Воспоминания. Время. Люди. Власть. В 2 книгах. Книга 1 - Никита Хрущев

Подбадривая своих и пугая противника, я тогда публично говорил, что мы способны поразить муху в космосе, имея противоракетное оружие. Я, конечно, несколько преувеличил, но мы действительно добились возможности поражения ракетных атомных зарядов. Мне об этом при встрече подробно рассказал Кисунько[989]. Однако дело оказалось очень сложным. Уничтожение абсолютно всех запущенных боеголовок, особенно, если их одновременно появится много, пока невозможно. Имелись и иные варианты решения, их мы тоже финансировали, даже приняли решение о создании особых противоракетных сил.

Работал над этой проблемой среди других и Челомей. Мне нравился этот конструктор. Я и сейчас не раскаиваюсь, что поддержал его. Он оправдал надежды, которые на него возлагались. Но создать противоракетные средства, которые бы давали возможность нам спать спокойно, и ему не удалось. Мы таких средств в мою бытность не получили.

Достижение договоренности с ракетно-ядерными державами о прекращении работ по противоракетной технике диктовалось стремлением не подвергать страну угрозе новой военной катастрофы и одновременно не истощать материальные ресурсы. Даже при любых затратах абсолютной защищенности, как я думаю, никогда не удастся добиться. Мне рассказывали ученые о перспективных работах с космическими лучами[990] и с лазерами. Не знаю, в каком состоянии находится это дело в данное время, но полагаю, что самое благоразумное – договориться всем странам о прекращении всяких работ над противоракетным вооружением. В середине 60-х годов президент США Джонсон воздерживался от крайностей, и средства на такие работы там не отпускались. Когда в Белый дом пришел Никсон, он объявил, что приступит к созданию противоракетной системы. Это подхлестнуло Советский Союз. Развернулся очередной этап гонки вооружений, бессмысленных затрат человеческих усилий, истощающих экономику и отягощающих бюджет.

Хочу рассказать об обычном, как называют его, классическом вооружении. Это в первую очередь танки и противотанковое оружие. После ракет, после подводного флота главная наша сила как сухопутной державы – это наши пехота, артиллерия, бронированные танковые части.

Что можно сказать о танковых войсках? О броне? О вооружении? Я бы сказал, что здесь мы за последние годы ничего особенного, нового не внесли, за исключением того, что появилась новая технология выплавки стали, что позволило создать танки с лучшей броней и лучшими ходовыми качествами. На танковом полигоне в Кубинке в сентябре 1964 года перед самой отставкой я наблюдал стрельбы из пушек и ракетами по танкам. Трудно представить, как могут танки выжить в современной войне. Настолько меткий огонь, я уж не говорю о бронебойных способностях противотанковых управляемых ракет. С первого выстрела она поражает цель, разрушает броню.

В этой связи во мне происходила внутренняя борьба: что делать? Развивать дальше танковые части, когда их противотанковыми снарядами колют, как орехи? Но и отказаться от них означает надеяться только на собственную материнскую броню – шкуру солдата. Сейчас я не смогу определить свою позицию, а в свое время, когда от меня зависело многое, я высказывался за развитие танковых войск. Артиллерию мы почти всю заменили ракетами, в том числе и орудия ближнего боя, сопровождающие войска. Такое направление сохраняется и сейчас, за исключением способов поражения воздушных целей. Там вернулись к скорострельной зенитной артиллерии. Я упоминал об этом. Может, это и правильно. Пока не найдено иное решение, не надо упорствовать, а следует вернуться к старым средствам противодействия, хотя они тоже очень ненадежны, но все-таки дают какие-то надежды на поражение самолетов при бреющем полете.

Еще эпизод, связанный с подражанием наших артиллеристов американцам.

Американцы тогда носились с пушками, стреляющими атомными зарядами, как дурень со ступой. Наши военные добились от правительства заказа на идентичные миномет и пушку, доказывая, что получается прицельный огонь для поражения пехоты противника.

У меня возникли сомнения. Это очень тяжелая пушка, ее транспортировать трудно. Неимоверно сложным оказался в техническом отношении снаряд с атомным зарядом. Потребовался большой расход атомного горючего. Ученые говорили, что меньший атомный заряд в меньшем объеме требует, наоборот, большего количества ядерного горючего для получения заданной мощности взрыва. Из заряда для пушки можно было бы сделать в принципе в несколько раз более мощный заряд. Тем не менее такие пушки у нас спроектировали и изготовили. Мы показали атомные пушки во время парада на Красной площади. На публику они произвели впечатление своими размерами. Специалистов эта пушка не восхищала, а раздражала: ее трудно маскировать, она стреляет на сравнительно близкое расстояние и не оправдывает своего назначения. Стрельбы и практика их использования показали их непригодность. На их дальность легче сделать ракеты. Они менее прицельны, хотя для атомного заряда прицельность не очень-то и требуется.

Я решил посоветоваться с Ванниковым, который имел огромный опыт производства артиллерии и стрелкового вооружения, а за последние годы накопил знания и в сфере атомной энергии. В конце концов сами артиллеристы признали, что данное оружие не оправдывает затрат на него. И мы прекратили его производство, хотя отдельные артиллеристы продолжали печально вздыхать. Но не из-за атомных пушек, а вообще скорбели об артиллерии, которая постепенно заменялась ракетами. Зато в ракетостроении наметился резкий поворот в связи с созданием нового вида оружия: ракеты межконтинентальные и иных назначений, как стратегические, так и фронтовые с большим ассортиментом зарядов разной мощности.

И здесь не обошлось без инцидентов. Маршал Гречко[991] настойчиво требовал войсковых ракет с малым атомным зарядом. Я понимал, что будет хорошо, если войска приобретут больше уверенности, когда в наступающей дивизии появятся такие ракеты. Но нельзя же требовать ядерного заряда для батальона. У нас не хватит атомного горючего, тактические ракеты и артиллерия с малым ядерным зарядом казалась нам тогда не по карману. К тому же мы не хотели распыляться и стремились угрожать противнику не в чистом поле, а основе его существования: городам, промышленности, его территории в целом. На этом и остановились. Конечно, военные люди всегда высказываются за перевооружение. Но и тут возникали проблемы.