Пенсне для слепой курицы - Галина Куликова

Хихикнув, я послала ей самое теплое приветствие. Она тожепоздоровалась, с живым интересом посмотрев на мужика, которого мы тащили поступенькам.

— А вы бы на лифте, — посоветовала соседка. —Надо же, как он перебрал!

Молясь в душе, чтобы она поскорее убралась, я нажала кнопкулифта. Через минуту мы уже были дома. Вошедшая в раж Ирочка с веревкойнаперевес бросилась к новой жертве. Мы с Катей позволили ей удовлетворитьпроснувшуюся агрессивность.

— Я забыла: у тебя в квартире можно курить? —спросила Катя.

— Лучше спроси, чего у меня в квартире нельзя!

Катя усмехнулась и достала сигареты. Заклеенный и завязанныйпо всем правилам усатый сидел не где-нибудь, а в моем любимом кресле итаращился на нас, словно мы были экспонатами кунсткамеры, а он приехал изпровинции и впервые узрел такое чудо. Второго красавчика мы для симметриипосадили в другое кресло. Ирочка так постаралась нейтрализовать первого врага,что на второго просто не хватило веревки. У него были связаны только ноги ируки. Правда, рот мы заклеили скотчем у обоих.

Звонок в дверь раздался совершенно неожиданно. Мы всеиспуганно переглянулись.

— Пойди посмотри в «глазок»! — велела мне Катя.

Я подчинилась. За дверью стоял Крылов. Я накинула цепочку ивыглянула в образовавшуюся щель.

— Опять вы! — воскликнула я вместо приветствия.

— Можно войти? — по лицу Крылова блуждала глупаяулыбка.

— Нельзя! По ночам ко мне вхожи только любовники.

— Это что, предложение?

— Напротив, отставка. И вообще — что вы здесь делаете?Традиционно проходили мимо?

— Угадали.

— Вот и идите дальше.

— Ладно. А попить дадите? Честное слово, пить ужаснохочется. А открытых ларьков в вашем районе нет.

— Так смените район, — буркнула я. Потомсжалилась:

— Ну, хорошо. Подождите тут.

И как я поймалась на эту ерунду? Дверь я не закрыла, потомучто это показалось мне невежливым. Возвратившись со стаканом сока в коридор, явзвилась чуть ли не до потолка: Крылов находился внутри квартиры и как разсобирался заглянуть в комнату.

— Не смейте! — истошно завопила я.

От неожиданности он подпрыгнул на месте. Расплескивая сок, ябросилась к нему, чтобы схватить за руку. Но он все-таки успел толкнуть дверь.Предательски скрипнув, она приоткрылась, и взору Крылова предстали двасвязанных мужика с заклеенными ртами, которые сидели в одинаковых креслах итаращились на него, как два кролика. Девочки попрятались.

— Блин, — сказал Крылов. — Что это?

— Это вас совершенно не касается, — грубо заявилая, захлопывая дверь перед его носом. — Выметайтесь немедленно!

— Я бы понял, застань их обоих в наручниках, а вас схлыстом в руке…

— Неизвестный вам способ извращения. Мы признаем толькоскотч и веревки. Фишка такая.

— Но почему их двое? — недоумевал Крылов, пятясь.

— Групповой секс с элементами садизма. Может, хотитеприсоединиться?

— Не хочу. Но спасибо за предложение.

На его лбу собрались морщинки. Я видела, что он изо всех силстарается постичь суть происходящего. Я не дала ему сделать этого и выпихнулавон.

— Кто это был? — спросила Ирочка, выпутываясь изшторы.

— Цербер моего шефа, — вздохнула я. — Тоже,между прочим, взял манеру следить за мной. Такой кретин!

— Как тебе удалось от него избавиться? —поинтересовалась Катя, вылезая из-за дивана. — Ведь он видел двух этихгавриков, связанных по рукам и ногам! Неужели испугался?

— Нет, просто ничего не понял. Надеюсь, сегодня онбольше не появится. Что ж, настало время заняться нашими красавчиками.

— Ну усатый понятно кто, — сказала Катя, наполняякомнату дымом с привкусом ментола. — А вон тот, бледнолицый, откудавзялся?

— Может, он просто зашел в подъезд пописать? —робко предположила Ирочка.

Мы с Катей захохотали. Оба пленника между тем вели себя наудивление смирно.

— Теперь я точно знаю силу удара, с какой человека надобить по голове, чтобы он остался жив, — заявила Катя, усмехнувшись. —Значит, Мариша, ты не видела этого парня раньше?

— Не видела. Хотя, конечно, я могу и ошибаться. У меняголова идет кругом от всех этих шпиков. Я Глеба за сексуального маньяка приняла! —сказала я и тут же замерла, уставившись на бледнолицего. — Девочки! Этоон!

— Кто? — хором спросили они.

— Маньяк! Это тот самый парень, от которого меняСимочка Круглова спасла! — Я закрыла глаза, и картина той ночи мгновенновстала передо мной.

Я подняла ресницы и с ненавистью посмотрела набледнолицего. — Он шел за мной по пятам от самой остановки! Если быСимочки не было дома, точно напал бы на меня в подъезде. Мне тогда простоповезло! Иначе лежал бы сейчас мой хладный труп на железной каталке. Господи!

— Маньяк! — с благоговейным ужасом произнеслаИрочка.

— Надо же было ему подвернуться так некстати, —раздраженно сказала Катя.

— Думаю, он с тобой абсолютно согласен. — Я несводила глаз с подонка. Он же смотрел на меня с усталой грустью. Понял, сукинсын, что его час пробил!

— И что мы теперь будем делать? — вернула нас креальности Ирочка. — Может, отпустим хотя бы одного? — Она кивнула всторону усатого.

— Если мы его отпустим, — возразила я, — онрасскажет Шлыкову о нашем женском клубе. В этом случае Томочку моментальнонайдут.

— Зачем же мы тогда засветились? — с недоумениемвоззрилась на меня Катя.

— Я как-то упустила… — расстроилась я. — Ведьперед вашим приездом об этом думала! Но потом все вышло из-под контроля.

— Если мы оставим его, — рассуждала Катя, — унас на руках окажутся сразу два пленника. И при этом мы не сможем сообщить оних Шлыкову. Замечательно!

— В таких операциях нужен трезвый мужской ум, —робко высказала свое мнение Ирочка.

— Вот уж чего нет, того нет, — грустно отметилая. — Значит, так. Усатого придется отпустить, Томочку с дачи нужно увезти,а вам следует спрятаться. Можете взять недельку за свой счет?

— Можем, — хором ответили они.

— У меня есть классная идея насчет Томочки, —усмехнулась я. — Ее никогда не найдут. А вам лучше вообще уехать изгорода.

Катя и Ирочка растерянно переглянулись. Разглагольствуя, явстала за креслами пленников и подмигнула подружкам. Они тут же расслабились истали мне поддакивать.

— Итак, — сказала я усатому, который оказалсяужасно индифферентным типом. — Сейчас вы отправитесь восвояси и еще дорассвета сообщите Шлыкову о том, что его жена взята нами в заложницы. В обменна нее мы хотим получить гарантии своей безопасности и дальнейшегоневмешательства в нашу жизнь. — Я повернулась к соратницам и спросила: