Элегантная наука о ядах от средневековья до наших дней. Как лекарственные препараты, косметика и еда служили методом изощренной расправы - Элеанор Херман

Вскоре после смерти Эдуарда Нортумберленд собрал войско, чтобы посадить на престол Джейн Грей и собственного сына. В то же время долготерпеливая принцесса Мария, которая была весьма популярна в народе, созвала свое войско и спустя девять дней разгромила Нортумберленда, вернув законный трон. Герцог, его сын и Джейн Грей были обезглавлены.

Большинство историков с охотой повествуют о захватывающих эпохах правления родных Эдуарда: целая династия, которая полегла от руки Генриха VII в кровавой битве на Босвортском поле. Генрих VIII, который пытается угодить папе римскому и убивает своих жен. Костер Кровавой Марии для еретиков. Королева-девственница, разгромившая Непобедимую армаду.

Эдуард в истории остался примечанием на страницах об эпохе Тюдоров. Можно только представить, каким было бы его правление, доживи король до расцвета сил. Учитывая справедливость и ответственность, образование и страсть к тяжелой работе, вероятно, это был бы один из лучших королей в истории. В надгробной речи о нем сказано так: «Он заслужил умереть куда менее молодым. Смерть забирает лучших, а худших оставляет горевать»[51].

4 июня 1572 года Жанна д'Альбре, сорокачетырехлетняя королева Наварры, предположительно погибла в результате отравления – не на банкете, как это обычно происходит с тайными убийствами, а во время прогулки по магазинам в Париже. К концу лета ее смерть спровоцирует волну насилия, которое навсегда останется пятном на репутации французской королевской семьи.

Королева Жанна – лидер движения гугенотов во Франции – провела день, посещая самые модные магазины в компании своего политического и религиозного врага – Екатерины Медичи, католички, могущественной королевы-матери французской династии. Приближалась важная свадьба, и в следующие несколько дней обеим королевам понадобились бы новые платья, драгоценности, воротники, перчатки, духи и косметика.

Жанне шопинг в компании Екатерины, должно быть, дался нелегко. Дело не только в том, что она избегала греховного тщеславия моды, предпочитая простые черно-белые платья благочестивой вдовы-гугенотки, но и в том, что предстоящая свадьба разбила ей сердце. Женился ее единственный сын Анри – симпатичный, остроумный и храбрый молодой человек, который в пятнадцать лет уже успешно командовал целой армией. Хоть он явно был неравнодушен к вниманию дам, Жанна воспитывала его в традициях пуританства: молитвы, проповеди, никаких азартных игр, танцев или чего-то еще, предполагающего веселье.

Невестой была принцесса Маргарита, прелестная дочь Екатерины, любительница экстравагантных нарядов, бесстыдно кокетливая и притом весьма ревностная католичка, а по мнению Жанны – Иезавель, кровавая блудница вавилонская.

«Что до ее портрета, то я пришлю тебе его из Парижа, – писала она сыну несколькими месяцами ранее. – Она красива, сдержанна и грациозна, но выросла в самой порочной и развратной среде, какую только можно вообразить. Я не встречала человека, которого миновала бы чаша этого яда… Ни за что на свете я не желаю, чтоб ты жил в таком месте, а потому хочу, чтоб ты женился и уехал – вместе с женой – прочь от этого разврата. Я знала, что дела здесь идут дурно, но и не могла представить, насколько. Здесь женщины заигрывают с мужчинами, а сами мужчины усыпают себя драгоценностями. Король только что потратил 100 000 экю на драгоценные камни – и каждый день его траты растут».

Подруге Жанна писала: «Что касается красоты мадам [Маргариты], то я нахожу, что у нее хорошая фигура, хоть и сильно перетянутая корсетом. Однако лицо ее уродует огромное количество косметики, и мне это не по душе».

Маргарита от предстоящей свадьбы была в таком же ужасе, как и Жанна. Она видела в Анри кривоногого остряка, от которого пахло, как от козла, а нос у него был размером с его королевство. Маргариту привлекали лихие надменные кавалеры, и на протяжении долгой, полной нимфомании жизни она спала практически со всеми, кто ей приглянулся. Союз с Анри был политическим браком полных противоположностей (во всех смыслах этого слова), который связывал множество людей, питающих друг к другу ненависть, в одну большую несчастную семью.

На браке настаивала Екатерина, поскольку верила, что он положит конец религиозной гражданской войне, обескровившей Францию. Кроме того, была и более личная причина. Нострадамус, ее личный астролог, предсказал Екатерине, что ни у одного из ее сыновей не родится законного наследника мужского пола, а королем Франции станет их дальний родственник, сын Жанны, и его потомки будут править поколениями. Екатерина решила: пусть ее дочь станет женой Анри, и тогда потомки рода так или иначе окажутся на троне.

Жанна отказывалась дать согласие на этот брак – прямо говоря, откровенный мезальянс – в течение нескольких лет. Наконец, коварная Екатерина загнала ее в тупик, пригрозив, что папа объявит Анри бастардом, поскольку первый брак Жанны с немецким принцем был аннулирован[52]. Жанна была вынуждена сдать позиции и отправить сына в место, которое считала Содомом.

Жанна была единственной дочерью короля Наварры Генриха д'Альбре и Маргариты Ангулемской, сестры короля Франциска I, а Наварра – крошечным королевством пятьдесят на тридцать семь миль, зажатым между Францией и Испанией. С детства умная и прилежная, Жанна выросла в привлекательную молодую женщину со светло-русыми волосами и бледно-голубыми глазами. Нос у нее был длинный и тонкий, глаза выдавали живой ум, а прекрасную фигуру она сохранила вплоть до самой смерти. Брак, заключенный, когда ей минуло двенадцать лет, был расторгнут, и в девятнадцать она вышла замуж за бравого Антуана де Бурбона, тридцатилетнего герцога де Вандома, кузена нового короля Генриха II.

Антуан был прославленным воином и вошел в жизнь Жанны вместе с запахом вражеской крови и пороховой гари – пьянящий аромат, который большинство женщин находили неотразимым. Современник утверждает, что у Жанны «не было иного удовольствия или другого занятия, кроме как говорить о своем муже или писать ему. Она делает это в компании и оставаясь в одиночестве… и никакой водой не затушить пламя ее любви».

Однако Антуан оказался расточительным донжуаном и к тому же – не слишком умным. Этого хватило, чтобы затушить пламя любви Жанны. После смерти отца в 1555 году она стала править Наваррой как королева, однако Антуан, будучи королем, вмешивался, непрерывно заключал сделки за ее спиной, даже предлагал отдать Наварру под власть Испании в обмен на правление иным королевством (возможно, Миланом). Он не только вызывал отвращение у жены, но и стал посмешищем для современников. Кто-то однажды сказал, что у Антуана «…нет ничего, кроме настоящих женщин и воображаемых корон на голове».