Тринадцатый Койот - Кристофер Триана

с одной стороны, а дымовая труба вмята в скалу, из ее патрубка все еще вырывались струйки пара. Кожух был вмят с одной стороны, а дымовая труба вмята в камень, и выхлопной пар все еще струился из трубы. В перевернутых вагонах лежали обугленные тела, другие были разбросаны по грязи в лужах засохшей и потемневшей крови.

Бирн проехал мимо человека, чей череп был размозжен. Кровавые отпечатки подков покрывали его спину и землю вокруг него. Отрубленная голова женщины смотрела на него с окаменевшим последним выражением лица. Хрустящее тело мужчины в форме курьера было скрючено в земле, одной руки не хватало, грудь разорвана в клочья. Младенец был полностью разорван пополам и закопчен, как индейка, его кусочки выглядели как уголь среди свежей снежной пыли.

Помощник шерифа Хастли повернулся на бок, и его вырвало, забрызгав бок его лошади. “О, Боже милостивый”.

“Это не Его работа”, - сказал помощник шерифа Довер.

Рассел подошел к дежурному констеблю, и они поговорили, затем он вернулся к своим людям.

“Там было несколько выживших”, - сказал Рассел. “ Немногие, но некоторые. Они говорят, что пятеро мужчин подъехали к поезду, трое из них забрались на борт и сразу приступили к убийству. Скажем, эти люди были скорее животными, чем людьми. Оборотни, сказала женщина.”

Бирн принюхался к ветру. “Вы уже начинаете верить, Маршал?”

“Все, что я знаю, это то, что эти парни устроили здесь великое зло”.

“Да, хорошо. Они далеко не закончили.”

“Я слежу за этим, и это меня очень беспокоит. Думаю, вы знаете их лучше, чем кто-либо другой, Бирн. Я опасаюсь доверять человеку, который когда-либо мог совершить такое злодейство, но церковь поручилась за ваше искупление, и я действительно боюсь за Хоупс-Хилл”.

“Койоты получили здесь то, что хотели”.

“Получили это от нашего местного врача”, - сказал Рассел с суровым лицом. “Если они отступят и выяснят, где, должно быть, умер их лидер, эти парни обязательно придут на Холм Надежды, чтобы отомстить, если не за что иное. Может быть, теперь, когда у Амарока есть сердце, у него будут другие планы, но я не могу себе представить, что они не окажутся в моем городе в ближайшее время”.

Бирн вцепился в луку седла и снова принюхался к ветру, не уловив никаких признаков сердца Джаспера или чужеземцев, которые теперь владели им.

Рассел подошел ближе. “Выслушайте меня, Бирн. Если вы предлагаете помощь, я мог бы использовать вас. Как бывший Койот, вы лучше всех сможете предсказать, что они будут делать дальше.”

Небо стало серым, снег летел, как одуванчик, и застревал в полях их шляп. Бирну захотелось натянуть поводья Бо и тащить задницу обратно на восток, может быть, в Додж-Сити, штат Канзас; очень хороший город для стрелков, которых нанимают бизнесмены для защиты. Это была бы достойная жизнь, и, конечно, легче, чем та, в которую он попал здесь. Или, может быть, он мог бы навсегда повесить свой пояс с оружием и просто устроиться на работу охотником на волков или лесорубом, отхватить себе клочок земли, пока не стал слишком стар, чтобы его заработать. Но бегство от зла Джаспера только выиграло бы так много времени. Что бы Гленн ни выпустил из потустороннего мира, его злоба распространится по всей земле, как болезнь. А потом наступит тьма. Приходи и никогда не уходи.

Бирн посмотрел на представителей закона. Их шансы победить Койотов были невелики, но если им суждено умереть, они могли бы с таким же успехом умереть, сражаясь в ответ.

“Нам понадобится больше людей”.

* * *

Индейка была подвешена вверх ногами на бельевой веревке, натянутой на двух столбах на расстоянии около пятидесяти ярдов друг от друга. Оскар Шиес сжимал в руках свою винтовку "Уитворт". Она была старой, но надежной, а может быть, даже удачной. Она помогла ему справиться с пятью волками, напавшими на одного из его бычков, и спасти ему жизнь. Нелегкий подвиг. Хотя Шиес был экспертом в огнестрельном оружии, он предпочитал именно такое; оружие без изысков и украшений, без никелированных пистолетов и перламутровых рукояток. Функция перевешивала моду, когда дело касалось мужского железа, и любой, кто думал иначе, был простым денди, которого Шиес называл "двуствольным Перси", когда тот служил помощником федерального прокурора.

Хрустящий ветер трепал перья мертвой индейки, висевшей на веревке. Все завсегдатаи ярмарки округа Бодден стояли вокруг сцены, одни ели печенюшки из сенной трухи, другие потягивали из фляжек, все сделали свои ставки. Человек, который шел перед Шиесом, сделал четыре выстрела, но полностью промахнулся по индейке, даже не приблизившись к голове. Цель соревнования заключалась в том, чтобы обезглавить тушку выстрелом на полной скорости галопа. На некоторых ярмарках птицу оставляют в живых, чтобы сделать состязание более спортивным, но Шиес не хотел ничего подобного. Он был достаточно любителем животных, чтобы погладить броненосца на сон грядущий. Ему было больно даже уничтожать тех волков. Но когда птица будет обезглавлена, она отправится на пир, а это достаточно благородная причина смерти.

Распорядитель поднял флаг, призывая всех приготовиться, и махнул флагом вниз. Конь Шиеса был серым, как отработанный уголь, но таким же быстрым, как и в пятилетнем возрасте. Его копыта загрохотали по земле, как стальные молоты, когда он поднял винтовку, закрыл один глаз и первым же выстрелом снес индюку голову. Толпа разразилась аплодисментами. Как только он сошел с коня, к нему подошли несколько мальчиков. Это были белые дети, но они выказывали ему полное уважение, боготворили его за его хулиганский выстрел, мальчики улыбались, как на Рождество, когда он пожимал им руки.

Он привязал свою лошадь к остальным и пошел в "Джейкс" помочиться, не обращая внимания на то, что там не было стойла для цветного населения, затем вышел и направился в цирковой шатер, чтобы забрать свой серебряный доллар призовых денег.

Шиес прошел мимо шоу уродов, где на пьедестале сидела женщина с двумя головами, ее двойные позвоночники были искривлены от сколиоза. Только одна из голов была живой. Другая была гораздо меньше, больше похожа на голову ребенка, и она лежала вялая и засохшая в смерти. Лицо живой женщины было постоянно прижато к гниющему черепу ее мертвого близнеца.

В клетке сидел монголоидный мальчик, полностью