Отчим моей подруги - Милана Стоун

— Меня все не устраивает! Все! Ты воспользовался моей слабостью, ты использовал меня. Ты трахаешь все, что видишь…

Резко замолкаю, когда он хватает меня пятерней за лицо и притягивает к себе. Его глаза горят яростью. Жилки на лице ходуном ходят. Слышу скрип его зубов, и мне становится поистине страшно.

— Не боишься, что могу ответить тебе тем же? — стальным голосом, смотря в глаза. — Я тебе ничего не должен, запомни. А ты теперь моя любовница, баба для траха, ручная шлюха, называй это, как угодно. Но ты моя. Знаешь, что из этого следует?

Тело охватывает дрожь. Зубы стучат. Боль разгорается внутри, беспощадно сжигая все внутренности, что связаны в узел.

— Н-нет, — тихо отвечаю, боясь пошевелиться и разозлить его ещё сильней.

— Привязана ко мне. Намного прочней, чем это еб*нная роспись с Ирой, — кричит, а у самого глаза бегают по моему лицу.

Его трясёт не меньше моего. Взвинчен. Я знаю, что он не причинит мне боль физическую, но мне все равно страшно видеть его таким. Я не должна его злить, чувствую, что это все может очень плохо закончиться.

— Я не хочу этого всего, — проскальзываю от него, поправляю своё задранное платье. — Не хочу быть с таким мужчиной, как ты.

— Мелкая, это бунт? — поворачивается ко мне и снова смотрит с издевательством во взгляде. — Я не мальчишка, чтобы вечно за тобой бегать, — мне кажется или в этот момент на его лице проскальзывает утомлённость? — Кошечка, что тебя не устраивает?

Притягивает к себе, обволакивает своим теплом и запахом. Но в этот раз я не поддамся.

Мы точно с разной Вселенной. Как можно не понимать, что вообще не так? Да все! Все в этой ситуации неправильно.

— Сколько у тебя женщин? — поднимаю на него глаза и впервые смело смотрю на него. — Ирина, Рита, я… Лера…

— Лера? — его брови медленно ползут вверх, а после он плотоядно ухмыляется. — Ты ревнуешь меня к своей подружке? Она, конечно, ничего, но… — не даю ему договорить, и вновь моя ладонь соприкасается с его щекой. Ублюдок. Конченный. Ненавижу!

Вырываюсь из захвата, пока мужчина стоит растерянный, потирает ушибленное место. Выбегаю из ванны, слыша его громкие ругательства в свою сторону и слова о расправе.

Да не дождётся. Козёл, самый, что ни на есть, настоящий. Это же надо было от одного придурка в лице Богатырёва переметнуться к куда ещё большему ублюдку Хайдарову.

Почему мне так не везёт? Почему я не как все? Где мой обычный, хороший, любящий меня парень? Почему вокруг одни…

— Какого хрена? — кричу я, заходя на кухню и наблюдая интересную картину. — Тебе никто не говорил, что чужое брать нельзя?!

Подхожу и вырываю из рук Леры свой телефон. В котором она наглым образом копалась.

Сука. Сегодня все решили испортить мне настроение. И вывести меня на негативные эмоции. Не мой день. Не моя неделя. Это нужно просто постараться пережить.

Отхожу, набираю себе стакан воды и осушаю его залпом. В висках стучит. Чувствую головокружение. Стресс, плюс ничего не ем в последнее время. Кусок в горло не лезет. И алкоголь не стоило пить, после него мне всегда плохо. Пора завязывать, пока не спилась, черт возьми. Из-за неразделенной влюбленности.

— Больная, — слышу за своей спиной недовольный голос подруги. — Мне нужно было позвонить.

— А что своего телефона у тебя нет? — спрашиваю раздраженно, смотрю на свои руки, видя, как они трясутся.

— Он сел… послушай, чего ты так взъелась на меня в последнее время?

Она подходит и разворачивает меня к себе лицом. Не самое лучшее время для разговоров. Боюсь сказать лишнего, поэтому прикусываю язык, пока не чувствую кровь во рту.

Оглядываюсь по сторонам. Смотрю в окно, где можно наблюдать, как Руслан разговаривает с женой явно на повышенных тонах. Она жестикулирует руками, а он пытается уйти.

Милые бранятся.

— Сел, — вновь обращаю внимание на Леру. Хватаюсь за живот и громко смеюсь. — Сел в твоём доме, где, наверное, нет зарядки? Ты держишь меня за идиотку?

Улыбка не сходит с моего лица, и я чувствую, что со мной что-то не так. Чувствую, как слёзы текут по щекам, а мне все весело.

Вся эта ситуация — абсурд в чистом виде. Мне кажется меня все обманывают и обводят вокруг пальца. Манипулируют и играют. Я чувствую подвох во всем этом. Наверно это паранойя.

— Это ты продолжаешь мне врать, — тычет в меня своим пальцем, и я вижу, как ее лицо преобразуется в злое. — Что у тебя с нашим папулей?

Достала. Этими. Сраными. Вопросами.

— Ни-че-го, — приближаю своё лицо в притык, говорю отдельно по слогам, а после грубо отталкиваю ее вперёд. — Я домой.

Нужно забрать рюкзак с ее комнаты и валить. Пошло оно все. Не могу здесь находиться. И не буду.

— Ничего? — спрашивает вслед, когда я уже собиралась выйти из кухни. — Тебя же всегда привлекали чужие мужики? Все, что мое, сразу должно быть и твоим, да?

Слова ударяют по груди, но уже не так больно. Куда уже. Лимит моих страданий на сегодня исчерпан.

Я просто пойду домой, лягу спать, и с новым днём в голову придёт решение этих проблем. Поразмышляю на свежую голову, а сейчас можно лишь глупостей совершить.

Но этот день не хотел заканчиваться только на этой ноте. Впереди ждал ещё один пинок под зад.

Руслан Хайдаров.

Аху*ть. Был ли я когда-нибудь настолько счастлив, как сейчас. Мой ответ — нет. Никогда.

Это осознание ко мне пришло именно тогда, когда я открыл глаза в одно утро. И увидел рядом с собой ту самую бабу, с которой возможно… возможно, я бы хотел прожить остаток своей жизни.

Обычная малолетка, непримечательная внешность, глупышка, но я понял, что именно она будет той самой. Как бы глупо это не звучало.

Маленькая, нежная, податливая, немного скандальная. Много ревет и брыкается, что неимоверно выбешивает. Ей повезло, что терпения у меня хоть отбавляй. Но ничего, немного воспитания и станет шелковой. Парочку уроков с ремнём не повредят.

Отшлепать, а потом оттрахать, да. Кажется, идеальный план.

Это, конечно, не любовь, но что-то, как мне кажется, похожее.

Я всегда был сиротой, всегда один, поэтому не знаю, какого это любить. Так что, что бы это ни было — эту дрянь я возьму себе, бесспорно. И буду пользоваться, как вздумается.

Чувствую, что ей не хватает мужского сильного плеча, и я готов ей его предоставить. Взамен на благосклонность.

Она беспокойно спала в ту первую нашу ночь, дергалась во сне, говорила себе под нос, и мне п*здец, как понравилось ее прижимать к себе и успокаивать. И трахать.