Ликурга, подчеркнув тем самым свое великодушное превосходство.

Единственным счастливым гостем был Антонио Экстремадура. Он так и не реализовал свою мечту стать экономистом. Если бы он пошел на поводу у своих юношеских причуд, жевал бы сейчас с нами ту же горечь разочарования. Однако по велению судьбы его попытка увенчалась провалом, и он стал представителем Чико Линдо, известного толкача, в Соединенных Штатах. Антонио жил в Майями и каждые два месяца наведывался на родину. Его жену часто можно было увидеть в центре города в красном кабриолете. В черных очках и шарфике, развевающемся по ветру. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы заподозрить ее в супружеской неверности, но впечатление не подкреплялось фактами. Антонио рассказывал старые шутки, которые из года в год веселили все больше. Все рассчитывали, что счет оплатит он.

Никто не ожидал, что придет Лукас. Он перестал посещать встречи три года назад. Воодушевленный и радостный, он заявился в своем репертуаре. Его восторг объяснялся тем, что он спланировал успешное самоубийство и предвкушал долгожданный триумф.

За десертом Эстебан начал перебирать наши приключения. Как мы воровали вино из школьной часовни. Как занимались групповым сексом с проституткой из Аргентины. На следующую встречу он пообещал принести фотографии к историям, чтобы избежать повторений.

– Звонок сеньору Хонасу Ларриве, – объявил официант.

Я встал из-за стола.

– Мы и не подозревали, что среди нас есть еще один гинеколог, – не преминул заметить Антонио.

Я подошел к аппарату, взял трубку и услышал голос Хулии.

– Зятек, я звоню тебе как связному. Мне нужно поговорить с Ликургом. Можешь его позвать?

Я позвал Ликурга и, когда тот подошел, отправился в находившийся рядом туалет. Стоя на пороге, я подслушивал.

– Какой сюрприз! Ты звонишь из автомата. Конечно, я хочу увидеться… Жена не подозревает… У тебя заканчиваются жетоны? Тогда давай быстро. Встретимся сегодня же… Завтра?.. В два часа… Как называется гостиница?.. Я знаю, где это, но там полно людей… Я буду ждать тебя в бассейне… Приеду пораньше.

Несомненно, Хулия – шлюха. Шлюха, супершлюха, мегашлюха. Это определение ей подходило, как никому другому. Оно ее изобличало, как клички, которые рождаются из звукоподражаний. Лили, Фифи, Шлюлю.

Мне захотелось двинуть Ликургу по морде. Но я справился с собой, потому что было бы нелепо выбить зубы другу по вине какой-то проститутки. Рассуждая рационально о случившемся, я понял, что Ликург сделал мне одолжение, показав, к какому типу женщин принадлежит Хулия. Однако мне недоставало самообладания, чтобы сказать ему спасибо. К тому же Ликург не подозревал, что Хулия была Музой. Обо все этом я размышлял в туалете, притворившись, что у меня понос. Понос и вправду нагрянул, сопровождаемый дрожью и холодным потом. Как унизительно! Я подумал: «Нужно очистить свою жизнь от Хулии с той же легкостью, с которой кишечник извергает это дерьмо». Я застегнул брюки и отправился домой, не попрощавшись и не расплатившись.

Я всерьез решил вычеркнуть Хулию из своей жизни. Утро прошло в попытках забыть ее. Но я так и не вытравил ее образ из своего сознания. Я решил подвергнуть себя шоковой терапии – увидеть ее вместе с Ликургом. Они назначили свидание на два часа дня. Ждать еще пять часов. Слишком долго. Мгновенным решением проблемы было бы влюбиться в простую и милую девушку. В то время как я обдумывал такой вариант, в кабинет вошла Арминда. Ко мне ее направила судьба. Пользуясь возможностью, я попытался убедить себя, что без ума от своей секретарши. Я старался внушить себе, что пылаю к ней безрассудной и непостижимой любовью, которая заставила бы меня усыновить ее будущего ребенка, не опасаясь, что я пригрею маленького Карамазова, который вскорости меня убьет.

На девушке было просторное платье цвета пера зеленого попугая.

– Арминда, хочу вам признаться, что я влюблен в вас.

Она засмеялась. И, указав на свой живот, спросила:

– И в живот и все такое?

– И в живот, и в вашу матку, и в аппендикс, и в желчный пузырь.

– Аппендикс мне удалили. А в желчном пузыре полно камней.

– Должно быть, они похожи на изумруды.

– Нет, они обычные, как речная галька.

– Я влюблен также и в ваши камни.